Онлайн книга «Ордер на убийство»
– Если она на ходу – конечно. – Она на ходу. Все, с машиной решили. И выходим, мы уже приехали. Открыв дверь и увидев Костомарова и Молчанова, Пилон мотнул головой: – Не стойте, заходите… – Впустив их, тщательно закрыл дверь. Проворчал: – Соседи, едри их мать… Давайте на кухню, там поговорим. Гости сели за стол на кухне, Пилон сел тоже. Некоторое время рассматривал Молчанова. Наконец сказал: – Пацан ты вроде ничего, крепкий. Как кличут-то? – Дмитрич, договоримся сразу, – сказал Костомаров. – Это мой друг. За него я ручаюсь как за самого себя. Ты тоже можешь доверять ему во всем. По образованию он юрист, свободно говорит по-английски. Помню, ты спрашивал, нет ли у меня знакомого, который говорит по-английски? – Было такое, было, Леонидыч. – Так вот, перед тобой тот самый знакомый. Но кто он такой, как его зовут и прочее, тебя интересовать не должно. По очень простой причине: он линяет от конторы. – Леонидыч, так это другой разговор. Мне вообще до будды, как его зовут. – Пилон посмотрел на Молчанова. – Ты что, в натуре пилишь по-аглицки? – В натуре. – Так мы с тобой еще поговорим, а? – Почему нет, поговорим. – Пацан, ты мне нравишься… Подожди-ка, найду эту бумажку… – Пилон стал рыться в разбросанных на краю стола бумажках, записках, визитных карточках. – Ага, вот… – Взял обгрызенный со всех сторон бумажный клочок, надел лежащие тут же очки. – Лады, посмотрим… Так… Кем же ты у нас будешь… Ага… Звать тебя будут Охрименко Петр Александрович, тридцати пяти лет, украинец, родился в городе Сумы… Военнообязанный… Холост… У меня блат есть в Сумском ЗАГСе, так что, даже если этот паспорт будут шмонать, все чисто. Просек? – Просек. Отложив бумажку, Пилон снял очки: – Звать буду теперь тебя Петруха, ты не против? – Не против. – Тебе что вообще нужно? Только паспорт? – Если можно, еще права. И доверенность на машину жены Константина Леонидовича. – Леонидыча? – Да, сейчас я продиктую. – Костомаров достал записную книжку. Записав номер «мазды», Пилон кивнул: – Лады. Значит, даю понять: на работу мне нужно часа три. Тебя, Петруха, мне нужно снять с разных точек, на паспорт, права и прочее. Так что ты оставайся. А вы, Леонидыч, можете ехать, мне вы уже не нужны. – Петр, я сейчас съезжу за «маздой» и пригоню ее сюда, подождешь? – Конечно, Константин Леонидович. Паспорт, права на вождение машины и доверенность на «мазду» Пилон вручил Молчанову через два часа. Изучив их, Молчанов вынужден был признать: качество подделки высочайшее, документы неотличимы от подлинных. Спрятав бумаги в карман, спросил: – Всеволод Дмитриевич, я вам что-то должен? – Ничего ты мне не должен, со мной уже Леонидыч расплатился. Слушай, Петруха, хочу с тобой кое о чем побазарить. – Пожалуйста. – Ты что, правда по-аглицки пилишь, как по-русски? – Правда. – Откуда выучился? – В детстве жил лет пять в Америке. – Не в Нью-Йорке? – Недалеко от Нью-Йорка. Но в Нью-Йорк ездил почти каждую неделю, так что город знаю хорошо. – Верю, Петруха, верю тебе. Вызываешь ты у меня доверие, понял? – Понял, Всеволод Дмитриевич. – Тебя привел Леонидыч, а для меня это святое. – Выбрав из пепельницы окурок, Пилон взял лежащую на столе золотую зажигалку «Ронсон». Прикурил, затянулся. – Слушай, Петруха, хочешь закалымить? Выдержав взгляд Пилона, Молчанов сказал: – Кто не хочет. А что делать? – Подожди, что ты сразу – что делать. Скажи, хочешь закалымить? – Я сказал, хочу, но нужно ж знать, что делать. – Сто кусков зелени устроит тебя? – Встретив взгляд Молчанова, поднял руку. – Только запомни, я с тобой без фонаря. Кидать, фуфлыжить, прочее не буду. Меня люди знают, спроси любого – если Пилон сказал, железо. – Хорошо, Дмитрич. Скажи только, что делать. – Вот это лады. Лады, Петруха. Просто я понял: ты тот человек, который мне нужен. Устроят тебя сто кусков? – Я сказал, устроят. Что делать? – Сейчас, подожди. Не гони волну. – Глубоко затянувшись, Пилон положил окурок в пепельницу. – Вроде ты здоровый парень, вмазать сможешь, если придется? – Если надо, я и по стене могу размазать. – Понял. Понял тебя, Петруха. И со шпалером обращаться умеешь? – Умею. – Лады, лады. Это в самый раз. То, что нужно. – Пилон помолчал. – Петруха, я с тобой хочу побазарить, как свой со своим. Леонидыч мне говорил, ты линяешь от мусоров. – Что дальше? – Ты точно от них линяешь. Я вижу. – Ну, линяю, что дальше? К чему ты, Дмитрич? Кончай гнать базар, говори напрямую. – Лады, скажу. Я к тому веду, что ты не вложишь меня. – Не вложу? Да я и так бы не вложил, даже если б не уходил от мусоров. – Возможно. Но раз уходишь от мусоров – точно не вложишь. – Слушай, Дмитрич, кончай крутить. Мы ведь с тобой не мальчики. Говори, в чем дело. – Это верно, мы с тобой не мальчики. – Взяв тот же окурок, Пилон снова щелкнул «Ронсоном» и снова затянулся. – Если я предложу тебе слетать со мной в Нью-Йорк – слетаем? Раздумывал Молчанов только секунду. Пожав плечами, сказал: – Слетаем, почему не слетать. А зачем? – Это я тебе, Петруха, скажу позже. Нужно мне еще кое-что обмозговать. Но будь наготове, хорошо? – Хорошо. Налив в стакан водки, Пилон проглотил ее одним махом. Тронул рот тыльной стороной ладони. – Ты Гона знаешь? Кто такой совладелец гостиницы «Золотой амулет» Сергей Гонтарь по кличке Гон, Молчанов знал отлично. Но, изобразив недоумение, переспросил: – Гона? – Да, Гона? Гонтаря Серегу? Молчанов покачал головой: – Всеволод Дмитриевич, я насчет людей в Москве не очень. Я здесь мало кого знаю. – Понятно. Лады, объясняю. Гон – большой бугор, держит напополам с американцем гостиницу «Золотой амулет». Мне бы хотелось, чтобы ты с ним познакомился. – Всеволод Дмитриевич, я с большим удовольствием. – Тогда подожди, набросаю маляву. Пилон взял чистый лист бумаги и ручку, начал писать. Закончив, протянул исписанный лист: |