Книга Хрупкое равновесие, страница 54 – Рохинтон Мистри

Ом так и покатился от хохота, но Ишвар даже не улыбнулся.

— Скажи мне, о великий гуру, советуешь ли ты приобрести нам расписание поездов, раз уж мы будем ходить сюда каждое утро?

— Нет никакой необходимости, мой верный ученик. Через несколько дней твое брюхо будет знать это расписание лучше начальника станции.

Шум приближающегося поезда послышался уже после того, как они встали, подмылись и застегнули штаны. Ишвар решил, что завтра придет сюда пораньше — до того, как проснется Раджарам. Сидеть рядом с типом, помешанным на разговорах об опорожнении кишечника, ему не хотелось.

Люди, расположившиеся у путей, встали и ждали у канавы, когда пройдет поезд; сидевшие в кустарнике остались на своих местах. Раджарам указал на вагон, медленно проплывавший перед ними.

— Только взгляните! Ну и ублюдки! — выкрикнул он. — Глазеют, как люди какают, будто у самих кишок нет. Словно это цирковое представление. — Раджарам сделал неприличный жест в сторону зевак, некоторые из пассажиров отвернулись. Один, правда, плюнул из окна, но благоприятный ветер отнес плевок обратно к поезду.

— Хотелось бы мне наклониться, прицелиться и выстрелить чем надо в них из задницы, — не унимался Раджарам. — Пусть подавятся, если им так интересно. — Мужчины отправились в обратный путь, а Раджарам все качал головой. — Как меня злит такое бесстыжее поведение.

— Дейарама, друга моего дедушки, однажды, когда он опоздал на пахоту, заставили съесть дерьмо хозяина, — сказал Ом.

Раджарам вылил последние капли из банки себе на ладонь и пригладил волосы.

— А Дейарам после этого не обрел магическую силу?

— Нет, с чего бы?

— Я слышал, есть такая каста колдунов. Они едят человеческое дерьмо — оно дает им колдовскую силу.

— Да ну? — удивился Ом. — Тогда мы можем начать здесь бизнес — собирать сухое дерьмо, упаковывать и продавать этой касте. Готовые завтраки и пирожки к чаю — с пылу с жару. — Ом и Раджарам покатывались со смеху, а идущий впереди Ишвар чувствовал прилив отвращения и делал вид, что ничего не слышит.

Ом пошел еще раз набрать воды. Очередь за прошедшее время значительно выросла. Впереди него стояла девушка с большим медным котелком у бедра. Она подняла руки, чтобы поставить котелок с водой на голову, и он засмотрелся на вздувшуюся бугорками на ее груди блузку. Вес придал четкие очертания ее бедрам, когда она проходила мимо. Вода плескалась через край и тоненькой струйкой стекала по ее лбу. Сверкающие капли терялись в волосах и свисали с ресниц. «Словно утренняя роса, — подумал Ом. — Какая она красивая!» Весь остаток дня он сгорал от желания и счастья.

К тому времени, когда вода перестала течь, жители хижин уже закончили утренние омовения, оставив после себя ручейки мыльной пены. Земля и солнце быстро их осушили. Запах из уборной у железной дороги держался дольше. Капризный ветер еще несколько часов нес его к хижинам, пока не сменил направления.

Поздно вечером, когда Раджарам готовил ужин на примусе рядом с домом, портные, обследовав новый район, возвращались домой. Было слышно, как на сковороде шипит масло.

— Вы поели? — спросил Раджарам.

— Да, на станции.

— Но там дорого. Получите скорей продовольственную карточку и готовьте дома.

— Но у нас нет даже плитки.

— Это всего лишь временные трудности. Можете брать у меня. — Раджарам рассказал им о женщине, которая торгует овощами и фруктами в жилых кварталах. — Если к концу дня у нее что-то остается в корзине — несколько помидоров, баклажанов или горох, она продает это по дешевке. Я покупаю у нее, вы тоже можете.

— Хорошая мысль, — сказал Ишвар.

— Вот только бананы она не продает.

Ом уже захихикал, ожидая, что дальше последует анекдот, но не тут-то было. В поселении есть человек с обезьянами, и у него твердая договоренность с этой женщиной. Все потемневшие и поврежденные бананы идут к его артистам.

— Хотя собака сама могла бы добывать себе пищу, — закончил Раджарам.

— Чья собака?

— Хозяина обезьян. Собака тоже участвует в представлении — обезьяны на ней ездят. Она вечно роется в помойках — ищет пищу. Хозяин не может всех прокормить. — Примус дважды фыркнул, Раджарам его подкачал и потряс сковороду. — Судачат, что он втихую занимается с обезьянами разными противоестественными делами, но я этому не верю. Ну а если и так, что с того? Нам всем нужно немного радости, правда? Обезьяна, проститутка или собственная рука — какая разница? Не у всех есть жена.

Раджарам потыкал шипящие овощи, проверяя на готовность, потом выключил примус и положил на пластиковую тарелку овощи для портных.

— Не надо, мы поели на станции, правда.

— Не обижайте меня — хотя бы попробуйте.

Пришлось взять тарелку. Мужчина с фисгармонией, свисающей с плеча, проходил мимо и услышал разговор.

— Пахнет хорошо, — сказал он. — Оставьте и мне немного.

— Конечно. Подходите. — Но мужчина издал аккорд, приветственно помахал рукой и продолжил путь.

— Вы с ним знакомы? Живет во втором ряду. — Раджарам потряс сковороду и положил себе овощи. — Начинает работать в восемь. Говорит, что люди за едой или отдыхом становятся более щедрыми. Хотите добавки?

На этот раз они решительно отказались. Раджарам доел все до конца.

— Хорошо, что вы здесь поселились. А то рядом со мной, — тут Раджарам перешел на шепот, — живет один бездельник — пьет с утра до вечера. Бьет жену и пять или шесть детей, если они приносят мало денег. Они просят милостыню.

Портные посмотрели на указанную хижину, но сейчас в ней было тихо. И детей вокруг не было.

— Должно быть, дрыхнет. Завтра все будет по-старому. А жена с детьми, видно, еще на улицах — побираются.

Весь оставшийся вечер портные провели с соседом, рассказывали ему о своей деревне, об ателье «Музаффар» и о работе с понедельника на Дину Далал. Раджарам кивал — такие истории были ему знакомы.

— Да, тысячи и тысячи людей едут в этот город, потому что не могут найти работу в родных местах. Я тоже приехал сюда по той же причине.

— Но мы не хотим здесь надолго задерживаться.

— Никто не хочет, — сказал Раджарам. — Кому хочется так жить? — И он медленно обвел рукой полукруг с барачным поселком, заброшенным, неровным полем и — через дорогу — бесконечными трущобами, увенчанными дымом от стряпни и промышленными миазмами.

— Но иногда у людей просто нет выбора. Бывает, что город запускает в тебя свои когти и не отпускает.

— С нами такого не будет, — сказал Ом. — Мы только заработаем немного денег и вернемся.

Ишвар не хотел обсуждать планы на будущее, боясь погрязнуть в сомнениях.

— А чем ты занимаешься? — спросил он, желая сменить тему.