Онлайн книга «Притворись моей»
|
Так и не отпускаю, обнимаю так крепко, насколько хватает сил. – Спасибо, – шепчу совсем тихо. – Спасибо, – повторяю снова и снова: – Спасибо! Я не знаю, как ещё выразить переполняющую меня благодарность. Её так много, что хватит обнять весь мир, не только находящегося рядом. И далеко не сразу замечаю пронизывающее брюнета напряжение. Будто не человека, а кусок бездушного камня обнимаю. То и отрезвляет. Замираю. Отстраняюсь аккуратно, опуская взгляд в пол, негромко прокашлявшись. Впрочем, это не особо уменьшает дистанцию между нами. Филатов притягивает обратно к себе, за талию. – На сегодня у нас с Варей запланировано ещё много дел. Дальше, думаю, вы вполне справитесь и без моего участия, – обращается он к адвокату. Моя безмерная радость моментально ровняется с безграничным возмущением. – Я никуда не поеду, пока Ариша там! – заявляю непреклонно, ткнув указательным пальцем на закрытую дверь кабинета следователя. – Я буду ждать её здесь! В глубине души рождается нехорошее чувство: уйду, больше не увижу сестру. Глупо, наверное, проявлять такое упрямство, но я должна удостовериться, что с моей близняшкой больше ничего плохого не случится. – Ты должна уволиться, – противопоставляет Глеб. – Твой бывший шеф тебя ждёт. Вспыхнувшее раздражение я подавляю с большим усилием. – К началу рабочего дня я всё равно опоздала. От того, что задержусь ещё на час, Земля не перевернётся. Всё равно же там больше не работаю, – бросаю встречно. – От того, что ты увидишь свою сестру не через час, а к вечеру, Земля тоже не перевернётся, – самодовольно ухмыляется собеседник. Не сказать, что он не прав. В какой-то мере. Но он не прав. Совсем. – К вечеру?! – округляю глаза. – Да, – без зазрения совести подтверждает Глеб. – Сперва увольнение, потом медицинский центр, потом… – договорить не успевает. – Какой ещё медицинский центр? – перебиваю его. Моя сестра в ужасном положении, а я буду непонятно где шляться что ли?! Как будто совсем нет совести… Её и нет. У наследника «Галеон». – Обыкновенный. У тебя на одиннадцать назначен приём у врача, – ставит в известность Филатов, – и полное обследование. Как раз к вечеру освободимся. А мне словно небо на голову падает. – Полное обследование? – хмурюсь. – Зачем мне полное обследование? В золотисто-карем взоре вспыхивает насмешка. Он ничего не говорит, только демонстративно косится сперва на мою мать, потом на адвоката… которые совершенно точно ничего не должны знать! – Полное обследование? – заинтересовывается и родительница. Чёрт! Чёрт! Чёрт! – Никакое обследование мне не нужно! – спешно заверяю маму. – Глеб просто… – недовольно кошусь на того, о ком говорю, – перегибает. – Да? – недоверчиво откликается женщина. На меня больше не смотрит. Исключительно на Филатова. Хорошо, тот молчит! Пока… – Да! – закрываю его собой на всякий случай. – У меня вчера разболелась голова, вот он и… перегибает, – вру безбожно. – Перегибаю? А разве… – демонстративно растягивает в удивлении брюнет. – Да! – перебиваю снова и наступаю ему на ногу, чтоб не болтал лишнего. Его ладонь на моей талии сжимается крепче в ответ. – И вообще! Что за формальности такие, которые надо улаживать ещё целый час? – разворачиваюсь к нему, нагло меняя тему разговора. – Кхм… – откашливается адвокат. Но больше ни звука. Ни от него, ни от Глеба. – Потерпевший, помимо причинённого ущерба, захотел компенсацию за моральный ущерб. Пять миллионов, – тихо роняет мама. – С-с-сколько? – закашливаюсь и я. Родительница виновато отводит взгляд. Как и Андрей Рашидович. Я же молчаливо требую ответа от Филатова, вопросительно уставившись на мужчину. Тот, к слову, упорно молчит. С минуту, так точно. – Деньги привезут в течении часа, – устало вздыхает он в итоге. – Потом твою сестру отпустят. В ушах шумит. Четырнадцать миллионов… Плюс пять миллионов… Да мне такие деньги и во сне не снятся! Как же я их тогда ему потом отдам?! Я уже молчу о том, что он вот так просто – берёт и добавляет плюс пять миллионов за то, чтобы избавить от беды Аришу. С чего бы?! – Дерьмо, – выдыхаю уже вслух, накрывая лицо обеими ладонями. Хотя впадать в истерику мне не позволено. Наследник «Галеон» решительно притягивает к себе ближе, вынуждает убрать руки и смотреть на него. – Всё. Мы решили. Так или иначе. Больше никаких сюрпризов не будет, Дюймовочка. Успокойся. То ли его голос звучит достаточно убедительно, то ли мои эмоции достигают того предела, после которого всё – аут, не остаётся ничего больше, – на его слова я согласно киваю, стараясь не поддаваться обуревающему чувству безысходности. Потом спрошу у него, что ещё я теперь ему должна… Впрочем, спрашивать нет особой необходимости. Должно быть он думает примерно о том же, или же моя мысленная истерика слишком явно отражается на моём лице, потому что в глазах Глеба я вижу своеобразное понимание. Достаточно многозначительное, чтобы я могла успокоиться. – Хотя теперь ты мне должна ещё один поцелуй, Дюймовочка, – произносит с мягкой улыбкой Филатов. Так и не отпускает. Наоборот. Всего секунда, опомниться не успеваю, как мои губы касаются его губ. Он банально впивается в мой рот, ничуть не стесняясь окружающих. И не отпихнёшь, не врежешь, не увернёшься. Отвратительное чувство. Зато оно помогает собраться с мыслями. – Увольнение, медицинский центр, обследование, или же ещё плюс стопятьсот причин и поводов – мне на всё это плевать. Я останусь здесь. И никуда не пойду, пока не увижу Аришу, пока её не отпустят, – заявляю категорично. – Правда, Глеб. Хоть что делай, хоть в багажник реально запихни. Не уйду. Я всё сказала. Очень стараюсь, чтобы мой голос звучал убедительно. Но окружающих в большинстве своём интересуют совсем не мои намерения. – В багажник? – заинтересовывается мама. Андрей Рашидович тоже навостряет уши, с лёгким прищуром разглядывая то меня, то моего фальшивого бойфренда. Я же отвешиваю себе мысленный подзатыльник за свой длинный язык, смутившись собственной откровенности. Я – да. Но не Глеб. – Варя… перегибает, – невозмутимо передразнивает он моё недавнее высказывание. – Ни разу ещё не запихнул. Хотя время от времени она так и напрашивается, если честно. Еле терплю, – вздыхает с прискорбным видом. |