Книга Помощница лорда-архивариуса, страница 99 – Варвара Корсарова

Наконец, я набралась смелости взглянуть ему в лицо.

— Я купила вам подарок.

Густые брови поползли вверх.

— Что это вы выдумали? Зачем? — удивленный и недовольный тон обескураживал.

Я положила перед ним коробку из писчебумажного магазина «Перо и папирус».

— Ваше самопишущее перо сломалось пару недель назад. Вы привыкли к нему и сердились, что подходящего не нашлось в кабинете. Я подобрала новое, какое нужно, со сменным картографическим наконечником. Прошу, откройте.

Он покачал головой, невольно улыбнулся, разорвал упаковку и открыл коробку. Достал перо, повертел и тут же опробовал на бумаге — поставил размашистую подпись.

— Спасибо, Камилла, — слова прозвучали тепло и я, наконец, расслабилась, —

Вы превратились в профессионального секретаря. Помните, что мне нужно. Но погодите: и у меня есть подарок.

Я была удивлена так же, как и он минуту назад.

Господин Дрейкорн поднялся, достал из шкафа черную папку, вытащил плотный двойной лист бумаги с имперской печатью и положил на стол.

— Что это? — я с недоумением рассматривала лист.

— Читайте.

На тексте удалось сосредоточится не сразу: господин Дрейкорн встал рядом, оперся ладонью на стол и склонился надо мной.

Наконец, я взяла себя в руки и с недоумением открыла документ. Напечатанные канцелярским шрифтом строки сообщали:

«Бессрочная паспортная книжка. Выдана отделом учета имперских подданных Первого округа Метрополии. Имя и фамилия: Камилла Агрона. Время рождения или возраст: 220 год Эры Магии. Место рождения: Аэдис».

Дальше шли описания примет и перечисление обязанностей подданных Аквилийской империи; скрепляла документ синяя печать с изображением орла, арки и звезды.

— Агрона — фамилия моей матери!

— Это ваш паспорт, Камилла, — голос хозяина прозвучал над ухом, совсем близко; я повернула лицо, едва не коснулась его щеки и с трудом удержала вздох.

Господин Дрейкорн немного отодвинулся и произнес с улыбкой:

— Довольно вам быть бесправной бесфамильной послушницей. Некоторое время назад я обратился к господину Таркону из отдела учета имперских подданных.

Теперь вам станет проще устраивать жизнь.

— Как вы узнали фамилию моей матери?

— Вы как-то упомянули, что бывшая квартирная хозяйка приходится вам дальней родственницей. Пришлось навестить ее. Скажу откровенно, я был в ужасе, когда увидел, где вы жили в первые дни после приезда в столицу.

Я была смущена, но в то же время трепетала от счастья. Такая забота о чем-то да говорила; тотчас в душе затеплились надежда и робкое ожидание.

Господин Дрейкорн продолжал:

— Оказывается, у вас в столице немало родственников по материнской линии. Почему не обратились к ним?

— Они не захотели связываться со мной.

— Это не дело; вам нужны корни, кто-то, на чью защиту вы можете рассчитывать. Я не всегда буду рядом. Конечно, я позабочусь о вас, как смогу, но все же советую — дайте своей родне второй шанс. Теперь они будут благосклоннее. Я списался с вашим двоюродным братом, и он показался вполне разумным человеком.

— Я очень благодарна вам, господин Дрейкорн, — я тщательно подбирала слова, стараясь, чтобы голос звучал ровно, — Вы столько для меня сделали после хлопот и бед, что я вам доставила. Знаю, не такого секретаря вы хотели видеть рядом.

Он опять наклонился; его лицо смягчилось, и мне удалось различить сочувствие и, быть может, скрытую нежность — или же воображение показало мне то, что хотелось увидеть.

— Это точно. Хлопот вы доставили немало. Признаюсь, поначалу думал, что от вас следует ожидать одних неприятностей; но оказалось, что от вас можно ожидать все что угодно. Вы всегда настороже, на при этом готовы смеяться над всем, что заслуживает вашего смеха. Вы бываете скромницей и грубиянкой. Вы одновременно скрытны и откровенны, полны здравого смысла и безрассудны. Никогда не знаешь, чего ожидать от вас в следующую минуту. С вами не соскучишься.

В первый миг я силилась понять, что он имел в виду: комплимент это был или упрек? А затем меня охватили восторг, растерянность и чувство беспомощности; мысли путались, губы готовы были произнести слова, которые изменили бы все.

Господин Дрейкорн мимолетно улыбнулся, словно прочел если не все, то часть моих мыслей; его же мысли по прежнему оставались для меня загадкой.

Он отвел взгляд, забрал кожаную папку и понес к шкафу. Как в тумане я пошла следом; мне хотелось оставаться рядом. Еще больше хотелось дотронуться до него и почувствовать тепло его кожи. И я не удержалась; медленно протянула руку и, поражаясь собственной смелости, коснулась его запястья, затем скользнула пальцами ниже, к ладони; почувствовала загрубевшую кожу и бугорки шрамов. И он ответил на прикосновение: крепкие пальцы сомкнулись на моих.

Господин Дрейкорн повернулся, не отпуская мою руку; темные глаза ласкали мое лицо, а на губах появилась мягкая усмешка. Никогда раньше он не смотрел на меня так; но этот взгляд и улыбку я видела и раньше. Именно так он смотрел на баронессу Мередит, свою возлюбленную — чувственно, призывно, и с неприкрытой снисходительностью.

Меня словно холодной водой окатило; я отняла руку и отступила на шаг, испытывая острую печаль и чувство, близкое к неприязни.

Он вздохнул.

— Камилла…. — начал он; голос его также звучал иначе. Я замерла, но так и не узнала, что он собирался сказать, потому что господин Дрейкорн внезапно замолчал.

Лицо его опять изменилось странным и пугающим образом. Оно стало жестким и сосредоточенным, и взгляд был направлен поверх моего плеча, в угол. Внезапно хозяин без церемоний взял меня за плечи, осторожно отодвинул с пути и широкими шагами приблизился к дереву Ирминсул.

Я не понимала, что происходит; господин Дрейкрон протянул руку, снял что-то с ветки, поднес к глазам и принялся рассматривать с выражением глубокого удивления и недоверия. С его губ сорвалось проклятье; я затаила дыхание.

— Невероятно. Немыслимо, — произнес он с расстановкой, затем повернулся ко мне и приказал:

— Подойдите сюда.

Я подошла, замирая от тревоги.

— Вряд ли это совпадение. Вы появляетесь в этом доме, и происходит то, чего не могли добиться маги уже два столетия. Камилла, — в его голосе звенел металл, — Вы ничего не хотите мне рассказать?

— Что случилось?

— Посмотрите сюда.

На его широкой ладони лежало нечто, похожее на крупную черную жемчужину с изумрудным отливом.

— Это почка дерева Ирминсул. Оно ожило. Через месяц-два появятся листья. Не верю, что это произошло само по себе. Поэтому я спрашиваю: вы нарушили запрет и касались ствола или ветвей? Или сделали что-то еще? Отвечайте!