Онлайн книга «Каким человеком вырастет ваш ребенок?»
|
Конст (7 лет). – Та, которая сделала маленькую дырочку, лучше. – Если бы ты была мамой и увидела, что они сделали, какую бы ты наказала больше? – Ту, которая сделала большую дырку. Ученый на всякий случай переспрашивает девочку: – Какую ты наказала бы меньше? – Ту, которая сделала маленькую дырочку. – А что бы сказала та, которая сделала большую дырку, когда ты ее наказала бы больше? – Она сказала бы: «Я хотела сделать сюрприз». – А другая? – Она играла. – Которую надо наказать больше? – Ту, которая сделала большую дырку. Ребенок твердо стоит на своем, это не случайное мнение, не оговорка. То же обнаруживается и в других беседах. Вот рассказываются две истории про чашки. 1. Маленький мальчик, которого зовут Жан, находится в своей комнате. Его зовут обедать. Он входит в столовую. Но позади двери стоит стул, на котором поднос с 15 чашками. Жан не может знать, что все это за дверью. Входя, он отворяет дверь, та толкает поднос, и – бах! – 15 чашек разбиты. 2. Жил-был маленький мальчик, которого звали Анри. Однажды, когда его матери не было дома, он захотел взять из буфета варенье. Малыш встал на стул и протянул руку. Но варенье было слишком высоко, и он не мог до него дотянуться. Пытаясь его достать, Анри зацепил чашку. Чашка упала и разбилась. Таким образом, в первой истории 15 чашек были разбиты нечаянно, во второй мальчик разбил только одну чашку, но доставая варенье без спроса, всем ясно, что это делать не положено. Приведем мнения о том, кто хуже, из бесед с детьми 6–7 лет. ![Иллюстрация к книге — Каким человеком вырастет ваш ребенок? [i_003.jpg]](img/book_covers/084/84933/i_003.jpg "Иллюстрация к книге — Каким человеком вырастет ваш ребенок? [i_003.jpg]") Жео (6 лет). – Какой из мальчиков хуже? – Первый, потому что он уронил 15 чашек. – Если бы ты был папой, кого бы ты наказал больше? – Того, который разбил 15 чашек. Шма (6 лет). – Они оба одинаково плохие, эти мальчики, или нет? – Оба плохие! – Ты бы их наказал одинаково? – Нет. Больше того, кто разбил 15 чашек. Конст (7лет). – Кого из них ты наказала бы больше, если бы была мамой? – Того, кто разбил много чашек. – Он более плохой? – Да. Снова мы видим, что маленькие дети не учитывают намерений героев историй. Это соответствует той стадии развития, на которой они находятся. Словесная мораль
В своей книге Пиаже подробно показывает, что до 7–8 лет [6] моральное развитие детей проходит особую стадию, которую можно условно назвать стадией словесной морали. На этом этапе ребенок запоминает поучения родителей [7], воспроизводит их, не подвергая сомнениям, безусловно веря в их правильность. Однако понимание детьми моральных категорий довольно приблизительно. Малыши используют относящиеся к этой теме слова и назидания взрослых, удерживают их в памяти, но толкуют очень неточно и неполно. Основа для осмысления – реакция родителя: если он рассердился, значит, ребенок поступил «плохо», если наказал – «виноват», приказал – это «справедливо». Отношение ко лжи практически следует правилу «Раз мама не узнает, то ничего страшного». Приведенные выше беседы Пиаже с детьми хорошо это демонстрируют. Добавим, что собственные действия ребенка совсем не обязательно согласуются с уверенно произносимыми им правилами [8]. Моральные утверждения детей и их поведение существуют отдельно. Мы будем более подробно обсуждать это явление в следующей главе. Еще одна особенность моральных суждений детей на этой стадии состоит в том, что они опираются только на внешние свойства и результаты поступка. Малыши не принимают в расчет намерений и чувств другого ребенка при оценке его поступка. По словам Пиаже, они даже не способны к этому. Такая способность развивается в более старшем возрасте. Кстати, это одно из важных открытий ученого, неоднократно подтвержденное другими психологами. Другой уровень развития
У многих детей 8–11-летнего возраста ответы меняются. Корм (9 лет). – [Тот], который разбил, когда входил в комнату, не плохой, потому что он не знал, что там [за дверью] были чашки. Другой же хотел взять варенье [без разрешения] и задел чашку. – Который же из них более плохой? – Тот, который хотел взять варенье. – Сколько чашек он разбил? – Одну. – А второй? – 15. – Которого бы ты наказал больше? – Того мальчика, который хотел взять варенье. Он это знал [сделал нарочно]. Гро (9 лет). – Сколько он разбил? – Одну. – А второй? – 15. – Тогда которого же ты наказал бы больше? – Того, который разбил одну чашку. – Почему? – Он сделал это нарочно. Если бы он не полез за вареньем, этого бы не случилось. Здесь позиция детей определенна, учет намерения принципиально важен: больше виноват тот, у кого хуже намерение. Даже огромная разница в ущербе домашнему хозяйству не заставляет их колебаться. Они подтверждают свое мнение и, когда задается вопрос о наказании, отвечают: да, надо наказать больше того, у кого был плохой умысел. Впрочем, Пиаже стремился более детально разобраться с отношением детей к наказанию. Он стал проводить дальнейшие эксперименты. Наказывать или объяснять
Как мы знаем, подростки перестают считать, что родители всегда безусловно правы. Они часто имеют свою точку зрения, в частности, на проблему наказаний. Чтобы выяснить мнения детей 8–11-летнего возраста по этому вопросу, Пиаже с сотрудниками стали снова предлагать детям истории. Их начало было одинаковым, но продолжения разными. Мы приведем один такой пример с сокращениями. Итак, рассказываются две истории. |