Онлайн книга «Проводник смерти»
«Надо будет позвонить Забродову и сказать, что от книг бывает не только польза, как он утверждает, но и прямой вред, — подумал Сорокин, глядя на замусоренный пол с чувством, напоминавшим угрызения совести. — А он ответит, что вред книги приносят только дуракам, и будет, между прочим, прав. Да ну его к черту! Сам-то, небось, ножами швыряется у себя в квартире. Интересно, где уборщица держит всякие свои тряпки-веники? Надо бы здесь прибрать, что ли…» Вместо того чтобы отправиться на поиски веника и совка, он с мстительным удовольствием вырвал из блокнота новую страницу, располовинил ее и принялся катать новый шарик. В дверь постучали. Сорокин вздрогнул и воровато спрятал уже готовый бумажный шарик в карман кителя, уверенный, что это явилась уборщица. — Войдите, — виновато пригласил он. Дверь распахнулась, и на пороге возник капитан Амелин, вот уже два месяца, как переставший быть капитаном и щеголявший новенькими майорскими звездами. — Разрешите, товарищ полковник? — Предположим, я не разрешу, — проворчал Сорокин. — Скажу, что я занят. Твои действия? Амелин красноречиво покосился себе под ноги, где валялось множество бумажных комочков, одним глазом заглянул в корзину и вздохнул с притворным смирением. — Зайду попозже, — ответил он. — Вместе с уборщицей. — Ну вот! Опять мне нет покоя! — пожаловался Сорокин — Никто меня не любит. Даже ты. — Нечего было идти в менты, — ответил жестокий Амелин. — Ас чего это вы взяли, что я вас не люблю? — Если бы ты меня уважал, — сказал Сорокин, — то не пришел бы сюда в первом часу ночи, держа под мышкой папочку с очередной гадостью. Амелин сокрушенно вздохнул. — Да уж, — сказал он. — Что да, то да… — То-то же, — горько вздохнул Сорокин. — Да ты проходи, садись. Что там у тебя? Амелин поколебался, зачем-то дотронулся указательным пальцем до кончика носа, нерешительно пожевал губами и сказал: — Да ничего, в общем. Так, шел мимо, вижу, свет у вас горит… Дай, думаю, зайду. Вы почему домой не идете, товарищ полковник? Сорокин не глядя сунул окурок в пепельницу и немедленно вынул из пачки новую сигарету. — Домой, — со странной интонацией повторил он, — домой… Там, понимаешь, положение… Гости, в общем… — Так тем более! — с деланным энтузиазмом воскликнул Амелин, приняв окончательное решение повременить с делами до утра. — Это как посмотреть, — проворчал Сорокин. — Глаза бы мои их не видели. И ведь не прогонишь! Сестра жены, как-никак… С мужем и сыном, тоскливо добавил он после паузы. — Да-а, — сочувственно протянул Амелин, хорошо осведомленный о жилищных условиях полковника. — Незваный гость хуже татарина… — Да званые они, — скривился Сорокин. — Ты не подумай, они отличные люди, я их всех люблю… не то, что ты меня… Просто… Их так много! Мы все время друг на друга наступаем. — Вы что, с женой поссорились? — спросил проницательный Амелин. — Что за дикая идея? И потом, я уже не мальчик, чтобы, поссорившись с женой, уходить из дома. В общем, кончай свой психоанализ и давай поближе к делу. — Да нет у меня никакого… Сорокин легонько хлопнул по столу ладонью. — Я же сказал — хватит. Кого ты пытаешься провести? В этом кабинете не такие, как ты, кололись. Мимо он проходил! Ты на часы-то смотрел, «прохожий»? Гляди, выгонит тебя жена из дома. — Гм, — промычал Амелин. — Что — «гм»? Хочешь сказать, что такого красавца не выгонят? Или… уже? — Пф-ф-ф, — шумно выдохнул Амелин. — Ну… Ну, в общем… — он непроизвольно вздохнул, — в общем, да. Точнее, она сама ушла. А еще точнее — уехала. — На «мерседесе», — уточнил Сорокин. — На «вольво», — поправил его Амелин. Сорокин помолчал, дымя сигаретой. — Погода нынче дерьмовая, — сказал он наконец. — Гопникам не позавидуешь. — Ну, они-то у нас всепогодные, — со вздохом возразил Амелин. — Как бомбардировщики. — Может, тебе того… — Сорокин неопределенно покрутил в воздухе ладонью. — Может, помощь требуется? — Материальная, — немедленно отреагировал Амелин. — В размере восьми миллионов долларов. — Ладно, — сказал Сорокин, — как знаешь. В этих делах и правда каждый сам за себя. — По крайней мере с тех пор, как упразднили парткомы, — подхватил Амелин. — Наша служба и опасна, и трудна… А можно, я с вами вместе шарики побросаю? — Приходи со своей бумагой, — ответил Сорокин. — Ну, так что там у тебя? Тема личных неприятностей майора Амелина и полковника Сорокина была закрыта. Амелин наконец-то закрыл за собой дверь, пересек кабинет и подсел к Т-образному полковничьему столу, заставив висевшую над ним дымовую завесу слегка раздаться в стороны. — Я просмотрел сводки за последние два дня, — сказал Амелин. — Есть такое дело. — Опять? — обреченно спросил Сорокин. — А ты уверен? — Стопроцентной уверенности, конечно, быть не может, но почерк тот же. Одиннадцатый этаж, форточка, следы на подоконнике. Соседи сверху весь вечер были дома. Клянутся, что ни от них, ни с крыши никто не спускался. Собственно, на крышу проникнуть там невозможно. Все чердачные люки перекрыты решетками, замки в полном порядке. Районные сыскари в полном обалдении. Получается, что он залез туда прямо по стенке. — Одиннадцатый этаж, — напомнил не то ему, не то себе Сорокин. — Ни фига себе! Балконы? — спросил он со слабой надеждой. — До ближайшего метров восемь, — ответил Амелин. — А дверь? — Дверь, конечно, нараспашку. Не полезет же он, в самом деле, обратно по стенке со всем этим добром. Но следов взлома никаких. Нет, это, конечно, форточник. Но вот как он туда забирается, черт бы его подрал? — Много унес? — спросил Сорокин. — Не много, но дорого. В общем, тысяч на двадцать. — Долларов, конечно. — Губа не дура, — проворчал Сорокин. — Квартиры выбирать он умеет, — согласился Амелин. — Скорее всего, работает по наводке, Сорокин, морщась, потушил в переполненной пепельнице окурок, с сомнением покрутил в пальцах сигаретную пачку и раздраженно бросил ее на стол. — Соображения есть? — спросил он. — Да какие тут могут быть соображения? Это Копперфилд какой-то. Или этот… как его… в общем, француз один, его по телевизору показывали пару лет назад. Скалолаз. Ползает по камням, как муха, безо всякого снаряжения. На козырьки забирается на одних пальцах, почище любой обезьяны. |