Онлайн книга «Обман»
|
– Рекомендательное письмо для тебя им не противоречит, – возразил я. – Даже наоборот. – Вы меня совсем не знаете. – Того, что я знаю, – достаточно. – Если я попрошу вас не писать письмо, вы не станете? – Не напишу ни строчки. – Он не очень любит, когда ему отказывают. – Ничего, мне уже приходилось. Карие глаза удивленно распахнулись. – При каких обстоятельствах? – Он не первый год надоедает мне, требуя, чтобы я оставил практику и поступил на работу в департамент полиции, – объяснил я. – С каждым разом название должности и сумма прописью звучат все солидней. – Да, на него это похоже… И что, вы раз за разом отказываетесь, потому что терпеть его не можете? – Я вполне способен с ним работать, Чарли, только на деньги мне всегда в общем-то было наплевать, зато я ценю свою свободу. Если что, можешь ему так и сказать. Во взгляде Чарли появилась обида: «Вот учить меня не надо, что мне говорить». – В этом нет ничего обидного, просто констатация факта. У меня нет необходимости целовать тебя в задницу. Глаза расширились, взгляд изменился, теперь в нем читалось замешательство: «Таких людей не бывает». Мы прошлись еще немного. Чарли заговорил снова: – Думать, что я заслужил награду, с его стороны – полнейший абсурд. Я всего лишь сделал то, что следовало. – Вы с Марти были друзьями? – У меня нет друзей, – ответил Чарли. – У Марти в Академии их тоже не было. – Вы оба не вписывались в систему. Враг моего врага – мой друг? Впервые за вечер Чарли улыбнулся. – Тоже верно. Обычно он сидел сам по себе; пару раз я подходил и пробовал заговорить. Он реагировал без злобы, но и разговаривать особо не разговаривал. Когда Марти повредил плечо, он практически перестал с кем-либо общаться; видно было, что хочет быть один. Я и не лез. Но только когда услышал, как эти со своими дружками хохмят насчет того, что Марти убил Элизу Фримен, сразу понял: надо что-то делать. Подставить кого-то вместо себя – в их духе. Насквозь фальшивом. – Трис и Кью, – я кивнул. – Они никогда не бывают ни в чем виноваты, а система их нарциссизм лишь культивирует. – Находя козлов отпущения. – Находя и сбрасывая со скалы. Изначально идея была именно такая. Я имею в виду – идея козлов отпущения. Это из Ветхого Завета, смысл изначально был совершенно буквальный. Когда община погрязла в пороках, они выбрали двух козлов. Одного посвятили Господу, другому дали имя Азазель – и сбросили обоих со скалы в знак покаяния за грехи. – Чарли хмыкнул. – Хорошенькое покаяние! – В Академии изучают Ветхий Завет? – Делать им больше нечего, – Чарли презрительно усмехнулся. – В программе доскональное изучение «Над пропастью во ржи» и деятельности «Черных пантер», тут не до древних текстов… Нет, это я самостоятельно прочитал. Вместо того чтобы к SAT готовиться. – И тебе понравился Ветхий Завет, – я кивнул. – Ветхий, Новый, Пророки. Коран. Бхагавад-Гита. Все религии проповедуют добро. И невероятную жестокость. – Так, значит, Трис и Кью с дружками решили повесить убийство на Марти… Они сами-то в это верили? – Откуда мне знать? Да и способны ли они во что-то верить? – Но они говорили об этом в открытую? – Ничего подобного, – возразил Чарли. – Как-то раз я, как и положено лузеру-одиночке, забрел на задворки школьной территории. Там густые заросли, почти что лес, в них никто не ходит – ровно по этой самой причине туда хожу я; мне нужна тишина и возможность читать то, что я сам считаю нужным, а не… Ну, в общем, я был на задворках – читал, кстати, Книгу Иова, – и вдруг услышал голоса. Трис там смолил «травку», подошел Кью, тоже закурил. Ну, думаю, пропало мое убежище. Хотел уйти, но побоялся, что выдам свое… короче, не хотелось мне с ними лишний раз заговаривать. Я и остался, за кустами меня не было видно, там есть одно укромное место, я почти всегда его выбираю. Подслушивать я не собирался, очень надо – только они были совсем близко и разговаривали в полный голос. Потом подтянулись их дружки, и разговор зашел про нее. – Элизу Фримен? – Да. Никто особо не переживал. Большинству было просто наплевать. Только не Трису и Кью, у них в голосе злоба звенела. «Так этой сучке и надо» – и все такое… А потом Трис взялся за Марти – дескать, это он виноват; сказал даже, что собирается позвонить в полицию с анонимным доносом. Все согласились, что идея хорошая, потом начали сворачивать косяки. Вонища от марихуаны была жуткая, но пришлось перетерпеть и дождаться, пока они уйдут. Тогда я достал мобильник и послал сообщение Гаррету, он позвонил деду, тот – родителям Марти. Они решили спрятать Марти до тех пор, пока не выяснится, насколько угроза реальна. Мистер Мендоса собрал чемодан и отвез Марти к Гаррету. – Ты отправил сообщение Гаррету, потому что вы с ним друзья? – Я ведь уже говорил – у меня нет друзей, и я даже не очень понимаю, что такое дружба. С Гарретом мы знакомы по серфингу. Он катается в Северном Малибу, я тоже – там обычно хорошие волны, и мне туда близко, только через каньон переехать. – Вторая улыбка за день. – Спорить готов, вам и в голову не пришло бы, что я занимаюсь серфингом. Бейсболист я дерьмовый, баскетболист и того хуже, а вот с доской управляюсь не так уж и плохо. – Ты, Чарли, просто кладезь сюрпризов. – Вы так в письме и напишете? – А я все-таки буду писать письмо? – Если вас интересует мое мнение, то не стоит. Весь этот процесс отбора – чушь собачья, к тому же еще корыстная и позорная чушь. Сами видели, к чему оно приводит. – Отдельные негодяи заражают своей гнилью все, к чему прикоснутся. – Прогнила насквозь вся система, – возразил Чарли. – Богатые получают все больше, бедные – все меньше. Только не подумайте, что я – социалист, или анархист, или еще какой-нибудь «ист». Все эти системы загнивают ровно с той же скоростью. Я всего лишь стараюсь беспристрастно смотреть на вещи. Мы продолжили прогулку. – А почему ты решил, что Трис и Кью и есть убийцы? – наконец спросил я. – Ну, я не первый день их знаю, плюс к тому злоба – нет, ярость – в их голосах, когда они говорили об Элизе Фримен. Если еще вспомнить про фальшивые SAT, многое встает на свои места. – Вся Академия знала про мошенничество? – За всех я не ручаюсь, но кто не идиот, должен был догадаться. Чтобы Трис сдал на тысячу пятьсот восемьдесят баллов? А Кью – на тысячу пятьсот двадцать? Вероятность примерно та же, как для меня встречаться с супермоделью. – Значит, ты их заподозрил, но отцу ничего не сказал? |