Книга Нас просто не было. Книга первая, страница 118 – Маргарита Дюжева

— Защищаешь? — сдержано поинтересовался он.

— Стоит? Или может, ты оставишь нас в покое и дашь жить свободно, без твоего всевидящего ока?

— Защищаешь, — уже убежденно, констатируя факт, кивает он.

— Ты мне расскажешь, о чем вы говорили, или мне не стоит терять время и лучше отправиться домой?

Отец прохладно улыбнулся, а потом лениво, словно делая мне одолжение, начал говорить:

— Я ему высказал все, что думаю по поводу твоего выбора супруга.

— А он? — во рту пересохло.

— Он? — отец чуть усмехнулся, — очень вежливо и тактично послал меня на х*р, и настоятельно рекомендовал не совать свой нос куда не следует.

— Ты это проглотил? — спрашиваю, а у самой дрожь по позвоночнику пробегает. Ой, Темка, нарвался ты по полной! Нашел кого посылать!

— Ну, как проглотил, — хмыкнул он, — чуть не зарыл твоего молокососа.

Сижу, словно лом проглотила, кулаки от напряжения сжала и дыхание через раз с трудом. Внутри все свело, окаменело.

— Да? Судя по тому, что он все ещё жив-здоров, ты сдержал свой порыв, — неумело, грубо, попыталась перевести все в шутку. Чувствую, что не выходит, к губам силиконовая улыбка прилипла, — и не закопал его ни в эту встречу, ни в следующую.

— Как видишь.

— Когда, если не секрет, вы общались в последний раз?

Кое-кто зеленоглазый получит дома по первое число, за то, что утаил стратегически важную информацию!

— Две недели назад, — невозмутимо ответил отец, — после нового года. На острова опять с ним ездили, рыбу ловить.

Смотрю на него, открыв рот, и не верю ни единому слову. Господин Антин ездит на зимнюю рыбалку? Сидит над лункой в обнимку с удочкой? Вот этот вот холеный мужик в дорогущем костюме? Это за гранью моего понимания.

Вспомнила, как Артем собирался на эту рыбалку, не моргнув глазом сообщив, что едет со старым приятелем, и вернулся довольный как слон. Это что получается, он три дня с папашей моим дебоширил? Да еще и не первый раз?! Ну, знаете ли…

Чувствую, что еще немного и начну ртом воздух хватать, как та рыба, что с этой проклятой рыбалки приехала.

— Теперь, когда ты в курсе, что твой муж и твой отец, спокойно общаются за твоей спиной, перейдем к тому разговору, ради которого я тебя вызвал, — снова тон стал жестким.

— Я не понимаю, — пролепетала, изумленно глядя на него, — как… вы… почему… Не понимаю.

— Чего ты не понимаешь? — он поднял бровь, — как мы с ним нашли общий язык? На удивление просто. Несмотря на всю твою ветреность, у тебя есть поразительная способность выбирать в толпе нужных людей. Когда понял, что с Градовым-младшим у тебя ничего серьезного не будет и на роль мужа ты выбрала кого-то другого, был уверен, что ты найдешь какое-то недоразумение. Вместо этого ты сделала ход конем и женила на себе Артема. Мои аплодисменты. Из всех вариантов, это, пожалуй, лучший.

— То есть ты мой выбор одобряешь?

— Я с твоим выбором уже давным-давно общий язык нашел. Интересно, почему я должен был его не одобрить.

— Не знаю, — растеряно пожимаю плечами, — он из простой семьи.

— И что? Твоя мать тоже была из простой семьи, но годы, проведенные с ней, были лучшими в моей жизни. Он у тебя раздолбай, конечно, но это молодость в крови играет, со временем перерастет. С мозгами у него все в порядке, всего, чего надо сам достигнет, если захочет, а еще он безумно любит мою дочь.

Я в полной прострации. Мой отец, на которого я дулась все это время за то, чтобы он якобы не интересуется моей жизнью, рассказывает мне о плюсах моего мужа (с которого я по приезду домой, точно шкуру спушу, за такую вселенскую подставу).

— Тогда о чем ты хотел поговорить, если с Артемом уже знаком?

— Есть несколько вопросов, на которые хочу получить ответы, — чуть склонив голову на бок, смотрит на меня как удав на кролика.

— Какие вопросы? — голос осип от волнения. Не нравится мне сегодняшний разговор, не покидает ощущение неправильности, тревоги.

— Ты его любишь? — в лоб спросил папа, наблюдая за моей реакцией.

— Люблю, — просто ответила, и не думая что-то скрывать, отпираться, надевать маску царского безразличия, — больше жизни.

Отец удовлетворенно кивнул, по-прежнему не отрываясь глядя в глаза, и лениво постукивая пальцами по столу:

— Рад слышать.

— Пап, я не понимаю смысл нашего разговора, — признаюсь, разводя руками.

— Сейчас поймешь. По крайней мере, я очень на это надеюсь, — мрачно пообещал он, — теперь следующий вопрос. Он в курсе причин, по которым ты вышла за него замуж?

Смотрю на него как баран на новые ворота.

— В курсе? — повторяет свой вопрос.

Моргаю, молчу. Что за вопрос такой, нелепый? Конечно же нет! Я же не дура, чтобы такое говорить ему. И тут сердце сдавливают темные подозрения:

— Чего ты ему наговорил? — шепчу, чувствуя, как сердце морозной коркой покрывается.

— Я? Ничего. И насколько понял, ты тоже, — опять этот ледяной тон, — так?

— Так, — соглашаюсь, нервно закусив пересохшие губы. К чему он клонит?

— Молодец. А теперь напряги голову и вспомни, кому ты жаловалась на жестокого папашу, вынуждающего бедную дочурку идти на каторжные работы или выходить замуж за х*р знает кого?

Сердце ухнуло вниз с огромной высоты. Да кому я только ни жаловалась, пытаясь поддержать образ великой мученицы и сохранить свою гр*баную репутацию звезды! По привычке отпираюсь:

— Пап, что за глупости…

— Глупости? — перебил он, припечатывая суровым взглядом, так что нет сил даже рукой шевельнуть, — могу дословно процитировать некоторые из твоих высказываний, насчет деспота отца и его бредовых идей.

Ой, мамочки…

— Пап, — промямлила, разглядывая свои руки, — все не так…

— А как? Расскажи мне, с удовольствием послушаю твою версию. Вперед, дерзай! — он откинулся на спинку кожаного кресла, сложил руки на животе, переплетя пальцы, и уставился на меня выжидающим взглядом, — давай, порадуй старого тирана, интересной сказкой в своем исполнении. Ты же у нас мастер по этой части.

Чувствую себя в западне, из которой не выбраться. Отпираться бесполезно, это же отец. Он никогда бы не завел такой разговор, если бы не был уверен в такой информации. Кстати, откуда сведения? Какая сволочь меня заложила?

— Кто тебе это сказал? — сдавленно интересуюсь у него, периодически напоминая себе, что надо дышать, а не замирать каждую секунду, как испуганная синица.

— Какая разница?

— Как это какая разница? — у меня аж загудело внутри все от негодования.

Отец опять мрачно уставился на меня, наблюдая за тем, как я пытаюсь удержать злость под контролем. Вдох-выдох, вдох-выдох. Пусть молчит, все равно узнаю, какая тварь меня подставила! Узнаю и мордой по земле возить буду!