Книга Кого не видят глаза, страница 80 – Дарья Кандалинцева

– Я повторю: какой у вас план? – спросила она, скрестив на груди руки.

– Для начала нужно поговорить с Нааеком и выяснить, что творится в Сутале. – Лир вздохнул и сел обратно рядом с Дафной. – Кто-нибудь знает, где Шандар? Он ушел еще час назад, неужели так сложно найти начальника техотдела?

– Может, он просто уже десятый раз пытается убедить Нааека в том, что с ним хочет встретиться мертвый Мунвард? – гоготнул Ирн, появившись из кухни и вертя в руках яблоко.

Пожалуй, яблоки были единственным фруктом, что росли и на Да’Арии, и на Земле. Даф всегда интересовало: почему именно они? Но сейчас не до этого.

Чавкая, Ирн беззаботно добавил, обращаясь к Телл:

– Кстати, у тебя нет больше фруктового супа? Чарне он, кажется, пришелся по вкусу.

– Чарне или тебе? – недовольно покосившись на него, уточнила Телл.

– И Чарне, и мне.

Закатив глаза, Теллериндис снова повернулась к Лиру с Дафной.

– Если бы я видела другой выход, то сдала бы вас старейшинам в ту же секунду, как вы заявились на мой порог.

– Поверь мне, если бы я видел другой выход, – мрачно ответил Лир, – ты бы даже не узнала о моем существовании.

– Да, было бы здорово и дальше оплакивать твою смерть. – Даф в ту же секунду подскочила бы и дала Теллериндис пощечину за такие слова, но Лир не пустил ее, опять схватив за руку. И Телл продолжила: – И даже если Чарна и правда не виновата в смерти Рилл, я хочу, чтобы она посмотрела мне в глаза и рассказала, как это случилось. Я хочу видеть раскаяние.

Не дав никому возможности сказать хоть слово, Телл развернулась и исчезла на кухне.

Ирней с беспокойством глянул ей вслед, но, очевидно, решил, что прямо сейчас никто требовать исповеди не станет. Расслабившись, он пересек комнату и плюхнулся в кресло.

Напряженная тишина растянулась на несколько минут. Лир, растирая виски, опять отрешенно уставился в пустоту, Никк с Аней продолжали полушепотом обсуждать что-то, а Ирн ерзал в кресле, отмахиваясь от лозы вьющихся над его головой бледно-розовых цветов.

– А если Шан не уговорит Нааека прийти? – нарушила молчание Дафна.

– Его не нужно уговаривать, – отозвался Лир. – Он знает про Тера.

– Что? – брови Ирнея взмыли вверх. – Ты сказал Нааеку раньше, чем мне, лучшему другу?

– Он поймал меня однажды в Келасе, что я должен был делать, Ирн? Убить его, как полагается бесчестному фомору?

– Нет, но ты бы мог…

Входная дверь распахнулась, оборвав зарождающуюся ссору. Появился Шандар, чье лицо сияло от гордости. Следом за ним шел Нааек.

Даф не могла сдержать вздоха облегчения. После всего пережитого в последние дни сумасшествия Нааек в неизменно белой рубашке и с улыбающимися с отцовской заботой глазами был как глоток свежего воздуха. Напоминал, что все по-прежнему хорошо, что, как он всегда говорил, даже когда весь мир вокруг рушится, нет причин паниковать…

«…Ибо все, что подвержено разрушению, – мысленно повторила его слова Даф, – можно спасти, если хорошенько подумать».

– Почему так долго? – прошипел Лир, подскочив на ноги и вмиг стерев с лица Шана всю радость.

– Это моя вина, мы не могли телепортироваться у всех на виду, – спокойно ответил за того Нааек. – Ты не представляешь, какая вакханалия сейчас творится на АмараВрати, Тер.

Услышав это обращение к Хэллхейту, Ирн проворчал что-то нечленораздельное, но никто не обратил на него внимания.

– Кстати, это Тейн во дворе, верно? – продолжил Нааек, окинув взглядом комнату. – Знаете, разгуливающий вокруг даитьянского дома фомор – не лучшее соблюдение конспирации.

– Какая разница, мы все равно не сможем скрываться здесь вечно, – заметила Даф.

– Согласен, – кивнул Лир и, обращаясь к Нааеку, спросил: – Ты выяснил что-нибудь?

– По поводу этого Смерона, подельника Хорауна? Ничего.

– Совсем?!

– У меня было не так много времени. Астарта еще проверяет пару вариантов, но сомневаюсь, что она что-то найдет. Если Смерон, как и Хораун, умеет менять внешность, то он может быть практически кем угодно.

– Кем угодно, но кого, скорее всего, не видел ни один из фоморов, – поправила Даф. – Я помню, как Смерон залез в мои мысли тогда на форпосте. Значит, в отличие от Хорауна, он у нас специалист по даитьянам. Если, конечно, не по тем и другим.

– Кто-то из членов земной миссии? – предположил Шан, с недоумением покосившись на Аню с Никком. Слава Арию, не только Дафну смущало их молчаливое поведение.

Лир покачал головой.

– Нет, во-первых, кое-кого в Келасе я видел…

– Но ты же у нас не совсем фомор, – язвительно вставил Ирн.

– …А во-вторых, – Хэллхейт многозначительно посмотрел на «лучшего» друга, – логично предположить, что если Хораун и Смерон работали вместе, пока советник моего отца был на Земле, второй контролировал ситуацию на Да’Арии.

– Тогда это должен быть кто-то с влиянием, – продолжил Нааек, задумчиво расхаживая вдоль комнаты. – Занимающий значимый пост. В отделе обороны, навигации, боевых джетов…

– В совете.

– Что? Нет, это исключено, Тер. Ты говорил, Хорауна никто не помнит ребенком. Спроси о любом из старейшин, они уважаемые персоны. Ученые. У всех есть семьи, друзья…

– Которые все даитьяне и которыми легко манипулировать. Если бы мы вынудили его продемонстрировать силу… Черт, но для этого нужно позволить ему начать войну! – Лир безнадежно обхватил голову руками. – Замкнутый круг.

– Мы найдем его, – неожиданно выпалили Никк с Аней. Настолько синхронно, что Даф показалось, у них один голос на двоих. Ей снова стало не по себе.

Замерев, все устремили на них вопросительные взгляды. Но Аня и Никк выглядели более чем уверенно. Аня продолжила:

– Смерон был и в моей голове, я узнаю его мысли, если он будет достаточно близко.

– Сможешь мысленно отыскать, даже не прикасаясь к нему? – удивился Шан. – Как?

– Скажем так, к Мантру мы ходили не зря, – ответил за нее Никк.

– Получается, нам лишь нужно собрать старейшин в одном зале, и коррумпированный приз у нас в кармане. Предположим, – согласился Нааек. – Но как мы соберем их? Они сейчас, каждый в своей провинции, собирают народ на войну. Если сам Крейн не попросит, не придут.

– Да уж, – вздохнула Даф. – Даже если мы с Никком вернемся, все, что получим, – это двух старейшин из двенадцати. Даже не старейшин, а негодующих родителей.

– А если вы вернетесь не одни, – медленно произнес Лир. – Что, если вы вернетесь с заложником?

– Каким заложником?

Коварный огонек промелькнул в глазах Лира, и у Даф все сжалось внутри. Она догадалась.