Онлайн книга «Сладкое зло»
|
Давид осторожно перебрасываете мои распущены волосы на правое плечо. Три секунды, и я чувствую, как он будто бы надевает мне что-то на шею. — Теперь можно. Распахиваю глаза. Руками нащупывают некий небольшой предмет в области груди, по форме напоминающий сердце. — Смотри… Это — парное украшение. У тебя сердце, у меня ключ. — Вытаскивает из-под своей футболки некую блестящую цепочку, на которой поблескивает ажурный, невероятной красивый предмет, вероятно, изготовленный из серебра, в форме ключа, украшенный блестящими камушками. — Ох, Давид… — Теряюсь, смущаюсь, руками касаюсь своего подарка и вижу, что эти украшения идентичны друг другу. — Это невероятно! Очень оригинально и очень красиво. — Открой своё сердце… Откроешь его для меня, Крошка? — тёплыми пальцами касается моего подбородка. В больших карих глазах мерцает надежда. И я, конечно же, тону в дне его нереально изумительных омутах. Мы открываем кулон вместе. Там, внутри украшения, я вижу нашу миниатюрную фотографию. На одной половинке он, на другой — я. — О-открою… — Вот и все. Из глаз снова хлынули долгожданные слёзы радости. Я бросилась ему на шею, шмыгая носом, обнимая и целуя его щёки, его губы, его ключицы… Наконец-то Давид улыбнулся. Прежний, заботливый, нежный, полный сюрпризов… он снова вернулся ко мне. А я лишь мысленно пожелала, чтобы он оставался таким, как сейчас, всегда. — Крошка… Носи его всегда и никогда не снимай. Я буду твоим единственным мужчиной. Хранителем ключа. От твоего нежного сердца. *** Спотыкаясь на каждой кочке, я бежала со всех ног домой, с опаской проглядывая на часы в телефоне. Давно не устраивала подобный марафон! От которого начала буквально закашливаться и задыхаться, в момент ритмичного подъема по лестнице. Но прежде, чем я добежала до подъезда… увидела, что в наших окнах, на втором этаже, горит свет. На секунду я впала в ступор. Сердце провалилось куда-то в желудок, там же припадочно забилось в агонии, а в ушах неприятно зашипело Я опоздала. Она уже дома. Не успела я переступить порог квартиры, как сразу же почувствовала неприятный запах табака. Меня передёрнуло от отвращения. Быть может, я случайно ошиблась квартирой? Зашла на кухню… а там мать сидит и… Курит! Черт! Чёрт! Чёёрт! Чтоб тебя! Это серьезно! Очень и очень серьезно! Помимо запаха приторного дыма, в комнате ещё и прилично воняло ароматом назревающего скандала. Естественно, первой мыслью было то… что она узнала о моей интрижке с боксером. По ее словам он бы годился мне в деды, если бы она узнала сколько ему лет. А ещё она бы сказала, что по нему рыдает колония строго режима. Мертвой статуей я застыла в дверном проёме. Опустила голову в пол, сжала руки в кулаки, готовясь встретиться лицом к лицу с настоящим Армагеддоном. Сделав последнюю затяжку, она грубо воткнула бычок в пепельницу и… на секунду спрятав руки под стол… с ненавистью швырнула мне в лицо какие-то вещи. Кухня поплыла перед глазами, а тело качнулось куда-то влево, когда я узнала мои любимые рваные джинсы и футболку с черепами, подаренные Давидом. Боже! Боже! Божееее! Я забыла… Дурочка! Забыла перепрятать!!! — Ну, и как ты объяснишь мне ЭТО?? Молчу. Лишь до боли покусываю нижнюю губу, не решаясь посмотреть ей в глаза. Боюсь. До сих пор брось. Хоть и взрослая уже. Но не могу принять этот факт. Много она меня ломала. Много. И больно. Этот страх… Страх унижений, побоев… будет жить со мной вечную вечность. Я думала, я надеялась, что смогу дать ей сдачу! Но я ошиблась. Меня по-прежнему трусит, я по-прежнему ощущаю себя мелкой букашкой под огромной и когтистой лапой безжалостного льва. — Ты думала я не догадаюсь?? — слышу, как скрипит паркет от уверенных шагов, когда мать встаёт из-за стола и направляется ко мне. — Да о твоих грязных интрижках уже весь двор знает! Мне баба Люба рассказала. А её внуки даже фотографию показали, где дочь образованной учительницы практически в одних трусах рассекает на мотоцикле в обнимку с татуированным уголовником!!! — Прекрати… — пищу, с надрывом в голосе и до хруста в шее вжимаюсь в стену, когда она оказывается в шаге от меня. — Давид не такой! Не смей так говорить! Ты ничего о нем не знаешь! Обязательно, если у человека есть татуировки и мотоцикл — то он уголовник! Что за дурацкий стереотип?! Она яростно фыркает, хватает со стола бутылку с водкой, залпом опустошает склянку до конца: — Что же ты меня так позоришь, дочка?? За что?? Связалась с каким-то неотёсанным, хамовитым быдлом!!! Значит так ты решила меня отблагодарить за заботу, за то, что вырастила и выкормила тебя? В одиночку! Считая каждую копейку, ночами вкалывая уборщицей в грязных барах, лишь бы тебя прокормить?? — Нет. Ты не права… Я не хочу тебя позорить. Но я правда его люблю… мама. Она устало опускается на стул, хватается за волосы, и я вижу, как по бледным щекам градом катятся слёзы: — Позорище! Какое же позорище!!! Сегодня пришла в школу, а мамы моих учеников на меня пальцами тыкают и перешептываются. Ну это уже полнейший бред! Да кому какое дело? Какое им вообще до меня дело! До моего парня?? У мамы просто дурацкая фобия. Мания всё преувеличивать! — Вчера я позвонила на кафедру… — продолжила. Нет! Только не это!!! Зачем всё так сразу! Скачем сразу макать меня в грязь? Полностью. Судьба, что же ты делаешь? — Мне сообщили, что твоя успеваемость упала. И что ты стала часто прогуливать занятия. А ещё твой декан не упустил случая, чтобы пожаловаться. На то, что якобы твой парень мешает студенткам учиться — маячит перед окнами с обнаженным торсом, отвлекая девушек от учёбы. Да Боже, Боже, Божеее! Это было всего один раз! — Какая-то глупая ошибка. Ма, это гнусное преувеличение… — Глубокий выдох, отклеиваюсь от стены и делаю шаг навстречу, — Просто послушай меня, ладно? Умоляю! — жестами, с мольбой, практически падаю перед ней на колени, — Его зовут Давид и он очень хороший парень. Честный, смелый и заботливый! Он несколько раз спас мне жизнь, когда я убегала от гоп… СТОП! Что я несу? Просто не могу контролировать свой пыл! Эмоции на пределе! Она грозно нахмурилась, а я чуть было не проболталась. |