Книга Помощница лорда-архивариуса, страница 120 – Варвара Корсарова

— Глупая. Это общеимперский. Инквизитор — нет, скорее, любитель загадок Кастор, — использовал руны дракрид, чтобы передать звучание фразы: «Открой книгу, закрой глаза». Простой шифр. Фаракийский язык тоже слоговый, в нем используют похожий метод, когда пишут иностранные имена.

Я ахнула.

— Брат Борг! Но его фраза звучит иначе: «закрой книгу, открой глаза». Что хотел этим сказать Кастор?

— Я догадываюсь, — медленно произнес Джаспер. — Идем!

Мы вскочили, скорым шагом вышли в библиотеку и приблизились к каменному барельефу.

Брат Борг, казалось, пучил на нас каменные глаза с некоторым беспокойством: «Что задумали, нечестивцы?»

— Известно, что барельеф Книгоненавистника велел установить в библиотеке Филион Кастор, когда перестраивал дом, — пояснил Джаспер, — мы считали этой тонкой иронией.

Джаспер принялся осторожно ощупывать глаза Борга и книгу, которые тот сжимал толстыми пальцами левой руки. Изнывая от нетерпения и любопытства, я нырнула под локоть Джасперу, чтобы лучше видеть. Он положил мне руку на плечо и велел:

— Принеси нож.

Я метнулась в каморку и принесла первый попавшийся нож для бумаги. Джаспер принялся осторожно соскребать слой податливого материала, который покрывал глаза и книгу на барельефе и был искусно замаскирован под камень. Сыпалась пыль, я нетерпеливо переминалась с ноги на ногу. Наконец, брат Борг ослеп, а под обложкой книги показалась небольшая панель.

— Помоги, Камилла!

Джаспер перевернул панель — словно обложку книги закрыл, — положил мою руку сверху и велел надавить; сам запустил пальцы в каменные глазницы. Раздался скрип, барельеф приподнялся и отъехал в сторону.

— Получилось! — я захлопала в ладоши.

Джаспер осторожно достал из открывшейся ниши в стене небольшой листок бумаги.

— Для меня он пуст. Что видишь ты?

— Текст на общеимперском.

— Прочти.

Я с трепетом взяла в руки листок и прочла:

— В неровный год Кровавого Меча, в день Теней, сложи четверть времени прошедшего с полуночи до сего времени с половиной от сего времени до полуночи, и прочие эфемериды укажи сообразно. Подпись: Небесный механик.

Я спросила упавшим голосом:

— Вы что-нибудь понимаете?

Его глаза лукаво блеснули.

— Даю шанс разгадать эту загадку тебе, как рожденной в день Теней.

— Господин Дрейкорн! — притворно возмутилась я. — С этой задачкой, возможно, шутя справится любой столичный гимназист второй ступени. Но я всего лишь бывшая послушница общины, которая жила в глуши и не получила достойного образования — помнится, так вы отозвались обо мне в день нашей встречи.

Джаспер скрипнул зубами и пробормотал:

— Запомнила мои слова!

— Каждое, — призналась я. — Еще вы тогда назвали меня незрелым, капризным существом с непредсказуемым поведением, и были тысячу раз правы.

Джаспер вздохнул и хотел что-то произнести, но я продолжила:

— И все же попытаюсь решить задачку Небесного механика. Зря, что ли, отец отправлял меня заниматься математикой к ученой даме из Олхейма два раза в неделю! День Теней — тридцать первое число месяца Тумана. Бывает раз в семь лет. Четверть времени от полуночи…

Я бросилась к столу, села, схватила лист бумаги и карандаш. Джаспер встал рядом и наклонился: я почувствовала, как он подбородком коснулся моих волос и замерла на миг, но тут же продолжила писать. Наконец, победно протянула листок и произнесла снисходительно:

— Обозначим буквой «а» время от полуночи до сего времени. Двадцать четыре минус «а»: время от сего времени до полуночи. Делим выражение на два, чтобы получить половину от сего времени до полуночи. Четверть времени прошедшего с полуночи до сего времени: делим «а» на четыре… готово уравнение. Ответ: девять часов тридцать шесть минут.

Джаспер рассмеялся.

— Когда я говорил те обидные слова, я еще не знал, что ты на редкость умна.

Да и соображал я в тот день туго: очень болела голова от твоего меткого удара, и настроение было скверное.

— Но год Кровавого Меча, эфемериды… я не знаю, что это такое, — призналась я.

— В шифре указаны дата и время. Нужно узнать год. Год Красного Меча… Астрологи дают годам с необычным расположением звезд названия в честь важного события, которое произошло в этот год.

Забрезжило воспоминание: алая полоса, похожая на вытянутый красный треугольник, рассекает темное небо…

— Джаспер, я знаю, где найти ответ на эту загадку! Скорее в восточное крыло!

— Подожди, зачем…

Я нетерпеливо схватила его за руку и потянула. Он замолчал и повиновался. Почти бегом мы двинулись по коридорам, держась за руки; охваченная азартом, я забыла отпустить его ладонь. Неловкости не было. Мы вновь были напарниками в гуще нового приключения.

Я привела Джаспера в заброшенную галерею и отыскала в стопке картин в углу ту, что изображала день сотворения Адитума.

— Эта комета в небе похожа на окровавленный меч, не правда ли? Тут указана дата: второй год Эры Магии. Что, если это и есть нужный нам год? Он високосный?

Джаспер засмеялся.

— Да, Камилла. Так и есть.

Я глянула на него с подозрением.

— Вы знали это, верно? Стоило сказать об этом сразу, а не позволять тащить себя через весь дом.

— Твое личико горело восторгом первооткрывателя, и я решил промолчать, чтобы подольше любоваться твоими порозовевшими щеками.

Неуместное замечание я решила пропустить мимо ушей.

— У нас есть год, число и время… для чего их указал Кастор?

Мы глянули друг на друга и одновременно произнесли:

— Небесные Часы!

Пришлось опять бежать по длинным мрачным коридорам и запутанным переходам мимо угрюмых изваяний. Когда вернулись в каморку в библиотеке, Джаспер повел плечами и рассеянно заметил:

— Здесь холодно. Нужно установить тепловоздушную трубу, чтобы ты не мерзла.

«К чему? Я скоро уеду», — хотела я ответить, но промолчала.

Мы застыли перед моделью Небесных Часов на стене. Она в точности повторяла украшавший небо над Аэдисом призрачный механизм.

Тысячу раз я любовалась им, но обращала внимание лишь на главный циферблат, который показывал время, дату, год и праздники.

Астрариум состоял из нескольких дисков. На каждом нанесены сотни символов: астрологические знаки, модели небесных тел, непонятные цифры…

Джаспер пустился в объяснения:

— Астрариум — уникальное изобретение. Он показывает не только год и время, но и движение солнца и фазы луны. Лунные и солнечные затмения. Движения пяти известных планет. Вот они: Гермаон, Пиройэс, Эосфора, Фаэтон и Кронос. Движения четрых периодичных комет. Календарные праздники и знаки астрологического пояса. Эта модель висит в библиотеке две сотни лет. Она встроена в стену, и снять ее непросто. Хотел разобрать и запустить ее, но руки не доходили. Полагаю, следуя указаниям Кастора, нужно выставить нужное число, время и прочие данные по эфемеридам.