Онлайн книга «Ордер на убийство»
– Давайте на кухню. Извините, у меня везде срач. – Ничего. Ты же холостяк. – Да уж… Ладно, проходите. Пройдя вслед за хозяином на кухню, Костомаров сел за стол. Достав из сумки и поставив на стол бутылку водки и банку с огурцами, Пилон схватился за голову: – Леонидыч, да вы ж спаситель… Как вы догадались? – Пилон, я ведь тебя знаю. К тебе без этого вообще не стоит приходить. – Не стоит, это точно. – Пилон взял из раковины два стакана, наспех сполоснул их. Кухня, равно как и вся квартира Пилона, выросшего в нищете, а сейчас ставшего одним из богатейших людей Москвы, представляла странное зрелище. Стоящая здесь дорогая импортная кухонная техника выглядела грязной, саксонские сервизы и богемский хрусталь стояли где попало или лежали вповалку в раковине, на роскошном пластиковом полу валялись окурки и объедки. Сев за стол, Пилон бросил быстрый взгляд на пол: – Константин Леонидыч, не смотрите. Ко мне женщина одна сегодня придет, она уберет. – Почему эта женщина каждый день к тебе не приходит? – Я ее не пускаю. Работы много, женщины мешают. Вчера вечером мы как раз с ребятами работу законченную и обмывали. – Взял бутылку. – Ну что? Примем? – Ты давай, а я не буду. – Ладно… – Налив полстакана, Пилон выпил одним махом. Посидел с закрытыми глазами, сморщился. – У-ух… – Налил в стакан рассол. – Тяжело идет. Посмотрел рассол на свет, отхлебнул. Поставил стакан, повернулся к Костомарову: – Теперь я человек. Слушаю, Константин Леонидович. – Есть два дела. Оба будут оплачены по высшим расценкам. – Что за два дела? – Первое – нужна затихаренная хаза. Второе – нужны мастырки [1]. Почесав в затылке, Пилон сказал: – Кому? – Очень важному для меня человеку. – Ладно. Когда нужно? – Чем скорее, тем лучше. Квартира, так та вообще нужна вчера. – Вчера… Черт… Ладно, сделаю. Но это будет дорого стоить. – Деньги значения не имеют. Дам, сколько попросишь. – Бабки вперед. Я должен с людьми рассчитаться. Тому дай, этому дай. Сами знаете. Костомаров достал бумажник, отсчитал деньги. Отодвинув их к краю стола, Пилон посмотрел на часы на стене. Взял телефон, набрал номер. Услышав ответ, сказал: – Степановна? Я, я, Пилон… Да не ворчи, все равно вставать. Перестань, я по делу. Слушай, эта хата на Яузе, она как? Еще не занята? Нет? Ладно. Тогда я отдаю людям ключи. Да, все, капуста, как договаривались. Корочки есть, все чин чинарем, не волнуйся. Все, Степановна. Человек будет на днях. Может, сегодня, может, завтра. Ты до каких в конторе сидишь? Хорошо, он к тебе зайдет. Фамилию я позже скажу. Какая фамилия ни будет, он скажет, что от меня. Все, кемарь, мешать больше не буду. – Положил трубку. – Хата есть. Отличная хата, на Яузской набережной. Хоть сейчас пусть въезжает. Но только сначала, Леонидыч, я должен на вашего человека взглянуть. – Ладно. Тогда, может, я появлюсь у тебя с ним завтра или послезавтра? Примерно в это же время? – Это как понять – завтра или послезавтра? – Пилон, тут дело такое: мой человек линяет от конторы. Поэтому мне не так просто будет его найти. Подождешь пару дней? – Ладно, давайте. Завтра или послезавтра в это время жду. Только сначала позвоните. – Само собой. Пилон проводил его до двери. Костомаров спустился вниз. Сел в машину, дал газ и развернулся на Трубную. Дел у него сегодня было невпроворот. В середине дня в кабинете Радича раздался звонок. Звонили от входной двери. Включив монитор, увидел: возле двери стоит полковник Свирин. Как только Радич нажал кнопку, открывающую дверь, изображение Свирина на мониторе исчезло. Через минуту в дверь кабинета постучали. – Заходите, открыто! – сказал Радич. Войдя в кабинет, Свирин сказал: – Можно? – Да, конечно, Федор Андреевич. Добрый день, садитесь, прошу. Сев в кресло, Свирин обернулся, будто проверяя, не следит ли за ним кто-то. Приняв прежнее положение, сказал: – Вам известно что-нибудь о местонахождении Молчанова? – Ничего не известно. – Вы уверены? – Уверен. Понятия не имею, где он может быть. И хочу повторить: Молчанов невиновен. Он никого не убивал. – А я как раз уверен, что убийца – именно он. – Уверены зря. – Не зря. – Свирин помолчал. – Прошлый раз у нас с вами зашел разговор о моральном облике Молчанова. Вы выставляли его боевым офицером, призывали меня забыть, что его уволили из армии за хулиганство. Но сейчас у нас есть факты, свидетельствующие о его полном моральном разложении. Вы не замечали за ним ничего такого? Тягу к разврату, участие в оргиях? – Нет, ничего такого я за ним не замечал. – Значит, он от вас это скрывал. Но скрыть от нас это ему не удалось. У нас есть факты. – Интересно, что это за факты? – Не важно. – Не знаю, какие факты вы имеете в виду. Но скажу, что я давно знаю Молчанова. И знаю, что никакого отношения к какому бы то ни было моральному разложению, оргиям и прочему он никогда не имел. – Ладно. Сергей Петрович, вы обещали вести себя по отношению к нам лояльно. Но у меня ощущение, что вы изменяете своему слову. – На чем основывается это ощущение? – На том, что вы и некоторые сотрудники вашего агентства стремятся скрыть, куда они идут и где находятся. – Стремятся скрыть – то есть уходят от наружного наблюдения? Свирин ничего не ответил. – Что ж, Федор Андреевич, если вы имеете в виду наружное наблюдение, я отвечу: ни одному гражданину России, если он заметит на улице постоянно преследующую его неизвестную машину, не возбраняется уйти от этой машины, запутать следы и скрыться, чтобы уйти от назойливого преследования. Особенно если эти граждане, а к таковым я причисляю себя, секретаршу агентства Ольгу Добродееву и юриста Константина Костомарова, не чувствуют за собой никакой вины. Или вы считаете, что я, Добродеева и Костомаров тоже как-то виноваты в убийстве майора Кудрявцева? – Нет, пока я так не считаю. Но я считаю вас людьми, которые в любую минуту могут выйти на контакт с Молчановым. Поэтому за вами и установлено наблюдение. – Так, прекрасно. Вы, как я понимаю, опытный работник сил безопасности и можете наладить работу своих подчиненных так, чтобы ни я, ни другие сотрудники агентства не замечали, что за ними следят. |