Онлайн книга «Время вспомнить все»
|
– Я Наталья Болотова. Марат Иванович поцеловал руку. – Я Илларион Забродов. – Извините, боюсь ошибиться. Не поняла, – произнесла Наталья, – как вас зовут? – Илларион. – У вас имя словно из антикварного магазина. – Что канифолью отдает или нафталином? – Нет, очень красивое, какое-то немного сказочное, в общем, старинное. – Я, знаете ли, не виноват, так решили мои родители. А чем вы занимаетесь, Наталья? – Илларион уже понял, кто она по профессии, но ему хотелось получить подтверждение из ее уст. – Да как вам сказать… Пишу статьи по вопросам искусства. – Значит, вы журналистка-искусствовед? – вставил Марат Иванович. – Я не люблю самого слова «искусство» и слово «журналистка» мне не нравится. – А слово «литератор» нравится? – Тоже не нравится. – Какое же тогда вам нравится? – Не знаю, – пожала плечами Наталья. – А вы, прошу прощения, чем занимаетесь? – Мы с Маратом Ивановичем, – сказал Забродов вполне серьезно, – по книжному делу специализируемся. Правда, он еще по литью, по всяким там часикам, браслетикам, «Лаокоонам», Пушкиным и комдивам Чапаевым. – По-моему, вы шутите, и меня обманываете. Вы на книжного человека не очень похожи. – Ошибаетесь, – сказал Марат Иванович, наливая чай в граненую чашку костяного фарфора, – в чем-в чем, а в книгах Илларион разбирается не хуже меня. – Да будет вам, Марат Иванович, лучше вас не разбирается никто. – Это он шутит, – самодовольно улыбнулся антиквар. – Он действительно разбирается в книгах и приехал ко мне забрать свои книги, лишить меня источника каждодневного наслаждения. – Ваши книги здесь? Вы что, на продажу их привозили? – Да нет, на хранение, – честно сказал Забродов, – два года пролежали в подвале, пока я ремонт делал. – Два года ремонт делали? А жили-то где? – Где придется. На бомжа или на человека, лишенного жилья, Забродов не походил. – Вкусный чай, – сказала Болотова, – хотя, честно говоря, в чаях я не очень разбираюсь. Но зато согрелась. Спасибо. Тут зашел еще один посетитель, который хорошо знал Пигулевского, был частым гостем в лавке и таким же частым покупателем. Марат Иванович извинился и заспешил в зальчик, где в шкафу уже стояли приготовленные для этого человека несколько предметов, которые могли его заинтересовать. Болотова теперь сообразила, что Забродов всего лишь гость, а значит, им вдвоем сидеть в кабинете в отсутствии хозяина неудобно. – Наверное, мне надо идти? – сказала она, поднимаясь с кресла и набрасывая на плечо сумочку. – Я вас провожу. Они вышли, распрощались с хозяином, и на улице Забродов подвел Болотову к видавшему виды «джипу». – Хотите подвезу? – Не откажусь, очень холодно. – Садитесь. – Нам, наверное, не по дороге? – С чего вы взяли? С интересной женщиной мне всегда по дороге. – Вы находите меня интересной? – Уже нашел, – признался Забродов. – Мне еще нужно где-нибудь проявить пленки. – Сейчас этого добра повсюду навалом. Но я знаю одну проявочную, рядом с которой есть кафе и мы можем выпить кофе. И неожиданно для себя Болотова согласилась. Ей не хотелось выбираться из машины, где уже благодаря мощной печке стало по домашнему тепло, ей не хотелось вновь оказаться одной. Пленки были сданы, к тому же Забродов как-то очень легко договорился, что контрольные отпечатки сделают через полтора часа, и им ничего не оставалось, как коротать время за чашкой кофе. Сперва говорили обо всякой ерунде. Больше говорил Забродов, Болотова слушала, иногда поражаясь извивам его мыслей и парадоксальности мышления. Затем Забродов внезапно замолчал и, не отрываясь, смотрел на Болотову. – Что это такое с вами? – она почувствовала себя неуютно. – У меня к вам предложение. – Предложение – звучит двусмысленно. – У меня именно двусмысленное предложение. Через два дня у меня день рождения. Пригласил друзей, кто придет с женой, кто с женщиной. А у меня, так случилось.., что на данный момент ни жены, ни женщины. Жены у меня никогда не было, а с женщинами я на улице знакомиться не привык. В антикварном магазине – другое дело. Не согласитесь ли вы на один день сыграть роль хозяйки бала? – Вал должен происходить во дворце, – напомнила Наталья. – Нет, бал будет происходить на природе, так что одеться придется потеплее. – Я еще не согласилась. – Вас смущает «на природе»? – Ну конечно же! Снег еще в лесу лежит, слякоть, простыть можно. – Вы не простынете, я обещаю. – Такие вещи обещать невозможно. – Я могу. – Дайте-ка подумать. Я как-то тоже не привыкла знакомиться с мужчинами на улице. – Мы познакомились в помещении, причем в антикварной лавке. Это даже романтично. Да и имя у меня антикварное – Илларион. Можете считать, что купили его вместо браслета. – Нет, не купила, а взяла напрокат. Из этого следует, что я должна буду сделать вам какой-нибудь подарок. – Вот этого не надо. Никаких подарков! Вы сами подарок. – Тоже звучит двусмысленно. Я не подарок, вы меня плохо знаете. – Кстати, – Забродов посмотрел на часы, – пленки проявлены, отпечатки сделаны, давайте их заберем. Я отвезу вас домой… Но только предупреждаю, кофе и чая я уже напился, так что набиваться к вам в гости не стану. – Ну и зря. У меня есть коньяк. – На моем дне рождения тоже будет коньяк, так что самое приятное отложим на потом. Уже поднявшись из-за столика, Наталья Болотова сказала: – Хорошо, я согласна. Когда ваш день рождения? – Послезавтра. Я вам позвоню накануне. – Вы не знаете мой номер телефона. – Вы же мне его дадите? Болотова вытащила из сумки визитку и подала Иллариону. Тот спрятал ее в карман на левой стороне груди. – Только не говорите, пожалуйста, что прячете ее поближе к сердцу. – У меня справа нет кармана. В фотомастерской на подсвеченном стекле Наталья разложила снимки и принялась их рассматривать, сверяя с негативами. Ей хотелось прямо сейчас отметить нужные и вновь сдать пленки, чтобы напечатали снимки большого формата. |