Книга Преданное прошлое, страница 93 – Джейн Джонсон

— Надоело мне все время убегать. Есть проблемы, которыми следует наконец заняться и кое-что исправить, если это возможно.

Первое сообщение Майкла гласило:

Второе оказалось более отчаянным:

Я стерла оба. Послание Анны было третьим. Мне не очень хотелось его читать, но я понимала, что это необходимо. Вздохнув и с трудом сглотнув, я открыла сообщение.

Из глаз брызнули слезы, и я вытерла их тыльной стороной ладони. «Я все знаю, но ты по-прежнему моя подруга… С любовью, Анна». Она все знала. Знала, что Майкл обманывал ее, и обманывал со мной. Тем не менее после всего, что я наделала, у нее хватило такта и благоразумия сказать нечто, что тронуло меня до глубины души и напомнило мне о тех девчонках, какими мы были когда-то. Я вдруг поняла, что все это время боялась вовсе не того, что Майкл бросит меня, но того, что Анна узнает, как подло я поступила по отношению к ней.

Мы с Майклом связали себя узами, что проистекали от чувства собственной вины; теперь же все, что мы натворили, стало известно, и я наконец увидела, как это было гнусно. У меня словно камень с души свалился. Я наконец почувствовала себя свободной. Несмотря на все свои заблуждения и ошибки, я осознала, что достойна человека получше, а вовсе не такого, который каждое утро и каждый вечер в течение семи долгих лет улыбается своей жене и лжет, лжет, лжет.

И тут же, немедленно, в присутствии Идриса я набрала ее номер и назначила встречу.

— Анна?

— Джулия! Боже ты мой, это действительно ты?

Я поднесла руку к хиджабу и улыбнулась:

— Действительно я. А это мой друг Идрис.

Я заметила, как расширились глаза, когда Идрис сделал шаг вперед и наклонился, чтобы поцеловать руку.

— Ravi de faire votre connaissance. Bienvenue a Rabat, madame, — сказал он, a потом повернулся ко мне: — Я подожду вас в баре, хорошо?

И, прошелестев своей рубахой, прошел по очень современному вестибюлю гостиницы, обменявшись краткими приветствиями по-арабски с персоналом. Выглядел он при этом почти как средневековый погонщик верблюдов. Я покачала головой и улыбнулась. Он что, со всеми тут знаком?

Анна заказала нам чай в номер.

— Английский чай, — твердо сказала она человеку за стойкой регистрации. — The anglais, без всякой там мяты. «Твайнингс Инглиш Брекфаст», если он у вас имеется.

После чего взяла меня за руку и повела наверх. Я почти ожидала встретить там Майкла, но ее номер был пуст. Хоть какое-то облегчение.

— Этот парень, который был с тобой, — сказала Анна, закрывая за нами дверь, — поразительно красив. Потрясающий профиль — прямо Нефертити, только в мужском варианте. Где ты его нашла?

— Это он меня нашел, — уклончиво ответила я. — Наступило неловкое молчание. Я заставила себя нарушить его: — Анна, понимаешь, я должна тебе сказать… Я страшно перед тобой виновата. Понимаю, что этого совершенно недостаточно после всего, что я натворила за все это время, но я действительно прошу — прости меня.

— Ну, вряд ли дело стоит того, чтобы так извиняться.

— У меня нет никаких оправданий, вообще никаких… Я понимаю, что разрушила нашу дружбу.

— Не говоря уж о моем браке.

Я лишь опустила голову.

— Джулия, мы уже все это обсудили с Майклом, так что нет никакого смысла повторяться. У вас ведь все кончено, не так ли?

Я кивнула, сжав зубы.

— Тогда не будем ворошить прошлое. Я подозревала об этом с самого начала. Говоря по правде, я и сама чувствовала себя виноватой, когда убедила Майкла жениться на мне: как будто увела его у тебя. Если бы я тогда просто отошла в сторону, вы бы вдвоем, наверное, были намного счастливее, чем мы с Майклом. — Анна грустно усмехнулась. — Но мне все же удалось спасти хоть кое-что и даже вынести из этой ситуации нечто положительное.

— Хочешь начать заново?

Она кивнула:

— Можно сказать и так. Не уверена, впрочем, что удастся многого добиться. Но видишь ли, я беременна — наконец-то, после всех этих лет. Чувствую себя отвратительно, но я действительно хочу этого ребенка, уже очень давно хочу.

Тут я вспомнила, какой у нее был вид тогда в Пензансе, на вокзале, — вся бледная, мрачная. Беременна. Майкл станет отцом.

И конечно же, у него, извечного труса, не хватило пороху сказать об этом мне. Майкл всегда терпеть не мог детей — шум, беспорядок, постоянное им внимание. Со мной он самым тщательным образом заботился о средствах предохранения, всегда проверяя презервативы на предмет возможных дефектов, а однажды чуть ли не силком спровадил меня в аптеку, когда один у нас все-таки порвался, и заставил принять пилюлю «наутро после». Гнусный внутренний голос прошептал мне: «Так тебе и надо!» Анна со своим фирменным упорством в конце концов добилась желаемого.

— Поздравляю, Анна. Отличная новость. — Я действительно была рада за нее.

— Я бросаю работу и ухожу на вольные хлеба, фрилансером. С журналом у меня уже годичный контракт, а что будет потом, кто знает? Майкл из-за этого в полной панике. Перепуган до смерти.

— А все деньги, — кратко сформулировала я причину. Анна ответила коротким скептическим смешком.

— В значительной степени.

— Вот, значит, зачем тебе понадобилась эта книжка. Полагаю. она стоит небольшого состояния, если знать, кому продать.

— Нет-нет, дело совсем не в этом… — Тут в дверь постучали, она встала и открыла. — Ох! Это вы… — сказала Анна удивленно. — Спасибо, вы очень любезны…

— Это нетрудно, — ответил Идрис, внося поднос с чайными принадлежностями. И посмотрел в мою сторону: — Я просто хотел убедиться, что у вас тут все в порядке.

Я улыбнулась — Идрис отлично сейчас смотрелся: высокий, стройный, да еще в своем тюрбане и этой роскошной рубахе. При других обстоятельствах я бы его обняла. Хорошо, что рядом была Анна.

— У нас все отлично, — сказала я.

Он поставил поднос на стол.

Боюсь, здесь имеется только «Липтон», — сообщил он Анне. — Хотя они наверняка сказали бы вам, что это «Твайнингс». — Едва заметно подмигнул мне, поклонился и вышел из номера.

Анна посмотрела ему вслед.

— Он здесь работает? — удивленно спросила она.

— Нет. — Я опять улыбнулась.

— Он, кажется, очень о тебе заботится.