Онлайн книга «Обман»
|
– И что еще ты вычитал? – Что меня в Йель хрен взяли бы. Следом подъехал темно-синий «Бентли». Симпатичная чернокожая девочка на переднем сиденье, глядя прямо перед собой, энергично жевала резинку. Ее гигант-отец был в белом спортивном костюме. Несколько лет назад именно ему «Лейкерс» [11] доверяли совершать броски последней надежды перед финальной сиреной почти проигранных матчей. – Как на другой планете очутился, – пробормотал Майло, потянув себя за щеку. – Ну, Марти, давай уже, покажись! Последняя машина проехала в восемь сорок два. Мартин Мендоса так и не объявился. – Вперед, – скомандовал Стёрджис, и мы пешком направились к воротам. Брусчатка под моими подошвами была гладкой, словно ее каждое утро полировали. По обе стороны проезда возвышались монументальные вязы, превращавшие его в подобие тенистой аллеи. Когда мы приблизились к воротам, звук множества юных голосов, доносившийся из-за школьного фасада, наконец-то пробился сквозь непрерывный шелест листьев под утренним бризом. За поворотом открылась будка охранника. От нее нам навстречу спешили двое. Женщина в черном брючном костюме на несколько шагов обогнала здоровяка в хаки. – А, так это вы, – констатировала директор Мэри-Джейн Ролинс без особых эмоций. – Меня завалили жалобами. Охранник, оставшийся позади нее, сложил руки на поясе. За шестьдесят, плотный и краснолицый, пристальный взгляд голубых глаз, выдающий отставного полицейского. На ремне – фонарик и рация, кобуры нет. Латунная табличка с именем «Вэлкович». Достаточно смел для того, чтобы подмигнуть нам из-за спины Ролинс. – Жалобами на что именно, доктор Ролинс? – поинтересовался Майло. – На двух подозрительных личностей у въезда в школу, – парировала директриса. – Естественно, родители встревожены. – Впервые в жизни слышу, что меня называют подозрительной личностью. – Я не вижу в этой ситуации ничего смешного, лейтенант! – Прошу прощения за доставленные неудобства, доктор. К счастью для вас и для родителей, мы находимся на стороне закона и правопорядка. Вэлкович ухмыльнулся. Мэри-Джейн Ролинс возразила: – Мы и так-то живем в трудные времена, а наши ученики еще и потрясены смертью Элизы Фримен… Меньше всего нам хотелось бы доставлять им ненужные волнения перед уроками. Некоторые только-только пришли в себя. – Пришли в себя – после смерти Элизы? – Мы провели две панихиды и организовали психологические консультации для нуждающихся. Ученики сильно переживали. – И многие явились на консультации? – спросил я. – Какое это имеет отношение к делу? – Просто хотел узнать количество учеников. – Зачем? Чтобы их допросить? Явилось столько, сколько нужно; с учетом всех обстоятельств наши ученики вполне справились со своими чувствами. Во всяком случае, справлялись до тех пор, пока два подозрительных типа… – Подозрительность предполагает, что нечто совершается втайне, – вмешался Майло. Мы стояли у всех на виду, не прячась, и, на мой взгляд, никто из учеников не выглядел обеспокоенным. Мэри-Джейн Ролинс потеребила очки, висевшие на цепочке у нее на шее. – Лейтенант, при всем уважении к остроте вашего взгляда, вы все-таки создали нервозность и стресс. Так что если… – Вас даже не интересует, зачем мы здесь, доктор Ролинс? – У меня слишком много забот, чтобы интересоваться чем попало. Вэлкович демонстративно закатил глаза вверх. Ролинс, что-то почувствовав, резко обернулась, но охранник мгновенно преобразился в неподвижную статую. Впрочем, когда Ролинс снова повернулась к нам, его губы расплылись в довольной ухмылке. – Мы хотели поговорить с одним из учеников, – сообщил Майло. – Идея заключалась в том, чтобы встретить его еще до школы. Иначе пришлось бы нарушать распорядок Академии. – С учеником? С кем именно? – С Мартином Мендосой. Молчание. – Он ведь учится в Академии, доктор? – Что вам от него нужно? – К сожалению, мы так его и не увидели. Возможно, он пришел раньше остальных? Взгляд Ролинс переместился куда-то за наши спины. Со стороны флагштоков послышался шум мотора. Через несколько секунд из-за поворота вылетел серый «Форд» и резко, скрипнув шинами, затормозил рядом с нами. Наружу выбрался капитан Стэнли Крейтон. Сейчас на нем был коричневый костюм вместо кремового. – Доброе утро, доктор Ролинс. Я займусь происходящим. – Благодарю вас, капитан. – Директриса развернулась, чтобы уйти. Вэлкович, не тронувшись с места, внимательно разглядывал Крейтона, выгнув седую бровь. – Возвращайтесь к шлагбауму, Херб, – скомандовала ему Ролинс. – Слушаюсь, мадам. – Охранник, снова не трогаясь с места, обратился уже к Крейтону: – Капита-ан… Что ж, мои поздравления. Тот слегка поморщился, потом кивнул: – Спасибо, Херб. – Вы знакомы? – удивилась Ролинс. – Да уж не первый год, – согласился Вэлкович. – Верно, Стэн? Не успел Крейтон ответить, как Ролинс уже оказалась между ним и Вэлковичем. – Понимаю вашу радость, Вэлкович. А теперь – хватит вспоминать о старых добрых временах, займемся-ка каждый своим делом. – Слушаюсь, мадам. – Демонстративно отсалютовав, Вэлкович последовал за Ролинс, которая уже бодро шагала по направлению к школе. Дойдя до будки, он нырнул внутрь и захлопнул за собой дверь. При ходьбе Вэлкович слегка покачивал бедрами – полицейская привычка, вырабатывающаяся, когда таскаешь на себе увешанную снаряжением портупею. – Полицейский – всегда полицейский, – заметил Майло, – даже когда он способен лишь отсиживать задницу, притворяясь полезным. – Я когда-то служил под его началом в Центральном участке, – Стэн Крейтон вздохнул. – Потом его перевели в Глендэйл, и больше мы не виделись… – Затуманившийся было взгляд Крейтона вновь стал жестким. – И какого черта ты сюда приперся, не спросив разрешения? – Хороший полицейский должен уметь импровизировать, Стэн. – Слушай, давай без этой ерунды, у нас – серьезные проблемы. Что за вожжа тебе под хвост попала? – У кого – у нас? – Я же сказал, шутки в сторону, – повторил Крейтон. – О чем ты вообще думал? – Нужно было побеседовать со школьником. Мне показалось естественным искать школьника в школе. – С каким еще школьником? – Парня зовут Мартин Мендоса. – Майло вкратце обрисовал причину нашего интереса. |