Книга Ты полюбишь вновь, страница 41 – Кейт Хаск

– Что? – я округлила глаза, когда увидела, что в нем пусто.

Я шарила руками, не веря собственным глазам. Все мои пистолеты и ножи, их не было! Гарри вытащил все мое оружие. Он что, издевается? С психом я выключила свет и вернулась в комнату. Мне хотелось кричать и ругаться, но я замерла. Нет, он же спит. Мне пришлось приложить немало усилий, чтобы успокоиться. Я человек явно не с железными нервами и самообладанием, но пересилила себя. Разжав кулаки, я подошла к кровати и легла. Завтра устрою ему разборки. Я легла на бок и прошипела. Спина опять начала ныть.

– Джесс дала тебе таблетки, обезболивающее. Почему ты их не пьешь? – вдруг послышалось в темноте.

Я повернула голову, парень лежал спиной ко мне. И как давно он не спит? И, вообще, спал ли он все это время?

– Где ты еще копался? – я прошипела, сжав кулак.

– Ты не выпила ни одной. Зачем терпеть боль? – продолжил спрашивать парень.

– Не хочу, мне и без них хорошо, – я буркнула.

Конечно, это ложь. Столько ночей не могла уснуть из-за боли, но так и не приняла таблетки, которые дала Джесс. Может, мне таким образом хотелось наказать себя, или я слишком упрямая. Брюнет откинул одеяло и тоже лег на спину. Его волосы спутались, парень потер глаза и стал разглядывать живописный потолок.

– Джесс тебе что-нибудь говорила? Перед твоим отъездом? – брюнет убрал одну руку под голову и принялся задавать вопросы.

– Да, дала понять, что мне не место в вашем городке. Пока что, – я ответила и не знала, как лечь.

Как мне лечь, чтобы не было больно, а потом, главное, не шевелиться. Старые переломы иногда давали о себе знать и начинали ныть по ночам.

– Да, ее можно понять. У них скоро ребенок родится, так что пусть держатся в стороне, – согласился Гарри.

– Я поторопилась уехать, пока мне остальные не начали намекать, – я выдохнула.

Перекатившись на бок снова к окну, я пыталась прислушиваться к ощущениям. Нет, лучше мне не стало. Можно лечь на другой бок, но тогда я окажусь почти лицом к Гарри.

– Кто еще разговаривал с тобой на эту тему? – спросил парень.

Я поморщилась, придется перевернуться. Нехотя, но все-таки легла на другой бок и оказалась близко к брюнету. Гарри продолжал лежать на спине, он посмотрел на меня, когда я улеглась ближе к нему.

– Никто, – я ответила.

– Думаю, твоя мама была бы следующей. Ты ее единственный ребенок, и, если с тобой что-нибудь случится, она станет наемницей и убьет меня. Вот такой круговорот, – усмехнулась я.

– Да, тебе стоит бояться мою мамочку, а не то я нажалуюсь ей про тебя, – брюнет ерничал.

Я улыбнулась и представила себе эту картину. Гарри перевернулся на бок и теперь лежал ко мне лицом. Мне нужно было прикинуться, что засыпаю, и я прикрыла глаза.

– Уже лучше?

– Нет, – я выдавила, пытаясь сделать это, не вкладывая свои эмоции.

Боль не прошла, мне хотелось уже начать выть. Но не хотела, чтобы всю эту картину наблюдал Гарри, так что я сдерживалась. Парень откинул одеяло и встал с кровати.

– Тебе нужно выпить обезболивающее, станет лучше, – прохрипел он и направился к чемоданам.

– Меня можно вырубить. Я потеряю сознание, и уже точно не буду чувствовать боли! – я крикнула парню в след.

– Да, хорошая шутка, – засмеялся Гарри и вернулся к кровати.

Он протянул мне таблетки и стакан воды. Брюнет только хотел включить прикроватную лампу, я села на кровать.

– Не надо, – я попросила.

Мои глаза больше привыкли к темноте. Свет раздражал. Но даже и это не было настоящей причиной. Мне не хотелось, чтобы он видел меня такую измученную. Могу лгать, что я в порядке, но стоит взглянуть в мои глаза, как вся правда всплывет. Парень кивнул и снова встал с постели.

Я приняла таблетку и легла обратно. «Сейчас станет лучше», – подумала я про себя. Гарри вернулся и держал что-то в руках.

– Ложись на живот, – скомандовал он.

– А вот это видел? – я показала ему фак.

– Нет, здесь темно, – брюнет отмахнулся.

– Дай посмотреть, как заживает, – парень продолжал настаивать.

– А не пошел бы ты лесом?

– Эмили!

– Да, Гарри?

– Делай, что говорю, – он сел на край кровати и начал стягивать с меня одеяло.

– А не то что? – я засмеялась.

– Я применю силу, – пригрозил он.

Его голос звучал таким серьезным и даже сердитым, что мне стало смешно.

– Я тоже, – я хихикнула.

Я не успела ничего сказать, как Гарри схватил меня и перевернул на живот. Кажется, успела вмазать ему пяткой по голове. Я засмеялась. Не знаю, это так таблетка действует, или меня рассмешило то, что я ему пяткой врезала. Я попыталась привстать. Парень включил свет, так что мне пришлось быстро уткнуться лицом в подушку.

– Это моя футболка? – он удивленно спросил.

– Ага, – я ответила.

Мне удалось спрятать лицо, руками я стала натягивать футболку почти до колен. Гарри убрал одеяло в сторону.

– Когда ты успела?

– Когда увидела, что ты весь мой арсенал выложил, – я ответила.

Мой голос глухо звучал, потому что я отвечала, лежа лицом в подушку. Я ничего не видела, а только чувствовала. Странно, но мне совсем не больно, когда Гарри касается меня. Даже не знаю, как это объяснить. Парень сел сбоку от меня, я почувствовала его руки поверх своих.

– Отпусти футболку, – он попросил, убирая мои руки в сторону.

– Не-е-е, – я протянула.

– Почему?

– Да я почти полуголая! – я возмутилась и подняла голову, чтобы урвать губами воздух и уткнулась обратно в подушку.

– И? Что такого я еще не видел?

– У меня трусы на попе просвечивающиеся, – я сказала и опять засмеялась.

– Да чтоб тебя, Эмили! Ночь на дворе, я устал и хочу спать, завтра опять тяжелый день! Думаешь, мне есть какое-то дело до твоей попы? Задирай футболку!

– Хам! – я пнула его ногой.

– Ладно, прозвучало не так, как я хотел. Мне есть дело до твоей попы, но не тогда, когда я устал и хочу спать.

Я снова привстала и вздохнула, а затем быстро легла обратно. На меня напал смех, хотела ему что-то ответить, но не смогла даже сформулировать свою мысль. Гарри потянулся к краю футболки, я убрала руки. Медленно он начал поднимать футболку все выше и выше. В горле пересохло, мне стало не по себе. Я перестала смеяться и пыталась успокоить свое сердцебиение. Я вздрогнула, когда он коснулся моей поясницы. Не от боли, и он знает это.

– Ты точно не смотришь? – я спросила.