Книга Сияющие руины, страница 82 – Вик Джеймс

– Куда-то собрался?

Оправившись от едва не хватившего его удара – как можно подойти неслышно по шуршащей гальке? – Люк обернулся:

– Что?

– Ты выходил за ворота?

– Откуда ты знаешь?

– В основном Дар подсказывает, но и дорожная сумка – разоблачающий фактор. – Сильюн поправил ремень сумки. Лицо его не выражало никаких эмоций. – Слушай, ты видел Собаку? Мне он не попадался на глаза с тех пор, как мы встретили короля. А это было два дня назад.

– Нет, не видел. Охотится, должно быть, где-то. Сил, здесь кто-то был. Я вышел за ворота. Там следы чужой машины. И в лесу кто-то…

Сильюн вздернул бровь:

– Почему ты сразу мне об этом не сказал?

Люк закатил глаза и последовал за Равным. Когда они подошли к воротам, уже сгущались сумерки. Сильюн положил на них руку и закрыл глаза.

– Собака, – произнес он. – Недавно выходил ты, а перед тобой Собака. Я, должно быть, не почувствовал этого, потому что мы были… с королем в другом пространстве.

Люк привел Сильюна к отпечаткам протектора чужой машины:

– Смотри, кто-то приехал за ним.

Они стояли бок о бок, молча уставившись на оставленный след. Люк думал, поделиться с Сильюном своими предположениями о визите Аби или нет.

– Ты можешь уйти, если хочешь, – тихо сказал Равный. – Здесь тебя ничего не держит. Я даже могу разорвать ту нить, что нас связывает. Я создавал ее импровизированно, в спешке, не очень аккуратно получилось, но, если хочешь, я попробую.

– Ох!

Люк схватился за живот, откуда, конечно, никакой нити к Сильюну не тянулось. Иногда она вспыхивала, когда они находились в одном из своих ментальных пространств, пытаясь открыть дверь туда, что не было ни их внутренним «я», ни реальным миром, где у костра были оставлены их тела. Сначала это беспокоило Люка. Но не сейчас. Эта нить стала его неотъемлемой частью.

Он вспомнил золотой ошейник Крована, который носил в Эйлеан-Дхочайсе. Отвратительный момент, когда он прикоснулся к нему и обнаружил, что ошейник практически сросся с его плотью, и это вызвало у него ужас. Иначе с нитью, связывавшей его с Сильюном: чем крепче она его держала, тем комфортнее он себя чувствовал.

Или, возможно, ему просто было комфортно рядом с Сильюном. Каким бы он ни был странным и лишенным нравственных основ, он был просто таким же, как и Люк, подростком с обескураживающе диким чувством юмора и желанием съесть любой плохо поддающийся идентификации продукт, который они каждый вечер доставали из холодильника.

Хотя и не стоило забывать, что отчасти по его милости Люк попал в руки Крована. Сильюн ведь знал о роли лорда Рикса в убийстве канцлера Зелстона, но мог ли он помешать объявить Люка про́клятым?

Люк сомневался в этом. Кто-то должен был заплатить за убийство Зелстона, вот и назначили его, Люка. Канцлер убит, значит, кто-то должен быть наказан.

– Ты как-то затих, – сказал Сильюн и положил руку на плечо Люка. – Я почти встревожен.

Люк, вместо того чтобы развернуться и уйти, спонтанно, сам не зная почему, повернулся к Сильюну и…

– А-а-а!

Лицо Равного исказилось, и теперь настала очередь Люка положить руку ему на плечо.

– С тобой все в порядке? Где-то больно?

– Не больно, но…

Сильюн глубоко вдохнул и выдохнул, потирая висок.

– Что? – спросил Люк. – Это как-то связано с королем?

– Понятия не имею. Кажется, нет. Кто-то использует Дар. Кто-то из членов моей семьи. Очень сильное воздействие.

– Твоя семья в сотнях миль отсюда, в Лондоне. Ты хочешь сказать, что чувствуешь каждый раз, когда они используют Дар?

– Нет. Очень редко. Я чувствовал состояние тети Эвтерпы в тот вечер, когда ты застрелил канцлера. Это заставило меня вернуться в дом. И потом, когда Гавар использовал силу своего Дара на площади в Милмуре. Ты помнишь это.

Люк помнил, как Гавар за секунду уложил всю площадь на землю корчиться от нестерпимой боли.

– Тогда это был сильный удар, – сказал Люк, и Сильюн согласно кивнул.

– Он проявил свой Дар и тогда, когда на балконе Астон-Хауса поймал бомбу. Я пришел к нему – он лежал в постели и приходил в себя – и сказал, что восхищаюсь силой его Дара. Я всегда чувствую, когда кто-то в моей семье использует свой Дар. Не знаю, это, наверное, потому, что у меня есть такая особенность…

– Ты имеешь в виду то, что сказал король? Что у тебя есть способность брать чужой Дар? Именно поэтому у Дженнера его нет?

– Я думаю, что да.

– Думаешь?

– Я не помню, чтобы сделал это, – вздохнул Сильюн. – Ничего подобного не помню. Возможно, это объясняется тем, что тогда я был ребенком. Дженнер много раз спрашивал меня, но я не могу ничего вспомнить, и он не может. И это все только усугубляет. Решающий момент в его жизни – момент, который навсегда разрушил его жизнь, но вышло так, что мы оба об этом ничего не знаем. – Он замолчал ненадолго, потом произнес: – Послушай, меня осенило. Допустим, я серьезно заболел или получил травму и мне понадобилось подпитаться Даром. И я взял его, чтобы исцелиться. Возможно, я просто взял его, потому что так хотел. Обычно так поступают маленькие дети – просто мама еще не научила, что хорошие дети не берут чужого, особенно если это чужое потом нельзя вернуть. И я пытался вернуть или пробудить отклик Дара, но ничего не вышло. И каждая неудачная попытка только ухудшала ситуацию.

Люк задумался.

– Я бы отказался, – сказал он. – Если бы ты прямо сейчас предложил мне Дар, я бы отказался. Знаю, что это всего лишь инструмент, и по своей природе он не хороший и не плохой. Но это – сила, а если у тебя есть сила, то неизменно появляется соблазн воспользоваться ею в личных интересах.

– Люк, но всегда есть кто-то, кто обладает силой. И если бы это был не Дар, то это были бы деньги. Или интеллект. Знаешь, что говорят? Единственный, кому можно доверить силу, – это тот, кто ее не желает. Каково!

– Разумно.

Люк внимательно посмотрел на Сильюна. Черт возьми, он уже собрался и готов идти, готов покинуть этого Равного и его поместье.

Но он не может. Не может, потому что Сильюн в таком состоянии. И Собака куда-то исчез. Сил останется в абсолютном одиночестве. А он даже не знает, как пользоваться микроволновкой, и не умеет водить машину. Он, чего доброго, так и от голода помрет.

Нет. Отъезд может подождать еще один день. Возможно, ему удастся убедить Сила на время забыть о тайнах короля и поехать с ним. Если Собака сейчас где-то вместе с Аби, Сильюн без труда найдет их.

– Чашка горячего чая сейчас тебе не помешает, – сказал Люк. – Пошли в дом.

В парадном зале он усадил Сильюна на диван и укутал пледом, несмотря на протесты Равного: «Хэдли, я чувствительный и ранимый, но я не больной».