Книга Скелет в семейном альбоме, страница 75 – Геннадий Сорокин

К декабрю позапрошлого года я лишился всех трех составляющих семейного счастья. Моя жена стала мне чужой женщиной, работа опротивела, мой дом превратился в некий гибрид общежития и детского сада. Тогда я выдумал себе командировку в Новосибирск и поехал к Ольге, с которой познакомился на бардовском фестивале. Мы сидели с ней в кафе, и я честно выложил ей все, что накипело на душе. Она первая предложила мне: «Давай бросим все и сбежим туда, где нас никто не знает». Представь, после летнего фестиваля мы не видели друг друга, не переписывались и не перезванивались. Но где-то в глубине души я знал, что Ольга – именно тот человек, который меня поймет и поддержит. Мы встретились, поняли друг друга с полуслова и решили действовать. Так что, Андрей Николаевич, сбежал я не из сиюминутных побуждений, а после определенной подготовки.

– Как жизнь без паспорта? – спросил я.

– Нормально. За год он мне ни разу не понадобился. Есть, конечно, определенные неудобства: нельзя билет на самолет купить или официально устроиться в собственном кооперативе директором, но все это так, мелочи. Ольга-то с документами уехала, так что у нас есть кому представительствовать. Поверь мне, как только мне потребуется паспорт, мои друзья в краевом УВД помогут. Я на всякий случай прозондировал этот вопрос. За триста рублей сделают.

Мы проговорили еще час, и Машковцов, утомленный бессонной ночью и водкой, стал клевать носом. Настало время попрощаться.

– Андрей, – обнял меня в дверях бывший адвокат, – дай слово, что как только переступишь порог моего центра, тут же забудешь меня навсегда. Я не хочу ни знать, ни видеть никого из моей прошлой жизни. Юрий Эдуардович Машковцов больше не возродится. Его нет, и для всех будет лучше, если его будут считать мертвым.

– До свидания, Святослав Федорович. Вернее, прощайте. Передайте Ольге мои наилучшие пожелания и заверьте ее: ваша тайна навсегда останется тайной. Я умею хранить чужие секреты.

Растроганный Машковцов подарил мне декоративные лапти.

– Скажешь, что купил на рынке. Старина нынче в моде. Повесишь лапти на стену, все гости завидовать будут, – заверил он.

С лаптями под мышкой я вышел на улицу и пошел к центру города. Хабаровск спал. На чернильном бездонном небе высыпали крупные дальневосточные звезды. Они холодно и безучастно рассматривали меня с просторов Вселенной. Звездам я был неинтересен, и это задело меня. Я остановился посреди тротуара, распростер руки к космической бездне и завопил:

– Вы все поняли, звезды? Вот так-то бывает: задолбала такая жизнь человека, он плюнул на все и сбежал куда глаза глядят!

– Гражданин, вы что кричите?

Из темноты передо мной возникли два сержанта милиции. Один русский, второй, наверное, бурят. Я не дальневосточник и не могу с первого взгляда определить, кто передо мной: бурят, тувинец или якут. Я – сибиряк, а у нас три нации: русские, татары и немцы.

– Гражданин, да вы, кажется, пьяны? – спросил меня бурят.

– У вас есть при себе документы? – строго поинтересовался русский.

– Конечно, есть! – Я протянул им служебное удостоверение.

Русский сержант посветил на него фонариком.

– О, товарищ капитан, вы – гость нашего города? Как вам Хабаровск?

– Отличный город! Замечательные люди. Я вернусь в мою родную Сибирь, полный самых наилучших воспоминаний. Кстати, вот вам мой подарок – лапти.

– Это еще зачем? – подозрительно прищурившись, спросил бурят.

– Мужики, сами посудите, какая ерунда получится: у меня фамилия Лаптев, и из командировки я вернусь с лаптями. Повесьте на стену, говорят, нынче это очень модно.

– Спасибо, товарищ капитан! – Русский сержант по-хозяйски забрал лапти себе. – Вас проводить?

– Да нет, сам дойду, проветрюсь немного перед сном. Центр города там?

– Далековато до центра будет, не меньше часа топать. Может, вас подвезти? У нас смена заканчивается, подбросим вас до райотдела.

Я отказался от помощи и бодро зашагал вдоль домов. Через пару кварталов я ощутил жгучую потребность пообщаться со звездами. Я остановился, осмотрелся. Вокруг – никого.

– Звезды! – с укором сказал я небесным светилам. – Так нечестно. Я – самый преданный адепт учения о вечном полете души по просторам Вселенной. Звезды, вы должны признать меня своим и указать путь, куда мне идти в чужом городе.

Над крышами домов величественно всплыла и засияла яркая незнакомая звезда.

«Порядок!» – подумал я и пошел ей навстречу.

Свет путеводной звезды завел меня на улицу Карла Маркса, главную магистраль Хабаровска. Выйдя к проезжей части, я остановился у светофора, прикинул, куда держать путь дальше.

«Налево будет река Амур, – сориентировался я. – На берегах Амура-батюшки я уже был. Там, в городском саду, я клеща подцепил. Значит, мне надо идти направо».

Я повернулся спиной к Амуру и пошел вперед. У здания хабаровского главпочтамта заметил будки с телефонами-автоматами для междугородних переговоров. Пошарив в карманах, я нашел две пятнадцатикопеечные монетки, бросил их в щель автомата. Гудки, помехи на линии связи, щелчок!

– Алло! Лиза, любимая, это я…