Книга Дарт Мол: Взаперти, страница 9 – Джо Шрайбер

Теперь, находясь среди других заключенных, он держал руки в карманах робы, чтобы не было заметно, как они дрожат. Он скрывал это и от сына, хотя не имел понятия, насколько успешно. Вся его сила, уверенность и самообладание, с которыми он выходил на ринг, исчезли. Иногда по утрам он едва мог видеть, не говоря уже о борьбе. В свои пятьдесят четыре он превратился в то, что другие заключенные называли «мышь в нокауте», — бывший чемпион, достигший своего предела и ожидающий неотвратимого последнего боя.

Того, который убьет его.

* * *

— Слышал, ты меня искал.

Артаган полуобернулся, все еще пряча ладони в рукавах робы, и увидел седого старого надзирателя Войстока, стоящего с бластером в руке по ту сторону полупрозрачной сетки из проволоки и транспаристали. Как долго охранник там стоял, Артаган не знал. Он не слышал, как тот подошел, из-за шума в коридоре.

Артаган привалился спиной к стене и, стараясь не отводить взгляда от шатающихся мимо него заключенных и не двигать губами, сказал достаточно громко, чтобы надзиратель услышал:

— Спасибо, что пришли.

— Брось, — ответил Войсток. — У тебя есть что-то для меня или нет?

Артаган вынул из кармана правую руку, продемонстрировав аккуратный, толщиной в палец, моток полимерной нити. Он просунул его сквозь проволочную сетку в раскрытую ладонь охранника. Войсток взял моток, встряхнул его и поднес к лицу, чтобы рассмотреть.

— Что это за дерьмо?

— То, о чем мы говорили.

— Ты обещал мне тридцать тысяч кредитов, — усмехнулся Войсток. — Говорил, что у тебя на какой-то другой планете счет в частном банке…

— Офицер, взгляните на то, что я вам дал. Что вы видите?

— Моток ниток. Паршивый моток ниток, которые ты надергал из своей рубашки. Еще один слизняк пытается отвертеться от поединков! — Он бросил моток себе под ноги и уже развернулся, намереваясь исчезнуть там, откуда пришел. — Еще раз попытаешься зря потратить мое время, и тебе даже не придется ждать следующего боя. Понял, что я говорю, ты, ни на что не годный выродок?

— Подождите, — попросил Артаган. Боль зародилась внутри головы — в том же месте за левым глазом. — Просто взгляните. Пожалуйста.

Какое-то отчаяние в его голосе, должно быть, заставило надзирателя остановиться, потому что Войсток повернулся, подобрал моток и снова поднес к лицу, чтобы рассмотреть внимательнее. Неровный свет тюремных ламп осветил завязанные на нити крошечные узелки, собранные в группы, хотя ни одна из них не превышала по размерам блики света, отражавшегося в подозрительных глазах охранника.

Артаган заговорил вновь, тихо и терпеливо:

— В Галактике существует более шести миллиардов вариантов завязывания узелков, офицер Войсток. Любой узел представляет собой шар, особым образом деформированный в трехмерном пространстве, уникальный, как буква алфавита.

Войсток хмыкнул:

— И это должно для меня что-то значить?

— Предмет, который вы держите в руках, называется кипу, или узелковое письмо, — объяснил Артаган. — Любой дроид с самым простым аналитическим модулем способен расшифровать составленное из узелков сообщение. Это не занимает более тридцати секунд. В итоге у вас окажется последовательность из двадцати одной цифры.

— Что, вроде кода?

Артаган кивнул.

— Первые двенадцать цифр — номер банковского счета на Муунилинсте, на котором хранятся тридцать тысяч кредитов. Следующие девять цифр — пароль для доступа к счету. — Он вскинул взгляд на Войстока. — Смотрите сами.

— Узелки. — Охранник фыркнул, но все-таки сунул моток себе в карман. — Старик, ты чокнутый, как мутировавшая вомп-крыса, ты это знаешь?

Артаган слегка улыбнулся:

— Вы не первый, кто делает подобное замечание.

— Допустим, ты говоришь правду. А ты расскажешь мне, как отребье вроде тебя сумело наложить лапу на такие деньжищи?

— Это призовые, — объяснил Артаган. — Я копил их пятнадцать лет.

— В здешних поединках тебе такого не заработать.

— Я собирался жить на них, когда отойду от дел. — Артаган приподнял кустистую бровь, оглядывая холл и слоняющихся по нему заключенных. — Никогда не думал, что придется провести это время здесь.

— Отойти от дел, да? — На этот раз Войсток уже откровенно хихикнул. — Забавный у тебя взгляд на мир, старик, ты это знаешь?

— Возможно, он забавный у нас обоих.

— И как ты себе это представляешь?

— Мы оба обретаемся на плывущем в пространстве кусочке ада, — объяснил Артаган. — Просто по разные стороны от решетки, вот и все.

Войсток глядел на него, прищурясь.

— Да-а, ну, одна большая разница между нами есть, — сказал он, положив руку на плоскую коробочку «дропбокса» на поясе. — Ты обретаешься здесь с бомбой в сердце. Стоит набрать шесть цифр, и ты ляжешь и больше не встанешь. Показать, как это делается?

— Подождите! — Артаган глядел на него, подняв брови. — Если я чем-то обидел вас…

— А ты знаешь, что мне даже не нужно просить подтверждения у коменданта? — По лицу Войстока промелькнуло нечто похожее на коварную улыбку — только он не улыбался. — Все, что мне нужно, — заявить, что заключенный представлял угрозу. Не нужно заполнять никаких бумаг, и не будет никаких комиссий по расследованию. Блин, да я даже сообщать об этом не обязан! Вы все здесь просто расходный материал. — Он наклонился ближе к Артагану. — А где твой парень?

— Нет, подождите… — Артагана мгновенно охватила паника. — Что вы делаете?

— Просто небольшая демонстрация. — Войсток отстучал несколько цифр на консоли своего «дропбокса». — Твой парень — заключенный 11033, верно?

— Пожалуйста, не…

Войсток пожал плечами:

— Слишком поздно.

И нажал на «ввод».

Артаган застыл. Метрах в двух справа от него заключенный-валптиринец, стоявший, привалившись спиной к переборке, вдруг окаменел, а затем его украшенное бивнями лицо внезапно оплыло. Колени подломились, он сполз по стене и бесформенной кучей рухнул на пол.

Несколько секунд другие заключенные, оказавшиеся неподалеку от валптиринца, косились на тело, а затем разошлись по своим делам, а нескладный лязгающий дроид «Тредвелл» пятой модели подкатился, зацепил манипуляторами труп за лодыжки и потащил его прочь.

— Ой! — Войсток пожал плечами. — Должно быть, неправильно набрал номер. — Он пристально посмотрел на Артагана: — Будь спок, в следующий раз я наберу его верно. — Офицер вновь обратил свое внимание на кипу и провел пальцем по узелкам. — Лучше бы ему быть настоящим.

— Он настоящий.

В черепе Артагана стучало так сильно, что глаза, казалось, готовы были вывалиться из орбит, и больше всего в Галактике он мечтал оказаться в тишине и темноте своего уголка в тюремной камере. Но что-то ему подсказывало: любой намек на слабость способен разрушить слабый проблеск доверия, возникший между ним и надзирателем.