Книга За кончикоим хвоста, страница 59 – Купава Огинская

— Я не просила портить чужое платье, — поворачивалась я медленно, боясь, что если сделаю хоть одно резкое движение, то на этом уже не остановлюсь. Брошусь на вредителя с кулаками и совершу таки то, что не удалось послам.

— Нужно чётче формулировать просьбы, — невозмутимо ответил он.

— Значит, — моя выдающаяся грудь заметно съехала, и я решила её разобрать. Первым из-за ворота платья, под шокированным взглядом сиятельства, я вытащила скомканный чулок, — просьбы нужно чётче формулировать?

Чулок полетел в черта. И ведь даже долетел, ударил его в грудь, а потом шлепнулся прямо на императорские сапоги.

Вэлах растерянно посмотрел на это безобразие, но стряхивать на пол не стал.

— А сам ты, стало быть, сообразить не мог, — следующим я вытащила платочек и тоже запустила в императора. Платочек не долетел, свалился на полпути, — что нужно не рвать, а расстегивать.

Вслед за платочком я вытащила второй чулок, тонкий, шелковый шарфик, короткую сорочку непонятного назначения и ещё один платочек. На этот раз с вышивкой.

Все полетело в Вэлаха. Второй чулок очень удачно повис на его плече.

А я выпрямилась и гордо выпятив резко уменьшившийся бюст, заявила:

— На что уставился?

Император был в шоке. И я даже не собиралась ему объяснять, что выбора у нас особого не было и грудь мы делали из подручных средств. А что ещё можно найти в женском гардеробе?

Медленно стянув с плеча чулок, он пару секунд заторможено его разглядывал, после чего поспешно выпустил из рук, с брезгливым выражением лица.

— Чистый, между прочим, — ехидно просветила его, чувствуя себя на редкость замечательно.

Посмотрел на меня, потом на разбросанные вокруг детали женского гардероба и нервно дернул ухом.

— Ты так и не извинился за испорченное платье, — напомнила ему.

Ухо дернулось ещё раз, а Вэлах, резко развернувшись на каблуках, решил спасаться бегством пробормотав что-то насчет сумасшедших и неадекватных.

— А ну стой! — дышать я теперь могла, а значит и орать тоже. Сбросив туфельки, на слишком высоком для погони каблуке, я бросилась следом.

Платье сползало с плеч и норовило запутаться в ногах, корсет целеустремленно продвигался вслед за платьем, но я все равно погналась за вредителем.

Вэлах не бежал, он очень быстро шёл, пытаясь не растерять по дороге всю свою внушительность, и не обращал внимания на меня.

Я неслась следом, в первые радуясь, что на этот этаж слуги забредали редко и увидеть мой полуголый забег было некому.

Нагнать свою жертву я смогла только на подходе к лестнице. Не думая о последствиях, ухватила его за косу. За хвост было боязно.

— Варя! — не оборачиваясь возмутился Вэлах.

— Варя требует справедливости. И лучше бы тебе успеть извиниться до того, как сюда кто-нибудь заглянет.

— Я не обязан перед тобой извиняться. Пусти.

Волосы я выпустила, уж очень страшно он это потребовал, но забежала вперёд, пытаясь перегородить ему проход:

— Я требую, чтобы меня уважали! И хочу, чтобы ко мне серьёзно относились!

— Тогда прекрати вести себя как ребёнок, — вызверился чёрт, угрожающе склонившись ко мне. Коса скользнула по плечу и упала ему на грудь, вновь оказавшись в поле моего зрения, — когда ты начнешь вести себя как взрослый и серьёзный человек, тогда мы с тобой и поговорим.

— Предлагаю этого не ждать. Все равно не дождемся, — сейчас я чувствовала себя ну очень серьёзной.

Вэлах нахмурился, а я, не выдержав, опять потянула руку к его косе. И тут же получила по пальцам. Чёрт выпрямился и отступил на шаг:

— В таком случае, нам с тобой не о чем разговаривать.

— Тогда, я требую, чтобы меня вернули домой. Достали вы все меня уже дальше некуда.

— Договор.

— Сбегу к Детору и буду для него чертей читать. И никакой договор меня не остановит.

Вэлах прищурился, но смолчал, видимо, и правда пункт о побеге в договоре прописан не был. Очень непредусмотрительно с их стороны.

— Как же просто было с Яреком, — тоскливо признался император.

Обратно, в его покои меня тащили уже на буксире. И корсет я все же умудрилась где-то потерять.

Где именно его потеряла не заметила.

— Чего именно ты хочешь? — спросил Вэлах, закрывая за нами дверь.

— Ты слышал, — выдернув руку, я гордо прошествовала к диванчику.

— Варь, давай я расскажу, как все выглядит для меня, — предложил он, присаживаясь рядом со мной, — Мелор призвал читающего, который на деле оказался читающей. Наглой и импульсивный. Ко всему прочему ещё и слабой. Постоять за себя ты не можешь, но соответственно своему статусу себя не ведешь.

— В смысле, я должна ходить как все эти ваши цветочные леди?

— Они слабы, нуждаются в защите и ведут себя соответствующе, — подтвердил он мои самые страшные подозрения.

— Но Рина себя так не ведёт!

— Её отец военный, с детства обучал дочь драться. Ей позволяется значительно больше, чем обычным девушкам. Она доказала, что достойна, — отрубил чёрт, — ты же постоять за себя не можешь.

— Вести себя как ваши леди я тоже не смогу. Так что привыкайте.

— Полагаю, тебе тоже стоит привыкнуть к тому, что всерьёз тебя никто воспринимать не будет.

— Тогда научи меня драться.

— Что? — с таким удивлением он на меня ещё ни разу не смотрел.

— Ну, если в вашем мире нужно уметь дать в рожу, чтобы с тобой считались, то я согласна. Научи меня.

— Варь, ты маленькая и слабая. Даже если я попытаюсь тебя научить, из этого ничего не выйдет.

— Замкнутый круг какой-то, — угрюмо пробормотала я.

Мы помолчали. Я жалела себя и злилась на чертей. Вэлах, подозреваю, думал свои очень важные императорские думы.

Не до чего важного не додумался и решил меня добить:

— Хорошо, я попробую.

— Научить меня драться? — воодушевилась я.

— Начать относиться к тебе серьёзно, — фыркнул он, — хотя это будет очень сложно.

Мне даже немного обидно стало. Я ведь умею быть серьёзной. Иногда. Ненадолго. Если очень прижмет.

— Варь, прекрати, — Рина вновь открыла дверцу кареты, только что захлопнутую мной в приступе тихой паники.

Моя хорошо отредактированная версия о том, что наряд своей ненаглядной, в который я вырядилась, Мелор узнал, удивился и настоятельно посоветовал мне обзавестись своими маленькими женскими радостями, чтобы не воровать чужие, вызвала у дэвалийки радостный энтузиазм. Её даже не пришлось просить отправится со мной по магазинам. Сама предложила.