Книга Пламя и шелк, страница 53 – Петра Шир

– Это же совсем другое. – Мадлен испуганно качала головой. – Она утверждала, что ты ее… – Девушка не могла выговорить эти слова. – Мы бы сказали, что мы только… Ну ладно, хорошо. – Она сильно сжала губы, встретив его гневный взгляд. – И то, что она уехала к родственникам, скорее всего, тоже ложь. Георг, брат Эмилии Ляйнен, стал случайным свидетелем того, как Вероника накануне ночью уезжала на доверху нагруженной повозке. И брат Эмилии никогда до этого не видел мужчину, который был с ней.

– Как он выглядел?

Мадлен пожала плечами.

– Не знаю. Я могла бы спросить Георга, рассмотрел ли он что-то еще.

– Таким образом, они разрешили Веронике не выступать на суде.

– Нет. – Мадлен сделала еще один шаг к нему. – Отец говорит, что она дала показания письменно под протокол и при этом все время горько плакала.

– За всем этим есть что-то – или кто-то. Проклятье, а я не могу ничего сделать, кроме как сидеть здесь и таращить глаза в потолок – В бешенстве Лукас ударил кулаком о каменную стену. – Я должен отсюда выбраться. Я должен… – Он сделал паузу и долго молча рассматривал Мадлен.

Под его странным оценивающим взглядом девушке стало совсем дурно.

– Что? У тебя есть идеи?

– Присядь. – Он указал на койку и затем произнес запоздалое «пожалуйста».

Она не очень охотно отреагировала на его просьбу, однако испугалась, когда он сел совсем близко к ней и положил руку ей на плечи. Сердце застучало очень быстро, ей стало жарко. Она непроизвольно схватила складку на юбке и переминала ее между пальцами.

– Послушай, Мадлен. – Его голос стал неожиданно тихим, мягким и низким, и у нее побежали мурашки по спине. – Я должен вырваться отсюда. Только так я смогу провести расследование и выяснить, кто прячется за всей этой интригой против меня.

– Интригой? – взволнованно переспросила она.

– Не важно, как ты это назовешь, но кто-то разработал этот коварный план. Если я хочу выяснить, кто и почему, мне надо выбраться отсюда. – Он многозначительно помолчал. – Ты можешь мне помочь в этом, Мадлен.

Она чуть не поперхнулась.

– Как?

Он снова помолчал, что-то обдумывая, затем кивнул, как будто принял для себя решение.

– Через три дня, в субботу, будет проводиться большой майский аукцион девушек.

Пораженная, она подняла голову.

– Аукцион? Что общего он имеет с судебным процессом? Ведь суд должен состояться только на следующей неделе.

– По счастливому совпадению. Поэтому у меня остается немного времени.

Сбитая с толку, она наморщила лоб.

– Для чего?

На его губах промелькнула кривая улыбка.

– На майском аукционе полгорода будет веселиться, так ведь? А те, кто в нем не участвуют, помогают готовиться к большим майским празднествам. Люди будут либо на рыночной площади, либо в церкви, либо же в «Золотой кружке». Никто не уследит, если кто-то проскользнет сюда, украдет у охранника ключ и откроет дверь моей камеры.

– Лукас! – Ошеломленная, она уставилась на него, однако сразу понизила голос, когда он бережно приложил указательный палец к ее губам. – Ты хочешь сбежать из тюрьмы? – Жара мгновенно сменилась ледяным ознобом. – Они тогда никогда не поверят, что ты невиновен.

– Не поверят, так или иначе. Но если я буду свободным, то смогу найти Веронику и сам ее допросить. – Мрачная улыбка превратилась в решительно-злобный оскал. – Я вытащу из нее, кто ее спровоцировал обвинить меня.

– Но ты же не знаешь, где она сейчас находится.

– И это я выясню, поверь мне, Мадлен. – Его голос был настолько жестким, а выражение лица таким мрачным, что у нее по позвоночнику снова прокатилась волна холодной дрожи.

Лукас притянул ее еще ближе к себе, не снимая руку с плеч.

– Пожалуйста, Мадлен, только так я смогу доказать, что меня подставили.

Чувствуя себя неловко, Мадлен продолжала одергивать свою юбку.

– Я не знаю, Лукас. Это опасно. Я же не могу просто…

– Почему не можешь? – перебил он ее. – Только что ты хотела бросить на чашу весов свое доброе имя лишь для того, чтобы мне помочь. В сравнении с этим мое предложение намного безопаснее. По крайней мере, если ты не позволишь им себя поймать.

– Я не знаю, как справиться с этим. – Не в силах найти в своей голове хоть одну здравую мысль, когда он сидит так близко, она нервно кусала губы. – Как я украду ключ у стражника?

– Это совсем не так сложно. Слушай. – Мимоходом он убрал с ее лица прядь волос, что снова ускорило ее пульс. – «Золотая кружка» недалеко отсюда, так ведь?

– Всего шестьдесят или семьдесят шагов, – подтвердила она.

– Вот видишь. Тебе будет совсем просто, извинившись, выйти на минуточку, прибежать сюда и открыть мне дверь.

– Но… – она хотела его перебить, однако Лукас покачал головой.

– Ты еще помнишь, что я когда-то учил тебя, как можно незаметно проскользнуть мимо пастора в ризницу, чтобы он тебя не заметил?

Совсем сбитая с толку, она наморщила лоб.

– Так я тогда была совсем ребенком.

– Но ты же вспомнила.

– Еще бы, конечно.

– Ты еще не забыла, как нужно ходить тихонечко? Это тебе точно понадобится. Также нужно придумать историю.

– Что еще за историю? – Она постепенно теряла нить разговора.

Лукас легонько сжал ее плечи.

– Все равно какую. Главное, чтобы она выглядела правдоподобной. – Несколькими словами он обрисовал ей то, что она должна будет сделать.

Мадлен смотрела на него одновременно и с восхищением, и тревогой.

– Это… Если меня поймают, меня тоже посадят в тюрьму.

– Я сомневаюсь в этом, но… – Он помедлил, затем заговорил очень серьезно. – Да, Мадлен, я знаю, что это большой риск. Но ты единственная… – Он замолчал, а затем неожиданно поднял руку и нежно приложил ее к щеке Мадлен. – Ты единственная, кому я доверяю.

Смущенная и в то же время взволнованная тем, как горела ее щека под ладонью Лукаса, она смотрела вниз на свои колени и ничего не отвечала.

Оба надолго замолчали, а затем она почувствовала, как он нежно провел большим пальцем по ее скулам.

– Мадлен, ты мне поможешь?

Пересиливая себя, она подняла свои глаза и тут же уперлась в его, смотревшие на нее с уверенностью и надеждой.

– Я не знаю…

Он перестал гладить ее щеку и очень медленно приблизил свое лицо так близко, что она кожей ощущала его дыхание.

– Мы же друзья, правда? – не проговорил, скорее, мягко прошелестел он ей в ушко.

Мадлен тяжело сглотнула.