Онлайн книга «Праймашина»
|
«Оставьте меня, гридийцы, это не ваша война. Она еще не стала вашей. И не станет, если вы меня отпустите… Отпустите меня, пожалуйста…» Ян должен был мыслить холодно, должен был вести себя собранно и предельно осторожно, но… Но он не был воином. Никогда не был. Он держался, сколько мог, однако переживания последних часов все-таки сломили Стеклодува, и теперь, пробираясь к спасительной реке, Ян мог только одно – шептать бессмысленную мольбу: «Я ведь не враг вам, гридийцы, я обычный человек. Меня назвали преступником, но те, кто это сделал, в тысячу раз хуже меня. Почему вы им верите, гридийцы? Почему не хотите отпустить меня…» – Стоять! Они столкнулись на углу. Бесшумно подкрались с разных сторон, выглянули и одновременно увидели друг друга. Плечистый стражник с обнаженным мечом и тщедушный Стеклодув, нервно сжимающий остробой. В честном бою у Яна не было бы и шанса, но гридиец ошибся. Стражник привык к послушанию, к тому, что люди выполняют его приказы, а еще – не привык убивать просто так. Стражника учили ловить преступников, вот он и крикнул: – Стоять! И ошибся, потому что перепуганный Стеклодув неловко ткнул его остробоем. И отскочил назад, в ужасе глядя на захрипевшего человека. Острый клинок вошел стражнику в бок, туда, где находились завязки кирасы, вошел глубоко, а когда вышел – на грязные камни мостовой хлынула горячая кровь. – Я не хотел! Хрип. Человек падает на колени, а потом, ничком, на землю. Конец. – Что я наделал?! Конец. И Ян понял, что вот теперь, в эту самую секунду, они с гридийцами стали смертельными врагами. Теперь между ними кровь, и обратной дороги нет. Теперь это их война. – Я ведь не хотел… Первое в жизни убийство, ужас, сжимающаяся петля, беспощадные гридийцы, Герои… Все смешалось в голове Стеклодува, смешалось и разорвалось прайм-бомбой, рассеяв последние остатки самообладания. Он не слышал приближающийся цокот копыт, перестал разбирать дорогу и таиться, он видел лишь безнадежность своего положения. – Я не хотел! – Размазывая по лицу слезы и чужую кровь, Стеклодув бросился к реке. – Я не хотел! – Ты слышала? – Крик! – Туда! Карлос дает шпоры, и жеребец послушно несет его к переулку. – Тело! – Он мертв! – Шахмана уже на земле и прикасается пальцами к шее стражника. – Меньше минуты! Шахмана Егоза Героиня опытная во всем, что касается смерти, не ошибается. – Урод совсем рядом! – Да! Карлос нервно озирается, пытаясь отыскать взглядом преступника, и чувствует, как охотничий азарт сменяется злостью. «Из-за какого-то простолюдина?» Нет. Потому что простолюдин не «какой-то», а гридиец! Будущий его подданный! Один из тех, за кого он, став лордом, будет нести ответственность. Злость требует выхода. – Куда он побежал? – Не могу разобрать, – бормочет склонившаяся над мостовой Егоза. – Скорее всего… – Свет! – Есть! Огненная лиса взмахивает рукой, и метрах в трех над ее головой возникает облачко веселых искр. – Видишь следы? – Я… Закончить Шахмана не успевает – грохочет выстрел. Прайм-выстрел, который ни с чем не спутаешь. Молния чистой энергии вонзается в Егозу, испепеляя ее на месте. – Нет! Две потери за пару минут – это слишком. Разъяренный Карлос не думает о том, что у преступника может оказаться еще какое-нибудь прайм-оружие, например бомба. Он позабыл предупреждения и даже о себе – позабыл. Разъяренный Карлос бросается вперед, всей душой мечтая отомстить за своих. – Убью!! Стражник мертв, Шахмана мертва, и кое-кто должен заплатить за это. – Подонок! – Черную тень беглеца Карлос заметил в момент выстрела и больше не упускает из виду. Пришпоривает жеребца, а когда видит, что преступник сворачивает в узкий переулок, соскакивает на землю, бежит следом и, догнав, делает первый выпад: – Скотина! – Не надо! Стеклодуву удается отбить удар. Клинок у остробоя хороший, из отличного сплава, с прекрасной заточкой, рубить и колоть позволяет, но фехтовать – нет. Для фехтования остробой не подходит категорически. И не важно, что сейчас против него всего лишь кинжал. Остробой оружие сложное, только для Героя подходящее, да и то – для особого Героя. – Мерзавец! – Нет! Второй удар, лезвие чиркает по раненой руке Яна, и кровь, едва-едва успокоившаяся, начинает сочиться из-под повязки. – Грязная тварь! Отчаяние придает Стеклодуву сил. Он с криком бросается вперед, надеясь нанести рубящий удар. Или ни на что не надеясь. Просто бросается вперед, понимая, что все кончено. Карлос легко, как на тренировке, уходит от неуклюжего выпада и уверенно колет Яна под вздох. «Все кончено, все…» – Умри, подонок. – Молодой человек с омерзением смотрит на замершего Стеклодува. – Будь ты проклят, гад. «Да, я подонок, я убил человека. Я убил двух человек. Пусть я умру, как подонок, но я должен рассказать…» – Праймашина… – хрипит Ян, выпуская из рук остробой. Тяжелое оружие со звоном падает на камни. – Что? – кривится Карлос. «Пусть он услышит! Пусть он меня услышит!!» Ян бормочет из последних сил: – Тайна… Леди Кобрин строит Праймашину… Она все изменит… Весь мир… «А ведь я ничего о нем не знаю, – проносится в голове Карлоса. – Я не знаю, что он натворил…» Злость почему-то улетучивается, и молодой лорд видит перед собой не преступника, а умирающего человека. Тщедушного, жалкого, отчаянно пытающегося сказать… – Праймашина… – повторяет Ян и падает на землю. – Молодой господин! Вокруг становится светло и многолюдно. Подбегают стражники, десяток, не меньше, и каждый второй держит в руке факел. Появляется Лашар и два его Героя, спрыгивают с лошадей, продираются к телу и молча смотрят на мертвого преступника. Даже Искательная телега пригрохотала, хотя ее никто не ждал. В маленьком переулке собираются едва ли не все участники поисков. Кобрийцы напряжены. Гридийцы наперебой превозносят молодого лорда, восхищаются его смелостью, почтительно качают головами. Карлос что-то отвечает, усмехается, вытирает кинжал о поданную тряпку, но в его голове снова и снова звучат последние слова преступника: «Праймашина… Леди Кобрин строит Праймашину…» |