
Онлайн книга «Саботаж»
– Неужели она знала о нашей операции по Баярду? – Нет. Она всегда была уверена, что ее донесения более или менее безвредны. Что МИ-6 только хотело держать Баярда под наблюдением, да не смогло. – И она не догадывалась о том, что мы замышляем? – Когда наконец догадалась – отчасти благодаря твоему вмешательству, – было уже слишком поздно. – В том числе и для нее самой. – Да. – Я бы мог… – Да черта лысого ты бы мог! И довольно об этом! Не суйся в дела, которые тебя не касаются. – Это – касается, сеньор. – С какой стати? Пусть англичане разбираются. Нам-то что? – Адмирал вдруг взглянул на Фалько с опаской: – Или у тебя с ней было что-то серьезное? – Ничего у меня с ней не было. – Наверно, хорошенькая была? – Вы разве не видели ее фотографий? – Вроде не попадались. – Да. – Фалько сделал глоток вермута. – Очень хорошенькая. Была. Здоровый глаз адмирала продолжал всматриваться в него с подозрением: – От такого бессердечного человека всего можно ждать… – Нет, сеньор. Ответ отрицательный. Контакта не возникло. – Смотрел на нее украдкой, вздыхал и в сторонку отошел? Так, что ли? – Ее убили. Почти у меня на глазах. – Ты же не виноват. – Не в этом дело… Коваленко приказал ликвидировать ее почти что смеха ради, в жанре шутки для тех, кто понимает, и ради того, чтобы поглумиться над нашими. И меня гложет, что он ушел безнаказанным. Не расплатился. – Тебе, мальчик мой, тоже приходилось убивать. – В свой срок я за это заплачу. – Ну а этому большевистскому крокодилу срок пока не пришел. Не говоря уж о том, что на фоне прочих его свершений это такая мелочь. Примерно как муху прихлопнуть. – Знаю. – Так что помочи голову холодной водой и забудь. Они огляделись. Под мостом белели паруса яхт. Из динамиков теперь доносилась песня Тино Росси. – Не должен был бы ничего тебе говорить, – произнес адмирал, – но скажу. Эта сволочь активно сотрудничает с нами. Совершенно нежданный карамболь, и ты справился с ним превосходно. Мы поселили его под надежной охраной в загородном доме, кругом дубовая роща, свинки бегают, желуди жрут. Сведения получаем от него, что называется, в час по чайной ложке, он не хочет транжирить свой капитал, но сведения – ценнейшие: имена, контакты, связи, агенты, действующие на нашей территории… Масштабные операции, правительственные секреты. Вытягиваем из него все, как господь заповедал. – То, что он позволяет вытянуть. – Ну разумеется. Он предупредил, что кое-какие темы лучше не затрагивать. Думаю, это то, о чем он заключил страховой договор с Кремлем… Субъект примечательный – холодный, методичный, беспощадный, умный… Только поначалу кажется заурядным мелким мерзавцем, а как сядешь напротив, как глянешь ему в глаза, так и поймешь, что это сволочь первостатейная, в духе Парменида… [73] – Он с сомнением взглянул на Фалько: – Знаешь, кто это? – Понятия не имею. – Ну и не надо. Ловок, в ступе, как говорится, не утолчешь… Не ухватишь. Я про Коваленко, не про древнего грека. Даже чахоточной дочкой его не подцепишь. Проехал, позванивая колокольчиком, маленький электропоезд, набитый посетителями. Адмирал задумчиво наблюдал, как толпа раздается перед кабиной в стороны и сразу же смыкается за последним вагончиком. – Когда выпотрошим, выполним условия договора. Через несколько месяцев. Наш общий друг полковник Керальт в своем суровом-лаконичном стиле высказал намерение сграбастать его и расстрелять без околичностей, однако мы рассчитываем, что Николас Франко, как человек практический, не допустит такого. И замолвит словечко перед каудильо. – А сам-то Коваленко уже сообщил, куда намерен направиться? – Склоняется к Южной Америке. Да нам-то не все ли равно, куда… Мы обещали ему неприкосновенность и прикрытие только на некий срок. И точка. И больше он от нас ни хрена не получит. – Он сказал, что у него кое-что имеется на черный день. – В Швейцарии, кажется. Малый не промах. Адмирал отпил вермута, опустил бокал на стол и вытер усы. – Не завидую ему – до могилы теперь ходи да оглядывайся. И каждый раз, как постучат в твою дверь, думай, что это Сталин подослал убийцу… Но, впрочем, сам замесил, сам и выхлебал. Он взглянул на Фалько, словно ожидая ответа, но тот промолчал. Немного погодя адмирал достал из жилетного кармана часы: – Ну, у меня еще дела… Подвезти тебя? – Я лучше пройдусь. – Тогда проводи меня до машины. Тем паче что ты оставил водителю папку. – Да, верно. – Ну, идем тогда. – Они встали из-за стола. – Расплатись и пошли. – Тут всего пять франков, – возразил Фалько, отсчитывая монеты на ладони. – Всего ничего. Могли бы и вы в кои-то веки тряхнуть мошной. – Мошной я трясу, когда плачу тебе по четыре тысячи в месяц плюс оперативные расходы. Кроме того, у меня нет мелких. Они направились к выходу на набережную Пасси, где парковались автомобили. Адмирал раза два покосился на Фалько, но ничего не сказал. Наконец не выдержал: – О твоей подруге Еве Неретве сведений нет. Зеро! След ее оборвался в Москве. Фалько с непроницаемым лицом рассматривал прохожих: – Я ведь о ней не справлялся. – Нет, конечно. Ты парень крепкий, жесткий и все такое… Но я, как твой начальник, говорю то, что в голову придет и с языка сойдет. Понял? – Вполне. Прошли еще немного в молчании. Фалько сдвинул шляпу набок, сунул руки в карманы. Сделав еще несколько шагов, очень медленно кивнул – раз и другой, – словно подводя итог своим размышлениям: – Я знаю, что ее нет в живых. – Да, скорей всего… Коваленко того же мнения. И снова погрузились в молчание. Репродукторы затихали у них за спиной. Многочисленные посетители направлялись к ближайшей станции метро. – То, что было в Танжере… – Забудьте Танжер, господин адмирал… Что было, то быльем поросло. Подошли к адмиральскому «мерседесу». Водитель в серой форменной тужурке и фуражке, в перчатках с крагами вышел из машины и открыл заднюю дверь. Фалько попросил открыть и перчаточный ящик и вынул оставленную там кожаную папку. |