Книга Дело «Тридевятый синдикат», страница 34 – Виктор Баженов, Олег Шелонин

— Вы уж извинитесь перед ней, ребятушки. Недосуг мне. Марьюшку спасать надобно.

— Ни в коем случае!

— Папа!

— Что ты! Она всю ночь пирожки тебе в дорожку пекла. Не обижай!

Иван уговаривать не стал. Он подхватил капитана на руки, поднес к окну и сунул в зубы Центральной.

— Доставишь в целости и сохранности, — распорядился царь.

— Какой базар! — ответствовал судья, роняя «папу». Хорошо Левая и Правая были на подхвате. Они бдили на совесть.

В отличие от «папы» Кощей этим утром проснулся в своей «камере» с больной головой.

— Воды, — жалобно простонал он, не открывая глаз.

— Ожил, — удовлетворенно вздохнул Лихо, — всю ночь тазик просил, а теперь на водичку потянуло.

— Я бессмертный, — простонал «узник».

— Если б не моя терапия...

— Ты что, — подскочил Кощей, — меня лечить посмел?!

— Шлаки выводил, — степенно кивнул головой «народный целитель», — передозировка дело серьезное. Запросто концы мог отдать.

— Вон! — рассвирепел Его Бессмертие. Лихо оскорбленно поджал губы и покинул «камеру» с гордым видом непризнанного гения.

— Шарлатаны... знахари-недоучки...

Кощей выполз из постели, доплелся до стола, сдернул с него недопитый накануне пузырь «Тройного борзенского» и одним махом добил емкость. Через десять минут в голове просветлело.

— А жизнь-то налаживается, — бодренько хмыкнул Кощей, торопливо одеваясь. — Чем бы заняться? Из камеры сегодня мне никак... Папа еще не отбыл... а может быть, отбыл? — Его Бессмертие покосился на поднос. — Скотина все-таки этот Лютый. Пришел и все опошлил. Может, заняться?

Решив, что все равно делать нечего, Кощей принялся колдовать над своим окном в мир, и то ли терапия Лиха одноглазого, то ли его собственная помогла, но дело пошло так шустро, что через два часа аппарат заработал, причем не хуже зеркальца Яги. Передачи ловились не случайные, а четко по заказу. К испытаниям Кощей приступил немедленно, потребовав от подноса показать ему, что творится в данный момент на лесной полянке, ибо именно оттуда по плану и должен стартовать на остров Буян их любимый «папа». Сделал он это вовремя, так как у ямы, оставшейся после драматического старта дуба, жители лесные в тот момент получали последние инструкции.

— ...и если хоть один коготь, хоть один зуб папу коснется...

Разноголосый рев и вой лесной братии был настолько искренним, что Яга поняла: аудитория прониклась. Леший погрозил своим корявым, узловатым пальцем:

— Смотрите! За базар ответите. Дорожку чтоб расчищали, о пропитании заботились... Что? Да не о своем! О папином!

— Не стоит, — вмешалась ведьма, — об этом я сама позабочусь.

— Задачу поняли?

— Понять-то поняли... — рискнул подать голос седой матерый волчище.

— Какие проблемы? — грозно нахмурился лешак.

— Не доскакать нам под ношей такой — боязливо провыл вожак стаи, — ежели папа хоть наполовину в царя-батюшку — хребет сломается.

— Не волнуйся, — успокоила его Яга, — папа не телесами — умом берет. Выдюжишь.

— Меняйтесь почаще, — посоветовал леший. Стая жалобно заскулила, сообразив, что от роли скакунов ей отвертеться по-любому не удастся.

— Все по местам! — Яга заметила черную точку на горизонте. Это летел Горыныч. Мировой судья лихо приземлился на опустевшую от лесной живности поляну.

— Прилетел сокол наш ясный, — заворковала бабуся, — отечества нашего спаситель...

— Полно, бабушка, — засмущался Илья, соскальзывая с Горыныча, — нашла спасителя...

— Спаситель, спаситель, не сомневайся. И сейчас вот за Марьюшкой в поход собрался. За дело наше радеешь. Если папа за дело взялся, раскола да смут гражданских государству нашему бояться нечего. Так ведь, Гена?

— Точно, — подтвердил зелененький домовой.

— Позволь, позволь, — нахмурился капитан, — какой еще раскол? Какая смута?

— Пока никакой, — успокоила его ведьма, — а вот как спасет нашу Марьюшку какой-нибудь недоросль, да после свадьбы потребует полцарства, да начнет с царем-батюшкой собачиться насчет территорий... У нас ведь народ такой: всяк кусочек пожирней ухватить норовит...

— Какая свадьба! Какие полцарства?!! — зарычал Илья.

Яга, невинно хлопая глазами, пустилась в объяснения, к концу которых Илья был готов рвать волосы на себе и на всех, кто подвернется ему в данный момент под руку. Гена начал потихоньку пятиться от своего кумира. Таким он «папу» еще не видел. Горынычу тоже стало неуютно.

— Ну, вы тут беседуйте пока, — еле слышно вякнул кто-то из членов судейской коллегии. Мировой судья, расправив крылья, взял резкий старт и понесся в сторону Нью-Посада. Это слегка охладило разбушевавшегося Илью, и он взял себя в руки.

— Где этот чертов Буян? Как до него добраться?

— Все скажу, родимый, все объясню, — успокоила его Ягуся, видя, что «папа» готов к конструктивному диалогу. — Вот тебе, Илюшенька, скатерка. Вещь в дороге дальней просто необходимая...

— Да на шута мне?

— Проголодаешься, развернешь, все поймешь... — тоном, не терпящим возражений, сообщила ведьма. — Не перебивай старших. Время дорого. Там Марьюшка помощи ждет, а ты тут со старухой препираешься. А вот тебе клубочек, кинешь его на землю, он и покатится, покатится аж до моря-окияна, прям до острова Буяна.

Это до глубины души возмутило Кощея, во все глаза пялившегося на экран подноса.

— Да это не спасательная операция, а пикник какой-то. Ишь, сколько насовали-то всего в дорожку. Да еще на серых. Ладно бы на одном... где правда жизни, я вас спрашиваю? Ведь и со мной небось три года назад так же боролся. Ишь, чужими руками-то... нет, хоть до границы с басурманами, но пешочком, пешочком... а почему пешочком?

Кощей злорадно улыбнулся, что-то прошептал себе под нос и уставился на экран, довольно потирая руки.

Илья, затолкав скатерку в рюкзак, благодарно чмокнул старушку в щеку, и, не успев взять клубочек из старческих рук, внезапно выпучил глаза, развернулся к Ягусе тылом и рванул так, что только пятки засверкали.

— Эй, куда? — ахнула старушка. — А транспорт?

Илья был уже на окраине полянки. Он пытался обернуть голову, но какая-то сила не давала ему это сделать. Кощей заливался радостным смехом, удовлетворенно потирая руки.

— Да ты что ж, так и будешь до моря бежать? — кричала Ягуся вслед. — А проводник? — Она швырнула свой клубочек, и тот гигантскими прыжками понесся за Ильей. Однако явно не успевал. — Ну какие ж вы мужики дураки... пьяные и влюбленные... Геночка, налаживай сотовую. Пора Лютому знак подать.