Книга Мар. Меч императора, страница 23 – Александра Лисина

Я промолчал.

Ну попробуй. Думаешь, я вчера так долго не мылся исключительно потому, что обожаю нюхать драхтову слизь? И соизволил привести себя в порядок лишь после того, как в произвольном порядке надергал в ауру разноцветных ниточек? И что это за намеки, ваше многомудрое сиятельство? Вы что, пытаетесь меня шантажировать? Даете понять, что при желании мы сможем договориться? Кстати, а у вас есть под рукой художник, способный написать мой портрет, чтобы вы могли приложить его к слепку ауры? Если что, могу подсобить…

Если уж говорить серьезно, то выдать меня может только Ворчун. И то лишь в случае, если о нем узнает император, потому что об ашши мы с Каром никому не рассказывали. Но неужели о таком малозначительном эпизоде, как появление в Ойте очередного преступника, будут лично докладывать его величеству? Да я вас умоляю…

– А ты спокоен, – тем временем заметил его сиятельство, внимательно следивший за моей реакцией. – И, похоже, считаешь, что у меня не получится выяснить твое происхождение.

– Мое происхождение – не тайна, милорд, – так же ровно отозвался я. – В нем нет совершенно ничего таинственного или благородного. Но вы можете попытаться. А можете просто воспользоваться амулетом правды и продолжить задавать вопросы, ответы на которые, быть может, вас вполне удовлетворят.

– Командир, можно я его сразу в подвал брошу? – не вытерпел Хэнг, правда, не порываясь ко мне приблизиться.

По губам графа скользнула мимолетная улыбка.

– Думаю, не стоит. Выйди.

– Эм… милорд? – растерянно переспросил тот. Но его сиятельство уверенно повторил:

– Выйди. Пожалуйста. Оставь нас одних на полчаса. Нам ведь хватит этого времени для разговора, Аш?

Я кивнул, и граф снова улыбнулся – хищной, почти что волчьей усмешкой, после чего недовольному Хэнгу ничего не оставалось, как поклониться и покинуть кабинет, напоследок бросив в мою сторону многообещающий взгляд.

– Мне повторить вопрос? – осведомился эль Сар, когда за мужчиной закрылась дверь.

Я ненадолго задумался.

– Боюсь, моя история вас не заинтересует, милорд. Потому что все самое интересное, что в ней присутствует, это личность и имя девушки, которая в итоге стала причиной моего появления здесь.

– Это ее ты не хотел упоминать в присутствии посторонних? – прищурился граф.

– Я бы предпочел вообще об этом не говорить, но ваша настойчивость, милорд, и моя временная ограниченность перемещений в пределах данного учреждения вынуждает пойти вам навстречу. А также признать, что за последние десять лет своей жизни я ни разу не нарушил закон и ничем не запятнал честь своей страны. Все, в чем я виноват, заключается в неправильном отношении к сложившейся вокруг меня ситуации, и в том, что я не принял своевременно меры, дабы ее предотвратить.

Хронометр на столе едва заметно мигнул зеленым, а на лбу графа появилась озадаченная морщинка.

– Ты не похож на человека, способного бросить все и уехать на край света из-за несчастной любви. Молодость, конечно, щедра на глупые поступки, но, насколько я разбираюсь в людях, ты не из числа эксцентричных романтиков.

– Романтики бывают не только эксцентричными, но еще и агрессивными, милорд, – скупо заметил я. – А если случается так, что перед девушкой встает трудный выбор, то кто-то из ее окружения может попытаться на него повлиять. Полагаю, вам это известно не хуже моего.

Граф удивленно хмыкнул.

– Так тебе отказали, что ли? – наконец, произнес он, глянув на меня с каким-то новым выражением. – И ты сбежал из-за того, что некая леди… говоря высокопарным языком… разбила тебе сердце?

Я тихонько фыркнул.

– Простите, милорд, но вы несете чушь. Да, упомянутая мною леди слегка запуталась, оказавшись в непривычной для нее ситуации. Но в конечном итоге решение она приняла. Мне не слишком понравился такой выбор, однако, если бы дело заключалось только в ней, то мне бы не понадобилось, как вы выразились, уезжать на край света. У меня, как бы это помягче сказать, случился конфликт со второй заинтересованной стороной. И я уехал лишь потому, что не захотел доводить дело до греха.

– Все настолько серьезно? – иронично приподнял бровь его сиятельство.

– Больше, чем вы можете себе представить.

– Хм… Кто-нибудь пострадал?

– Ничего существенного. Но я решил, что раз дело зашло так далеко, несмотря на мой отказ от претензий по этому поводу, то обстановку лучше не накалять.

– Твоя правда, – кивнул граф. – Особенно, если вторая сторона конфликта имеет несколько большие возможности, нежели хорошо воспитанный, неплохо обученный, предприимчивый и неглупый, но не особенно состоятельный молодой человек.

– Зрите в корень, милорд, – усмехнулся я.

– Работа такая, – в тон отозвался граф, и я вдруг понял, что мы с ним в чем-то похожи. – Почему ты не осел в каком-нибудь месте поспокойнее? У тебя, кстати, есть семья?

– Единственный близкий человек, который у меня был, как раз и является второй стороной конфликта, милорд. И поскольку его возможности весьма велики, а настойчивость, мстительность и упрямство почти безграничны, то я предпочел отправиться туда, где он вряд ли сумеет меня найти.

– Если он так богат и влиятелен, как ты говоришь, то даже здесь достать тебя не составит особых проблем.

– Да. Но лишь в том случае, если он будет знать, что я жив.

Граф удивленно кашлянул.

– А вот это уже серьезно… кого ты так разозлил, что пришлось идти на подобные меры?

Я выразительно засмотрелся в окно и промолчал.

– Хорошо, – неожиданно уступил его сиятельство. – Допустим, ты не лжешь. Почему именно Ойт?

Я пожал плечами.

– Не привык бегать от трудностей, милорд. Да и брат у меня… Как бы я с ним в крепость явился? И как мог остаться в Трайне, бросив его на произвол судьбы?

– Где ты его взял? – полюбопытствовал граф.

– На севере какое-то время жил. Случайно нашел в волчьей яме щенка со сломанной лапой. Помог. Покормил. Отогрел. Он и привязался.

– Насколько мне известно, ашши не живут в неволе…

– Так и есть, – согласился я. – Поэтому, когда он поправился, я его отпустил. Он потом сам меня нашел. Ашши – упрямые создания. И они так же разумны, как мы с вами. Поэтому я не рискнул демонстрировать его вам. Что же касается выбора места жительства, то… вообще-то я присягу давал. В верности императору клялся. И раз уж меня занесло в такие дали, то почему я не могу служить ему здесь?

Граф неожиданно прищурился.

– Идеалист, значит?

– Напротив. Реалист, милорд, иначе меня бы тут не было.

– Пожалуй, что так. Идеалист, столкнувшись с несправедливостью, пошел бы доказывать свою правоту…