Онлайн книга «Белая ворона»
|
– И что теперь делать? Я ведь не могу продолжать операцию вот в этом… – Да уж! – А у тебя в машине нет никакой одежки? – Есть спортивный костюм, в котором я хожу на фитнес… точнее, ходила, пока не случилось все это… – И она тяжело вздохнула. Елена достала из багажника спортивную сумку, в которой был костюм для фитнеса. Я сходила в знакомую подворотню, где переоделась второй раз за минувший час. В спортивной форме я выглядела, конечно, глупо, но, во всяком случае, больше не напоминала бомжиху. И Елена после недолгих колебаний разрешила мне сесть в машину, хотя всю дорогу принюхивалась и морщила нос. Устроившись на пассажирском сиденье, я достала планшет, с которым был связан «жучок», прикрепленный к лацкану траурного костюма Александры. На экране планшета отобразилась подробная карта района, на которой мигал красный огонек в том месте, где она сейчас находилась. Это было совсем недалеко, поэтому Александре даже не понадобилась машина, однако звуковой сигнал не проходил. Увеличив масштаб, я увидела, что там расположен филиал крупного московского банка. Елена включила зажигание, и через три минуты мы подъехали к банку. Я подкрутила громкость, и теперь мы отчетливо услышали голос Александры. Судя по всему, она разговаривала с дежурным менеджером банка. Голос ее звучал горестно и время от времени прерывался с трудом сдерживаемыми рыданиями. Ну и артистка! Только что, когда я с ней столкнулась перед подъездом, она была совершенно спокойна и не испытывала никаких чувств, кроме злости и раздражения. – Мой муж, – лепетала Александра, – он скончался… внезапно, скоропостижно… он был клиентом вашего банка… я знаю, что он арендовал у вас депозитную ячейку… и мне очень нужно кое-что в ней взять… это важные бумаги… – Ваши документы, пожалуйста! – раздался другой голос, принадлежащий, судя по всему, сотруднику банка. – Вот, конечно… мой паспорт, свидетельство о браке… а вот… вот свидетельство о… о смерти… – И голос Александры прервали рыдания, которые она больше не могла сдерживать. – Александра Васильевна… – растерянно бормотал ее собеседник, – успокойтесь, пожалуйста… вот, выпейте воды… – Да, спасибо! – Мы услышали прерывающийся вздох, стук зубов о стакан. – Извините… я постараюсь держать себя в руках… понимаете, я никак не могу примириться с мыслью, что Андрея больше нет… не могу это осознать… – Ну и артистка! – прошипела Елена. Я с ней была совершенно согласна. – Спасибо! – пролепетала Александра и, судя по звуку, поставила стакан на стол. – Может быть, валерьянки? – Нет, спасибо. Я постараюсь держаться. Так что – я могу получить доступ к его ячейке? – Одну минуту, Александра Васильевна, я должен позвонить своему начальнику. Раздался щелчок – видимо, менеджер снял трубку прямого телефона. Сам разговор мы не слышали – судя по всему, банковский работник владел полезным навыком так разговаривать по телефону, чтобы рядом не было слышно ни слова. Снова клацнула телефонная трубка, и менеджер с подобающей случаю сдержанностью проговорил: – Александра Васильевна, учитывая ваше трагическое положение, банк в виде исключения пошел вам навстречу. Сейчас наш сотрудник проводит вас в хранилище. – Благодарю вас! – воскликнула Александра и снова разрыдалась – теперь уже от переполнявшей ее благодарности. Хлопнула дверь, раздались легкие шаги, и тот же менеджер проговорил: – Даша, проводите Александру Васильевну в депозитарий. На какое-то время настала тишина, нарушаемая только скрипом паркета и хлопаньем дверей, затем молодой женский голос проговорил: – Сергей, Анатолий Семенович распорядился открыть для клиентки депозитную ячейку. – Распорядился – откроем! – отозвался бравый мужской голос, видимо, принадлежащий охраннику хранилища. – Пойдемте, гражданочка! Вот сюда, налево… Снова хлопнула дверь, снова прозвучали шаги. Потом раздался скрип металла, что-то брякнуло, и охранник проговорил: – Вот, пожалуйста, ячейка в вашем распоряжении. Я буду рядом, позовите, когда закончите… Прошло еще пятнадцать или двадцать минут, в которые не произошло ничего интересного, и наконец Александра вышла из банка. Вид у нее был соответствующий роли – черный костюм, трагически опущенные глаза, поникшие плечи, неуверенная походка. В руках она держала довольно толстый конверт из плотной желтой бумаги. По мере того как Александра удалялась от банка, она на глазах менялась – походка стала пружинистой и энергичной, плечи распрямились. Во всем ее облике теперь сквозило торжество. – Но какая артистка! – повторила Елена, не сводя с нее глаз. – Интересно, что в этом конверте? – Да, мне тоже очень интересно! Александра определенно направлялась домой – то есть на Переплетную улицу. Мы тихонько ехали за ней. Когда Александра подошла к знакомому подъезду, навстречу ей шагнул какой-то человек средних лет. Даже скорее пожилой. Но бодрый. – Простите, вы – Александра Воронковская? – проговорил он полуутвердительно. К счастью, я не выключила планшет, так что мы могли слышать каждое слово. – Допустим, – настороженно ответила Александра и оглядела мужчину долгим оценивающим взглядом. – А вы кто? – Мне нужно с вами поговорить. Это важный разговор и конфиденциальный, так что не хотелось бы беседовать на улице. Может быть, вы пригласите меня в квартиру? – Ну уж извините! – процедила Александра неприязненно. – Я вас первый раз вижу. С какой это стати я должна пускать вас в квартиру? За кого вы меня принимаете? – Постойте, не спешите. Разве вам не интересно, о чем я хочу с вами поговорить? – Представьте – нисколько не интересно! Наверняка вы хотите мне продать что-нибудь ненужное… – Вот уж нет! Я ничем не торгую. – Тогда что вам от меня нужно и кто вы вообще такой? – Я друг вашего покойного свекра, отца Андрея… – Я его знать не знаю и ничего о нем не хочу слышать! И не было у него отца, он никогда о нем не говорил! И вообще я спешу, у меня совершенно нет времени! Мы с Еленой переглянулись, и она кивнула – точно, Андрей про отца и слова не сказал. – Но я хочу поговорить с вами о письме, которое пришло на этот адрес две недели назад… – не отступал незнакомец. – Письмо? – Александра вздрогнула, в ее голосе прозвучало ненатуральное, преувеличенное удивление. – Я ничего не знаю ни о каком письме! Понятия не имею, о чем вы говорите! Впрочем, действительно, что мы разговариваем на улице? Здесь полно чужих ушей! Пойдемте, поговорим в квартире! |