Книга Волчий лог , страница 17 – Делия Росси

Ника дошла до калитки, оглянулась на меня, махнула рукой в разноцветной перчатке, и снова расплылась в улыбке. М-да. И не надоело девчонке в такой каморке жить? Егор свою ненаглядную уже который день уламывает, просит к нему переехать, а эта мелочь уперлась, и ни в какую. Тоже мне, цаца. Специально выламывается. Власть свою проверяет.

Почувствовав, как в душе снова заворочалось то темное, чужое, попыталась взять себя в руки. Я должна отпустить свои чувства. Они никому не нужны: ни мне, ни Егору. Точнее, Егор о них и знать не знает. Подумаешь, сошлись пару раз при луне, утолили голод двух одиночеств, разве ж это повод для настоящей привязки?

Если бы еще сердце сумело принять эту истину, так нет же. Оно, упрямое, все на что-то надеется. Ноет и ноет, будто больной зуб, когда и не знаешь, что лучше — то ли вырвать с корнем, то ли попытаться залечить. Знать бы еще, чем…

Я вздохнула, перекинула косу за спину и решительно направилась к дому.

***

— Мама!

Не успела я открыть калитку, как на меня обрушился настоящий ураган. Горячие ладошки нырнули под свитер, в грудь уткнулся курносый нос, а из-под светлой челки блеснул чуть более радостный, чем обычно, взгляд.

— Никитка! — обнимая сына, улыбнулась в пушистый воротник детского пальтишка и почувствовала, как уходят из души горечь и чернота. И чего, спрашивается, я расклеилась? Когда тебя так встречают, разве это не счастье? Зачем мне мужчины? Жила ведь без них раньше? Вот и сейчас проживу.

Я посмотрела на своего ребенка и поправила его стоящую торчком челку.

— Ты почему во дворе? Я же просила не выходить.

А строгости в голосе-то и нет. Не могу сердиться на Ника. Не могу — и все. Хотя уже не раз просила не выскакивать во двор без дела, когда меня нет, а этот поросенок все равно не слушается.

— Я к Никону хочу, — на меня просительно уставились большие серо-зеленые глаза.

Не по-детски серьезные, чуть раскосые, с едва заметными крапинками. Пройдет совсем немного времени, и эти крапинки растекутся по радужке ярким янтарем, засияют взрослой мужской силой, нальются настоящей волчьей желтизной.

— Уже поздно. Завтра с утра пойдешь, — не поддалась на уговоры.

— Ну, мам!

— Я сказала, нет.

Главное, не показывать слабину. С маленькими оборотнями это особенно важно. Да, и с большими тоже. Стоит только один раз уступить — и все, привыкнут и перестанут считаться. Ничего не поделаешь, натура у волков такая, а против натуры, что называется, не попрешь. Помню, поначалу, когда в Лог из города вернулась, многие пытались мной командовать, уму-разуму учить, да только не вышло у них ничего. Не на ту напали. «Бабкин характер», как сказал тогда Чадов.

— Нет, Ник, — повторила я и, отпустив мальца, подтолкнула его к дому.

— Никон обещал чучело белки показать, — сын обернулся ко мне и посмотрел с надеждой.

— Белка живая?

— Мам, ты чего? Она же чучело!

— Значит, до завтра никуда не убежит, — хмыкнула я и, показывая, что спор окончен, буднично добавила: — Валенки от снега оббей.

Ник что-то буркнул, но против железной материнской логики возражать не решился. Он грохнул по решетке сначала одной ногой, потом — другой, и шустро заскочил в сени.

Я зашла следом, разулась, влезла в вязаные тапочки, но куртку снимать не стала. Все никак согреться не могла. Видимо, слишком долго у ручья просидела, нужно было раньше уходить.

В сенях было прохладно и пахло свежими яблоками и сеном. Обожаю этот аромат. В нем так много лета, тепла, солнца…

Я подошла к большой плетеной корзине, в которой блестели боками крупные красные яблоки, достала одно и поднесла к лицу. Аромат стал еще сильнее.

— Зайку кормил? — посмотрела на Никитку.

— Кормил, — отрапортовал сын. — И Борьку тоже. И гарем его.

Борька был огромным боровом, упрямым и злопамятным. Я купила его в прошлом году и уже успела не раз об этом пожалеть. Не все животные хорошо уживаются с оборотнями. Пусть мы и люди, большую часть времени, но дух-то волчий никуда не денешь. И если курам и уткам все равно, то козы и свиньи реагируют. Особенно кабаны. Что еще раз доказывает, что все мужики… Проблемные, короче.

— Я же говорила, не лезь ты к свиньям. Я сама.

Отложила яблоко и сняла, наконец, куртку.

— Ты и так все сама. И за бабу, и за мужика. Не дело это, мам, помощь тебе нужна, — рассудительно заметил мой шестилетка, и я вдруг посмотрела на него другими глазами.

Растет мой мальчишка. Совсем самостоятельным стал.

— Может, наймешь кого? — продолжил Никитка.

В груди что-то сжалось. Маленький мой, если бы все было так просто! Тут и так еле выкручиваемся, откуда ж на работников деньги брать?

— А зачем нам чужие люди в доме? У меня вон какой помощник есть! — отбросив упаднические мысли, улыбнулась я. — Ладно, идем ужинать. Я с утра тыквенную кашу запарила.

— Опять каша! — скривился Ник, но покорно поплелся на кухню.

Ага. Скажи ему, что еще курица есть, так он на тыквач и не посмотрит. Нет уж. Пусть сначала полезную кашу съест. А то знаю я его. Научился у Никона, что еда — это мясо, а все остальное, так, трава. И упирается. Правда, спорить пока не решается. Но это пока. Чувствую, подрастет еще немного, и совсем от нормального питания откажется. Он может. И в кого такой упрямый?

Я наблюдала, как сын расправляется с ярко-оранжевой кашей, от которой шел нежный аромат тыквы и сливочного масла, и чувствовала, что от былой тоски не осталось и следа. Правда, чего я так злилась? Неужто не сумею взять себя в руки и забыть никому не нужные чувства? Конечно, сумею. Мне бы только с рыжей пореже встречаться, хотя бы первое время.

— Ник, еще мясо есть, — отвлеклась от своих мыслей.

— Ну, мам! Ты всегда так! Я бы эту гадость и не ел, если бы знал, что настоящая еда есть!

Вот так. Настоящая еда. Так я и знала.

— Мужчина должен есть только мясо, — уписывая за обе щеки куриные рулеты, невнятно пробубнил Ник, а я только головой покачала. Вот оно, «суровое» воспитание Никона. Скоро я этого маленького «мужичка» не прокормлю.

Сын доел, отложил ложку, вскинул на меня серьезный взгляд и спросил:

— Мам, а правда, альфа скоро женится?

— Правда.

— На пришлой?

В зеленых глазенках заплясали любопытные искорки.

Я незаметно вздохнула. Откуда вдруг такой интерес? Маленький же еще подобными темами интересоваться. Или он просто повторяет то, о чем говорит весь Лог?

— Да, на пришлой, — ответила своему любознательному сыну.

— А почему на ней? — не отставал Никитка.

Он подпер голову кулаками и уставился на меня с тем выражением, с каким обычно сказки на ночь слушал, когда совсем крохой был.