Онлайн книга «Страж водопоя»
|
– Да хватит… – попытался я. Попытался, не получилось. – Конечно! – рявкнул отец. – У тебя всегда я виноват! Что бы ни случилось, я всегда виноват! – А кто?! – заорала в ответ Светка. – Кто ещё?! Всё ведь из-за тебя случилось! Из-за тебя! Ладно. Я шагнул в сторону и почти сразу потерял из вида и отца и Светку, хотя и слышал их через ёлки и осинки. Они ругались. Хорошо так ругались, душевно, громко, пусть. Я выбрал поваленное дерево и присел. Хотелось подумать, хотелось прислушаться, наверное, уже пора прислушаться. Но мыслей не было. У меня в последнее время с мыслями тяжело, наверное, от дорог. Мы слишком много ездили, не знаю, сколько тысяч километров, от тряски и мельтешения за окном я перестал думать. Стал замечать, что никаких сложных движений у меня в мозге не происходило, я стал воспринимать действительность примитивно, в простоте. Голод – еда, жажда – вода, усталость – сон, тупые реакции. Возможно, это и не случайно, возможно, отец этого и добивался – чтобы мы со Светкой поменьше думали, время ведь такое – думать надо меньше… Что-то там наверху случилось, небеса сдвинулись, и вдруг через серую унылую вату проявилось солнце. И стало как-то веселее, потому что солнце сразу проникло всюду, под каждую ветку, под каждый лист и под каждую иголку, воздух вспыхнул радугами и водным туманом, и да, я запнулся. Думаю, что за корень. Или упавшую ветку. Или в нору попал, лес, ничего не поделаешь, это же лес, тут везде корни, норы и ветки, люди запинаются за них и падают. Я тоже завалился как дурак, неловко ещё в придачу, едва мизинец не вывихнул на левой руке. Вот так, упал, зашипел от боли, рукой затряс и увидел. Возле сосны, той, что справа. На высоте примерно полутора метров от мха перекатывалось в воздухе прозрачное облачко пара размером, наверное, с апельсин. Солнечный луч попал в него, и на секунду оно засияло ярко-розовым и тут же исчезло, точно и не было его вовсе. Да уж, удивительные штуки выкидывает солнце в летнем лесу. Солнце, водный пар, дыхание деревьев. Или устал это я, или от боли в мизинце… Мизинец распух посередине и косил в сторону, я ухватил его покрепче и дёрнул. Палец с хрустом встал на место, я скрипнул зубами. Солнце пропало. – Светлана, прекрати! Моя сестра и мой отец продолжали ругаться. – Я тебя прошу, прекрати! Светлана! Отец уже завопил. У моего отца есть несколько степеней бешенства: в первой он хрустит пальцами, во второй кричит и бьёт кулаком по столу, в третьей орёт и белеет от злости, в финальной и четвёртой – вопит и брызжет слюной. Вот сейчас он как раз вопил и брызгал. Я продрался через кусты на шум и увидел. Отец и Светлана стояли друг напротив друга. – Светлана, – отец выдохнул и попытался взять себя в руки. – Светлана, прекрати этот психоз. Сейчас не время и не место для нервов… – Да отвали ты! – ответила Светка. – Отвали! Я услышал в голосе Светки истерику. Пора, значит. Отец вопит – тоже пора, значит. Пора показаться. – Доченька… – Ненавижу тебя! – завизжала Светка. – Ненавижу! Это ты виноват! Ты! – Светлана! – уже примирительно сказал отец. – Не надо так… – Ты виноват! – свирепо повторила Светка. – Ты виноват в том, что случилось с мамой! Отец хлопнул Светку по щеке. Ладонью. Не сильно получилось, но звонко, как в бубен. Бдамц. Голова Светки качнулась. Разумеется, отец не вкладывал в шлепок хоть какой-то силы, но всё равно. Довела. – Извини, – сказал отец. – Извини, я не со зла. Светка потрогала лицо. По щеке у нее разливалась краснота, а глаз яростно дёргался. – Извини, – повторил отец. Светка повернулась и направилась в лес. Я за ней. Не стоило сейчас оставлять её одну, это понятно. Я поглядел на отца, он отвернулся. Светка быстро шагала сквозь лес, не глядя куда, продираясь через зелень, не оглядываясь. Я не собирался её догонять, пусть немного ярость сбросит. – Ненавижу… – скрипела зубами Светка. – Ненавижу его! Светка побежала. И я. Мне пришлось за ней держаться, чтобы не отстать. Бегать я не люблю, особенно по лесу, глупое занятие. А Светка бегает отлично. И на коне скачет. И спортсменка. Это может дурную шутку сыграть. Во-первых, может сгоряча далеко забежать – выходи потом из этих буреломов. Во-вторых, с разбега легко удариться головой о дерево, такое с ней уже случалось. В-третьих, я считаю, что во всём надо знать меру, ну, побегали немного – и хватит, не следует перегибать, к тому же я палец почти вывихнул. Так я подумал, догнал Светку и срубил её с ног, аккуратно стараясь, чтобы не ушиблась. Светка упала во мхи. Я остановился рядом. – Ненавижу, – прошептала Светка. – Ненавижу его. – Он устал немного, – сказал я. – И заблудились ещё, как назло. Трудно держать себя в руках… – И тебя, – Светка плюнула в меня, но не доплюнула. – Ненавижу. – Жвачку хочешь? – спросил я. – У меня апельсиновая. – Подавись, – ответила Светка. – Послезавтра. Вставай, клещей наловишь. Я подал ей руку, выдернул из зелени. Светка успокаивалась, это было видно, дышала уже спокойнее. – Он виноват, – повторила Светка. – В том, что с мамой случилось, виноват он, а не я. Только он и никто другой! – Никто не виноват, – возразил я. – Это… случайность. – Он виноват. А всё свалил на меня. Он меня доведёт. Доведёт, это точно. Я сбегу. – Куда? – спросил я. – Куда-нибудь. Подальше. В Знобищево. Не могу, честное слово, не могу терпеть… И Светка заплакала. Громко, с хлюпаньем и растиранием слёз по щекам. Всё по плану. Скандал – ярость – слёзы. Почти искренние. Конечно, нам давно нужен отдых. Лучше поехать к морю на всё лето, к родным руинам, к акведукам, к амфитеатрам, к белому песку, лежать и щуриться на солнце. Но мы здесь. Я ждал. Светка, как я и предполагал, проплакала восемь минут, потом вздохнула и успокоилась. – Жаль, что сосну так и не увидели, – сказала она. – Потом всем бы рассказывали… – Бывает, – пожал я плечами. – Да, жаль. Хотя вряд ли бы сосна нас духовно обогатила. – Кто знает… Иногда можно духовно обогатиться в самых неожиданных местах. Может, это была духовная сосна. Светка достала платочек, вытерла лицо. – Как выбираться будем? – спросила она. – Надо подождать, – сказал я. – Отец что-нибудь придумает. |