Книга В поисках имени , страница 94 – Анна Бодарацкая

— Ты что, читать умеешь, что ли? — спросила Дара.

— Конечно, — обиделась я, обернувшись к ней.

По ответному взгляду Дары поняла, что ответ «конечно» был не самым вежливым.

— А ты нет? — растерялась я.

— Конечно, — передразнила Дара. — Если б умела, я б вон статейки в газете шлёпала, а не парилась бы тут с утра до ночи. Кстати, что ты там вычитала такое?

— Ничего… Ничего.

Я торопливо засунула газету обратно, поблагодарила Дару и, нагрузив поднос, направилась обратно в зал.

…День наконец закончился. Я вышла из дверей кафе уже затемно. Дойти до общежития — три минуты по светлой дороге. Быстро помыться в холодной воде — если будет хоть такая — и лечь спать. Я повела уставшими плечами, подумав о долгожданном сне. Но газета…

Если бы удалось уговорить жадину Марна дать мне немного денег сейчас, я могла бы за полчаса съездить к указанному адресу. Я бы, конечно, не пошла в указанный дом. Так, побродила бы рядом, осмотрелась, постаралась бы что-то понять. Но Марн, конечно, ничего не дал. Наорал, да и хватит с меня.

Уже в комнате я вспомнила слова того мужчины из кафе: «другой такой косы быть не может». В самом деле, почему я раньше не обращала внимания? Ведь, если подумать, в Цветных Холмах я ещё не видела никого даже с чуть удлинёнными причёсками, а уж с косой до пояса… Оно понятно, если ситуация с водой везде такая же, как в этом общежитии. Я за неделю ни разу не вымыла своих волос — просто не было возможности.

По этой фотографии кто угодно узнает меня по этой «особой примете». А пять сотен редов, как я понимаю, сумма весьма значительная. Хорошо, что Дара читать не умеет, а то бы увидела, что я стою её годовой зарплаты. Правда, её муж умеет — что если она спросит, что написано под той картинкой? Хотя она точно не видела, что я смотрю, иначе спросила бы, почему меня печатают в газетах. Ладно, тут можно быть спокойной.

Но ведь остальным тоже может попасться на глаза эта газета. Марн, едва увидев обещанную сумму, сразу отведёт меня туда — даже не сомневаюсь.

Устроившись на кровати, я стянула ленту, распустила косу, потрепала волосы рукой. Жалко. Они действительно красивые. Вспомнила, как их гладил Нэйвин, говоря, что они чудесные. Встряхнула головой. Думать надо о другом.

— У тебя есть ножницы? — спросила я свою соседку по комнате.

Та кивнула и достала из тумбочки крупные ножницы с широкими лезвиями. Портновские. Ну да ладно, выбирать не приходится.

— Погоди! — воскликнула соседка. — Ты что, хочешь отстричь свои волосы?!

— Хочу.

— Ты с ума сошла?!

Я не стала её слушать. Несколько секунд — и у меня короткая стрижка, хоть и кривая.

— Собери! — велела соседка. — Аккуратно заплети, что отстригла.

— Зачем?

— Их продать можно. Нормально денег дадут.

Ну наконец-то хорошие новости! Избавиться от балласта и заодно получить немного на жизнь — отлично!

— Зачем кому-то мои волосы?

— Парики делать. Тут не носят, дорого очень, а вот в Ромейте хорошо идёт. Я как-то отращивала, потом продала за десятку. Но у меня были не очень длинные и совсем тонкие, а тут…

В комнату зашла третья обитательница — Рина. Поздоровалась и удивлённо воззрилась на меня.

— Ты что это?

— Надоели.

— А…

— Да я говорю, — вмешалась первая соседка. — Я знаю адресок в Ромейте, где можно продать такую косу по нормальной цене. Тут наверняка на полсотни потянет!

— Но ведь туда надо ехать, а Марн меня не отпустит, — расстроилась я.

— Поехали сейчас! — предложила Рина. — Я как раз в ту сторону собираюсь.

— На свидание? — поинтересовалась другая девушка.

— Ну да. Есть один на примете.

— В Ромейте? Ишь, неплохо устроилась, подруга! Только я с вами хочу, раз все гулять, то и я гулять!

— А у кого завтра с утра экзамен, м? — хитро сощурилась Рина. — Спи давай. Мы с Мией смотаемся.

— Ладно. Но с тебя, Мия, угощение!

Она сообщила нам адрес, по которому можно было продать мою косу, и мы с Риной оправились в путь.

— Ты же говорила, что ночью гулять не стоит, — заметила я Рине, когда мы вышли во двор.

— Конечно, не стоит! Но меня же встречают и провожают, на машине, всё безопасно. Вроде там должны ждать. Иди сюда. Кстати, у меня для тебя радостная новость!

— Какая?

— Я сегодня видела газету — тебя ищет сестра! И пять сотен за сведения обещает.

— У меня нет сестры, Рина, — холодно сообщила я, остановившись.

— Как так? — растерялась она. — Но… Я…

— Что?

— Я уже сообщила ей, где тебя искать!.. Я думала…

Ну как, как можно быть такой дурой?..

— Почему ты просто не сказала мне, когда увидела это объявление?!

— Но… я…

Да всё понятно — тогда бы она просто не получила обещанных денег. Бежать, бежать отсюда скорее! Снова без еды и вещей?.. Или вернуться в общежитие, взять хотя бы свою одежду? Интересно, сколько у меня времени?

— И когда… — начала было я, но осеклась, услышав шум мотора.

Это не высокий, приглушённый звук местных машин. Это рёв боевого паука. Бежать!..

Бежать оказалось поздно. Свернув за угол, я чуть не уткнулась в Родди, от которого ещё неделю назад так ловко сбежала.

— Шаг в сторону — стреляю, — хмуро сказал Родди. — Пойдём. Тебя заждались дома.

* * *

Мия

За весь обратный путь со мной никто не заговорил, если не считать кратких команд. К счастью, в приграничном посёлке Птиц, куда мы приехали в итоге, был Варха. Он поздоровался и сообщил, что дальше отвезёт меня сам. Перебравшись из муравья Самейра в маленький паук, который вёл Варха, мы с Вархой наконец нормально поговорили.

— Он очень злится? — тут же спросила я, как только дверь паука захлопнулась.

Варха покачал головой, садясь за управление.

— Не знаю. Он всё равно уехал.

— Куда?

— Ты не слышала новостей?

— Со мной никто не говорил!

— Койю убили.

Я замерла.

— Как?..

— В Д-6. Талли предала. Мы заключили союз с Медведями, теперь вместе пойдём на Д-6. Нэйвин пока уехал к Медведям, остальные потихоньку поедут туда же.

Я промолчала. Я всегда ненавидела Койю и иногда в гневе желала ей зла. А теперь… Теперь мне было страшно обидно за эти порывы. Я как-то не задумывалась, что Койя в самом деле может погибнуть. И как ненавидеть человека, зная, что его путь конечен? Мне стало безумно жаль Койю. Но я всё равно не могла сказать, что хотела бы её возвращения, отчего было невыносимо, болезненно стыдно.