Книга За кончикоим хвоста, страница 43 – Купава Огинская

— Мой хвост... — гневно начал Вэлах, приподнимаясь над подушкой, но пошевелил кончиком хвоста, шокировано уставился на одеяло, под которым его предательский отросток коварно приставал к моей ноге. Хвост мгновенно исчез.

— Твой хвост совсем обнаглел, — прошипела я, жмурясь от неприятных ощущений. К ноге возвращалась чувствительность впиваясь в мышцы сотнями тоненьких иголочек, — имей в виду, про норга, это было не пожелание. Это было проклятие.

Хвостатенький, которого предал собственный хвост, нахмурился и сел в кроватке.

— Кстати, насчёт норгов, — гениальная мысль, которая пришла в мой сонный мозг, пожелала тут же быть высказанной вслух, — а вдруг они, наконец поймут, что по одному со мной не справиться, я для этого слишком крута? Вдруг их высший разум решит, что всей стаей со мной будет легче разобраться? Ведь если один норг может пробраться во дворец, то и два смогут. А где два, там и вся стая.

— Всю стаю стражи заметят, — проворчал Вэлах, поворачиваясь ко мне спиной и вновь собираясь спать.

— Веришь ты в своих стражников, — спать я не могла, тело все ещё плющило от излишне тесного общения с сиятельством.

Спать не могла я, и не собиралась давать спать Вэлаху. Не одной же мне мучиться, в конце концов.

Похлопав по холодненькому плечу, я решила размышлять вслух:

— Вот ты представь, нагрянет во дворец стая норгов и все за твоим незаменимым работником. И как ты будешь меня у них отбивать?

— Никак. Отдам тебя им и приятного аппетита пожелаю.

Хвост его под одеялом я нашла случайно, зато дернула специально и с большим удовольствием.

— Варвара! — Вэлах подскочил на кровати, крутанулся и попытался выдернуть свое сокровище из моих цепких ручонок. Выдернуть не выдернул, зато чуть хвоста не лишился. — Пусти немедленно!

— И не подумаю! — воинственно потрясая зажатым в кулаке трофеем, я наслаждаясь тем, как щекотно касался руки растрепанный кончик хвоста.

Зря отвлеклась, как выяснилось. Взбешенный чёрт, не заботясь о целостности своего сокровища, бросился на меня. С кровати мы свалились вместе и почти минуту пытались разобраться кто где есть, и в каком месте заканчивается одеяло.

— Придушу, — пообещал Вэлах мне в спину, пытаясь выпутать руку и приступить к выполнению своего обещания.

— Руки коротки! — первой распуталась я, о чем и сообщила бешеному черту, от души дернув его за хвост. Такой радости я не испытывала уже давно. Восторг, эмоциональный подъём и убойная доза адреналина смешались во мне и грозили взорваться.

Последний раз дернув Вэлаха за его пушистую гордость, я выпустила заложника из рук и бросилась в сторону двери. Бежала в гостиную. Хоть мозг мне и отказал, зато с чувством самосохранения все было впорядке. И оно истерично верещало, напоминая о том, что где-то там есть выход из покоев и свобода.

Выход из покоев там действительно был. Свободы не было. Открыв дверь, ведущую в коридор и безопасность, я наткнулась на печально знакомую невидимую преграду.

— Куда-то собралась? — униженный мною чёрт показался в дверях спальни.

— Ааага. К норгам. Они там наверное голодные очень. Несчастные совсем. Вот решила осчастливить бедненьких. Пускай они меня скушают.

— Никаких норгов, — такой хищной улыбки мне видеть ещё не доводилось, — сам тебя съем.

— Да подавишься!

— Сомневаюсь.

Чёрт, который, оказывается, и человечинкой не брезгует, бросился вперёд. Вэлах был быстрый и, по идее, должен был бы меня поймать. Но я была напуганная и успела ласточкой нырнуть за тёмный диванчик, который ничем не выделялся в мрачном интерьере гостиной.

Больно ударившись коленом, я быстро вскочила на ноги и смогла перевести дыхание. Черт стоял по ту сторону дивана. Хвост жался к ноге хозяина и выглядел совершенно несчастным.

— Вэлах, ты делаешь ошибку!

— Ошибку я сделал, не утопив тебя, когда была возможность!

— Вот это сейчас обидно было. Я полезная!

Он фыркнул. Очень так недоверчиво, я бы даже сказала презрительно.

— Кто тебе про заговор послов рассказал?

— Это не было особой неожиданностью.

— А письмо от их короля?

— Было уничтожено сразу после прочтения. Что именно там было написано, мы так и не узнали, — злобный-злобный чёрт плавно сделал шаг вправо, — единственное, что удалось узнать: к письму прилагался какой-то сверток. Но что в нем, мы тоже пока не знаем.

— А про яд-то я тебе рассказала!

— Это не имело особого значения, — пренебрежительно бросил он, продолжая медленно красться куда-то вправо, - к тому же ты все равно опоздала.

О том, что крался Вэлах не «куда-то», а целенаправленно диванчик обходил, я сообразила, когда было уже слишком поздно.

Чёрт бросился.

В безумной надежде сбежать, я рванула обратно в спальню и была поймана в дверях. Обидно поймана. За косу.

Униженный и оскорбленный не церемонился, схватил за то, до чего дотянулся и дернул на себя.

— Уууй! — из глаз брызнули слёзы и когда я врезалась в бессовестного мстителя, то не попыталась вырваться и сбежать, предварительно надавав по наглой роже, а за голову схватилась. Просто, на мгновение показалось, что Вэлах с меня скальп снял. Волосы оказались на месте, а коса вся так же была зажата в чертовом кулаке. — Сссадюга.

— То есть, мне нельзя, а тебе можно?

— Я же нееежно. Можно сказать, с любовью тебя подергала. А ты меня чуть без головы не оставил.

— Не велика потеря, — фыркнул он, но волосы из рук выпустил и даже голову мою ощупал на предмет внезапно возникших проплешин, — все на месте.

— И что, это все? — вытерев выступившие на глазах слезы рукавом ночнушки, я возмущенно повернулась к Вэлаху. Убивать меня, кажется, никто не собирался, есть тоже, и я снова могла наглеть:

— А извинения?

— Что?

— Ну, извиняться ты планируешь?

Ненадолго в комнате повисла удивленная тишина.

— Пожалуй, ты права, — задумчиво согласился чёрт, нарушая молчание.

Это был первый раз, когда я пожалела, что не читаю его круглосуточно.

Если бы читала, то ни за что не поверила бы, что он совсем успокоился и даже согласен извиняться.

Но я его не читала, а потому расслабилась и приготовилась внимать.

В спальню Вэлах меня втаскивал молча и торжественно, и пока мы до кровати топали я все пыталась понять, чего он удумал и почему сразу извиняться не стал.

Поняла, что зря черту поверила, уже бдучи перекинутой через колено.

Меня отшлепали как какого-то сопливого карапуза.

— Ты! Да ты! Ты! — попа горела огнём — рука у Вэлаха оказалась тяжёлая — но ещё сильнее горело лицо и почему-то уши. — Да я тебя!