Книга Машина пробуждения, страница 48 – Дэвид Эдисон

Что-то расправило крылья в груди Пурити, что-то, обладающее огромным разрушительным потенциалом, и она с радостью приняла это чувство, хотя и затруднилась бы дать ему название. Она пыталась быть хорошей девочкой, увлеченной рукоделием, зваными ужинами и отрубанием голов менее хорошим девочкам… а может, и больше, – Пурити отметила про себя, что уже несколько запуталась в этой теме. Но пять лет! Пять лет клаустрофобных улыбок и механического повторения одних и тех же бессмысленных действий изо дня в день. Она перепробовала все мыслимые планы побега, и ни одна из попыток ни к чему не привела. Посему вполне естественно, что тоскливый плен однажды толкнул ее к покорению запретных высот. Тоска и с трудом подавляемый гнев. Пурити подумалось, что теперь она прекрасно понимает чувства Умирающих, которые те испытывают, когда приходят сюда за освобождением.

Позади раздался неожиданный шум, и разозленная птица в груди девушки чуть не упала в обморок от страха. Клу обернулась так быстро, что платиновый шлем полностью слетел с ее головы и, с грохотом упав на пол, отбил ей пальцы.

– Чтоб мне лакея трахать, больно-то как! – взвыла она, прыгая на одной ноге, но тут же забыла о физической боли, когда увидела две головы, таращащиеся на нее из-за угла, – два совершенно одинаковых лица, выражающих одновременно и скуку, и удивление.

Нини и Ноно Лейбович посмотрели на Пурити, затем повернулись друг к другу, пожали плечами и вновь уставились на Пурити. Скользящей походкой они вышли на свет.

– Привет, девочки! – пискнула Клу, не находя покоя своим рукам и впустую пытаясь казаться беззаботной.

Она встала перед упавшим шлемом, надеясь, что пустоголовые близняшки не заметят его. Две пары одинаковых глаз одновременно моргнули, обменялись взглядами и снова посмотрели на Пурити.

– Ты тоже заблудилась, пока шла вышивать? – спросила Нини.

Она носила серебряную тунику и обтягивающие лосины, расшитые кусочками зеркал. Одежда Ноно более соответствовала этому времени суток – она куталась в белую льняную пижаму, сливавшуюся с безупречно чистыми стенами Пти-Малайзон. По какой-то причине Ноно постоянно трогала свой нос, словно бы чувствовала какой-то отвратительный запах.

– Вышивать? – повторила Пурити, пытаясь придумать оправдание. – Вышиваем мы на первом этаже. И вообще в другом здании.

Нини тащила на спине увесистый рюкзак, без всяких сомнений набитый нарядами на случай, если ей опять приспичит заняться своими бессмысленными переодеваниями.

– Не поспоришь, – кивнула Ноно, все еще морщась от вони, которую Пурити не ощущала. – Видимо, поэтому мы и не смогли найти мастерскую. А что здесь делаешь ты?

– И зачем ты намотала на голову чулки? – добавила Нини.

– Уши замерзли, – ответила Пурити, прежде чем успела подумать.

– Ясненько, – протянула Нини. – Но как же твои ноги?

– А что с ними? – Пурити поняла, что голос ее едва не сорвался на визг, и поспешила исправиться. – Я часто любуюсь восходом солнца и, чтобы полностью насладиться зрелищем, стараюсь подняться повыше.

Какая разница, что на самом деле разглядеть восход за лесом и стеной зеленого стекла – задача весьма нетривиальная.

Ноно прищурилась:

– Родители говорят, нам не дозволяется подниматься сюда. Говорят, не стоит рисковать и злить преторианцев.

– А еще они говорят, – театральным шепотом добавила Нини, стараясь как можно шире распахнуть глаза, – что Убийца все еще бродит на свободе!

Пурити с такой старательностью изобразила смех, что тот прозвучал почти арпеджио.

– Ну, еще они нам говорили, что мир – это русалочка, которая убаюкивает небеса каждую ночь, так что нельзя быть уверенной, чему следует доверять, когда речь заходит о «них» и «говорят», не так ли? Но должна вам сказать, что небольшая прогулка по верхним уровням великолепно бодрит дух, и это самое любимое из доступных мне развлечений, что вы, разумеется, понимаете. Разве вид отсюда не прекрасен? Он мне так нравится, действительно нравится. – У Пурити в легких кончился воздух, и только поэтому она замолчала.

– Эм-м, что? – Ноно склонила голову набок и посмотрела на Пурити так, словно решила, будто та рехнулась.

– Наверху живут русалочки? – Впервые за несколько недель в голосе Нини послышался энтузиазм. – Хочу себе такую! – Она помахала рукой на тот случай, если за ними сейчас наблюдает морской народ.

Ноно вздохнула, и Пурити буквально на долю секунды показалось, что она не такая пустоголовая, как ее близняшка.

– Слишком рано для русалочек, Нини. Они же спят допоздна.

– Ну вот, – разочарованно протянула Нини, но уже в следующую секунду зевнула и поправила лямки рюкзака. – Ноно, давай поищем здание с мастерской? Так хочется вернуться в постель и спать, как русалочки, а ты могла бы пойти на свои уроки танцев.

Ноно берет уроки? Ее мыслительные способности все больше восхищали Пурити.

– Конечно, пойдем. – Ноно не сделала ни шагу; близняшки потерянно переглянулись.

– Вам надо спуститься по лестнице, – начала инструктировать Пурити, стараясь ничем не выдать того, что торопится, – до самого нижнего этажа. Оттуда, глупышки, отправляйтесь к Башне Дев – это еще одно большое белое здание, выходящее на Рощу Сердца. Ваша ошибка вполне понятна, дорогуши!

«Мы же живем там, дуры!»

– Разумеется, – кивнула Нини, беря сестру за руку и разворачиваясь. – Пойдем!

– А ты не хочешь показать нам дорогу? – спросила Ноно, чуть надув губки.

– Хочу, Ноно, ты и сама понимаешь, что я бы с радостью вас проводила. Но я так люблю рассветы, и, надеюсь, вы меня простите за то, что я побуду здесь еще несколько мгновений. Больше всего мне нравится наблюдать за тем, как солнце – или солнца – поднимаются над пологом Рощи Сердца. Во всяком случае, пытаться их увидеть. Должна сказать, порой эта огромная колонна, что поддерживает Купол, так сверкает! Мне всегда любопытно, какими же небесами в этот раз обнимет нас утро; каждый восход для меня праздник! А вы что думаете? Спасибо вам огромное за понимание, девочки; должно быть, я слишком легкомысленна, раз позволила рассветам настолько увлечь себя!

– Ты такая глупенькая, – засмеялась Нини.

Ноно хлопнула в ладошки и согласилась:

– Мы ведь и сами сможем найти дорогу, не так ли, Нини? А потом ты поспишь еще пару часиков, а я немножко потанцую. Мы ведь встретимся за завтраком у Лизхен, не так ли?

Пурити вскинула руки, изображая восторг:

– Разумеется, Ноно! Ни один рассвет ни в одном мире не заставит меня пропустить завтрак у Лизхен! Надеюсь, тебе доставит удовольствие урок танцев!

Ноно согласилась удалиться, но напоследок все же предупредила:

– Тебе лучше бы остерегаться Убийцы, Пурити Клу.

– Обязательно, можешь не беспокоиться, – с жаром закивала Пурити. – И вы тоже о нем не забывайте. Запрещаю всем Умирать до завтрака! – Она вновь разразилась смехом, на сей раз куда искуснее изобразив искренность.