Книга Ниал из Земли Ветра, страница 42 – Личия Троиси

Гости зааплодировали. Сеннар преклонил колено и поцеловал руку королевы, после чего она медленно и грациозно вернулась на свой трон.

Значит, правительница этой Земли — девчонка…

Ниал была обескуражена.

Один из придворных, стоявших рядом с Ниал, важный франт, заметил растерянность на ее лице.

— Удивлена, насколько молода королева? — поинтересовался он.

— Еще бы… Я думала, что здесь должен быть король или хотя бы…

Придворный глубоко вздохнул и принялся рассказывать:

— У нас был король, но он погиб в сражении. Да, какой был король! Воинственный, но умеющий ценить мир, сильный и дипломатичный… Какая утрата!

Манеры этого типа раздражали, но Ниал было любопытно.

— И не было никого, кто бы мог взять правление в свои руки? — спросила она.

— Да, конечно! Какое-то время власть была в руках брата погибшего короля, но в день своего четырнадцатилетия Сулана в присутствии всех сановников заявила о своем желании взойти на престол. Дядя пытался ее переубедить, но Сулана была непреклонна — она обвинила его в том, что он морит народ голодом и наживается на войне.

— Это действительно так?

Придворный наклонился и зашептал Ниал на ухо так, будто это была военная тайна.

— Если по правде — да. — Он снова напустил на себя важности. — Правительница сказала, что чувствует себя готовой нести бремя власти. Отец пришел к ней во сне и сказал взять власть в свои руки на благо Земли Солнца. И на самом деле, говорят, она оказалась образцовой правительницей.

Ниал была поражена — такая молодая девушка и уже такая зрелая, чтобы править целой землей!

— А вы? Вы выглядите как воин. К тому же вы представитель какого-то неизвестного мне народа!

— Да, да, это долгая история. Прошу меня простить, но мне нужно поговорить кое с кем…

Ниал кивнула. Она подошла к Сеннару, теперь уже советнику, и с улыбкой обняла друга.

— Поздравляю, никудышный ты маг! Твоя мечта наконец-то осуществилась!

— Ну да. Даже если все, к сожалению, совсем не так, как мечталось.

— В каком смысле?

— Знаешь, Совет совсем не такой, каким я его себе представлял. Даже в нем есть люди, которые думают только о власти и о своих личных интересах. Не все, конечно. Иногда ограниченность взглядов некоторых советников меня угнетает… Но сейчас я не хочу об этом думать. Меня ждут на фронте Земли Ветра. Там есть над чем поработать. Время дипломатии ушло в прошлое.

Ниал не совсем понимала, что имеет в виду ее друг. Для нее все советники были героями, преданными общему делу спасения Всплывшего Мира, но слова Сеннара заставили ее встревожиться.

На следующей неделе Ниал уже знала, что они с Лайо со дня на день отправятся в Землю Ветра. Она подозревала, что Сеннар приложил к этому свои руки, потому что она должна была оказаться на его территории. Но это ей даже нравилось — возможность сражаться под командованием Фена ее воодушевляла.

Утром одного из последних летних дней они отправились в путь.

Учеников посадили на огромную деревянную повозку, покрытую тентом, на железных подпорках, чтобы непогода была нипочем.

Повозка примкнула к каравану, который доставлял продовольствие и солдат на фронт, и путешествие началось.

Они пересекали Земли одну за другой. Завидев караван, любопытные люди выглядывали из домов, а дети радостно кричали. Их глаза смотрели безмятежно, будто эти повозки были не знаком неминуемой войны, а веселым ярмарочным караваном.

Деревни сменились лесами Земли Моря, потом зелеными полями Земли Воды. Ниал сжимала в руке меч и думала о Ливоне.

Она вспоминала Ливона в кузнице, когда он еще казался ей гигантом, весь в угольной пыли, окруженный искрами, летящими из-под молота. Вспоминала, как, когда она была еще совсем маленькой, Ливон рассказывал ей истории о войне. Размышляла о их дуэлях, благодаря которым она полюбила оружие. В конце концов девушка вспомнила, как умер Старик, и на пути к неизвестности и военным опасностям утроила свой гнев.

Нежные пейзажи Страны Воды сменили степи.

На мгновение Ниал поверила, что ее земля ждет ее, точно такая, какой она оставила ее больше года назад. Но в памяти звенели слова Сеннара: «В первый день я не поверил своим глазам. Я не понимал, как это опустошенное место может быть Землей Ветра. Но еще хуже были воспоминания о том, какой когда-то была эта земля…».

Вскоре девушка поняла, что имел в виду маг.

Вначале на них навалились пустота и тишина — многие километры пустынной равнины, покрытой пожелтевшей, словно выгоревшей на солнце травой. Даже в полдень было мрачно — скудный свет едва пробивался сквозь покрывало дыма.

Скоро начали появляться первые руины. Обломки башен, почерневших от пожара, развалины стен, и среди руин — растерянные люди, с ужасом глядящие на караван. На полях хозяйничали вороны. От садов остались обугленные стволы деревьев.

Встречались крестьяне, в основном дети и женщины. Иногда солдаты. Вокруг мертвых копошились оставшиеся в живых и хватали все, что попадалось под руку.

Равнина, на которую Ниал так часто любовалась с верхушки Салазара, сейчас была затянута покровом смерти.

Как только караван вошел в военную зону, будущие всадники на повозке замолчали.

Даже Лайо смотрел во все глаза, хотя с каждой минутой ему становилось все страшнее. Разруха была для него непостижима.

— Ты здесь жила?

Ниал молча кивнула.

После долгого пути вдали наконец показались первые укрепления и лагеря войск. Вокруг каждого лагеря располагались небольшие общины из выживших. Дети, одетые в лохмотья, бросились догонять караван, прося что-нибудь поесть.

Ребята в повозке бросили им кое-какой еды, но наставник тут же их остановил:

— Перестаньте! В лагере тысяча таких голодающих. Это не ваша забота. Если у вас такие мягкие сердца, вы выбрали не ту работу.

До этого они спали прямо в повозке, останавливаясь по пути. Но теперь, когда вокруг была военная зона, ехали без единой остановки до очередного лагеря, чтобы переночевать, и отправлялись в путь с первыми лучами солнца.

Это было напряженное и ужасное путешествие.

Сначала будущие всадники смотрели на это как на экскурсию: шутили друг с другом, разговаривали об испытании как об игре, будто война не была вопросом жизни и смерти.

Теперь, при виде ужасов разрухи, ни у кого не хватало смелости шутить.

Лишь некоторые осмеливались смотреть наружу.

Другие пытались отвлечься, болтали о том о сем.

Одна только Ниал не отводила взгляда от горестной картины. «Запомни весь этот ужас, — говорила она себе, — и вспомни о нем во время битвы».