Книга Не подпускай меня к себе, страница 24 – Марсия Андес

Я уклоняюсь и ухожу в сторону, заставляя противника промахнуться, отступаю назад, снова ухожу в бок, огибаю парня и провожу серию ударов по его корпусу. У него хорошая защита, и сложно пробиться через неё. Прикрываю лицо, пропуская один удар в нос, ухожу влево, слыша, как отец командует мне отойти от тросов и следить за ногами. Я отступаю в цент, бросая мимолётный взгляд на Соню, которая сидит рядом с Матвеем и пристально наблюдает за мной.

Отборочные проходят в спортивном дворце перед несколькими десятками зрителей и жюри. Здесь не так много народу, и это меня расстраивает. Зато полно знакомых, которые пришли поболеть за меня. Они что-то кричат, когда я провожу крутую серию ударов, и свистят мне, подбадривая, но я практически не обращаю на них внимания. Сейчас есть только я и мой противник.

Я ставлю блок, и меня снова оттесняют к тросам. Мы сцепляемся в захвате — противник пару раз ударяет меня по спине, но рефери успевает разнять нас. Мы разбегаемся по разным углам, а затем оказываемся в центре.

Я сгибаю колени, уклоняюсь от удара, целившегося мне в челюсть, а затем прорываю блок парня. Бью его в лицо, затем провожу несколько ударов по корпусу. Раз-два. Раз-два. Как учил отец. Увожу руку противника в сторону ответным замахом, и со всей силы с помощью правого хука отправляю парнишку в нокаут. Бедняга падает на ринг, совершенно не понимая, что происходит, с трудом пытается подняться на ноги, но мельтешащий перед ним рефери уже отсчитывает последние цифры.

— …8, 9, 10!

Свисток разносится по залу, и крики людей оглушают меня.

— Молодец, Егор! — слышу крик Сони, и довольно улыбаюсь.

Осталось только дождаться решения жюри, обошёл ли я по очкам противника или же нет. Сердце бешено бьётся — я радостно вскидываю руки и улыбаюсь, показывая каждому, кто находится в этом зале, что при любом раскладе победа всё равно будет за мной.

Жюри обсуждает очки, а я в это время подхожу в свой угол, где меня ждёт отец, и перевешиваюсь через тросы.

— Я сделал его, — довольно мурлычу я. — Видел, какой хук был в конце? Интересно, кто-нибудь на видео записывал?

Папа хлопает меня по перчатке, немного качая головой.

— Молодец, Егор, — хвалит меня отец, когда я отстраняюсь назад, чтобы вернуться на ринг.

Я поправляю боксёрский шлем, который жуть как не люблю использовать на спаррингах (но это просто отборочные, так что не мне жаловаться), и встаю рядом с рефери. Я нахожусь слева от него, а мой противник справа. Холодная рука судьи сжимает моё запястье, и я сглатываю. Волнение вонзается в меня противными иглами, и долька сомнения, а что, если я не набрал достаточно очков для победы, сковывает меня.

Я нахожу взглядом Соню, затем смотрю на отца.

Один из жюри поднимается на ноги, чтобы огласить результат, и я чувствую, как пальцы судьи напрягаются. Он должен поднять мою руку. Просто обязан сделать это.

— С отрывом в одно очко победил… — мужчина замолкает, и в этот момент я проклинаю всех на свете. — Костя Леонов.

Я падаю. Меня оглушает решение жюри, словно ударяя в солнечное сплетение. Рефери поднимает руку моего противника, а мою продолжает сжимать холодными пальцами, которые скользкими змеями обвивают моё запястье. Я смотрю на отца, но тот лишь поджимает губы и отворачивается. Зрители шумят, осуждающе вскрикивая, мол, пересчитайте очки, мы не согласны с решением комиссии. Соня с Матвеем о чём-то переговариваются

Я прикрываю глаза, до сих пор не понимая, что проиграл Косте всего одно очко. Неприятная желчь скапливается у меня во рту, и мне хочется сплюнуть её прямо на ринг, но я всего лишь медленно распахиваю веки и разочарованно, даже как-то стыдливо, смотрю себе под ноги.

Я хотел выйти в профессиональный спорт, но только что проиграл какому-то школьнику, который тренируется от силы два года. Злость на самого себя сковывает мои движения, и утягивает в пучины ада.

— Однако по решению комиссии, на областные соревнования отправятся оба бойца. Костя Леонов и Егор Штормов, который неплохо показал себя во время этого спарринга и предыдущих, — мужчина пытается перекричать бесконечные «у-у-у» и «судью на мыло». — Так что можно считать, что у нас сегодня два победителя.

Рефери неожиданно поднимает мою руку вверх, но тошнота к себе и к окружающим уже переполняет меня. Я стою несколько секунд ровно, а затем вырываю руку, избавляясь от захвата судьи, и спускаюсь с ринга.

Факт того, что всё-таки попал на областные соревнования, ничуть не радует. Я проиграл — этого достаточно, чтобы потерять настроение и разочароваться в себе.

***

— Ну, не расстраивайся, — Соня держит меня под руку, пока мы поднимаемся на лифте, направляясь в квартиру Яны. — Ты же прошёл на следующий этап, а это самое главное.

Я фыркаю, пряча руку в кармане. Идти в клуб после проигрыша у меня уже нет никакого желания, но я обещал Розиной, что составлю ей компанию, а отпускать её одну мне тем более не хочется.

— На поражениях я далеко не уеду, — бурчу я. — Сегодня проиграл одно очко, а завтра меня начнут в нокауты отправлять. Отец опять на тренировке начнёт читать лекцию, что я отношусь ко всему несерьёзно.

Двери лифта открываются, и девушка тянет меня на лестничную площадку. Она останавливается и поворачивается ко мне лицом, смотря прямо в глаза. Несколько секунд она молчит — её выбившаяся прядь волос из-под шапки отвлекает меня, и я борюсь с желанием убрать её под ткань.

— Даже профессионалы проигрывают, — заявляет Соня. — Это должно тебя мотивировать. В следующий раз ты будешь куда круче, чем сегодня. По крайней мере, для меня ты всегда будешь чемпионом.

Она улыбается, и я смягчаюсь. Да, действительно. Я отправил Костю в нокаут, и если бы смог заработать ещё парочку очков, тогда бы точно победил. Надо было протянуть на ринге ещё минуты три, но какая разница теперь. Очки — это просто формальности. Боксёр проигрывает в тот момент, когда касается третьей точкой (коленом или рукой) ринга, а рефери досчитает до восьми, а затем и до десяти. Костя сегодня проиграл, и он это прекрасно знает. Никакие очки ему не помогут…

Соня целует меня, а потом отстраняется и решительно нажимает на дверной звонок. Проходит меньше минуты, прежде чем дверь открывается и нас встречает Яна.

— С Днём Рождения! — Розина набрасывается на подругу и затаскивает её в квартиру — мне приходится зайти следом и прикрыть за нами дверь.

— Поздравляю, Ян, — говорю я, как только Соня отстраняется от бедняги и протягивает ей подарок.

— От нас с Егором, — Розина решительно стаскивает ботинки и начинает раздеваться.

— Спасибо, — именинница довольно улыбается и уходит в комнату.

Никогда не был дома у Куркиной, да и как-то особо не горел желанием. Прихожая просторная, кухня виднеется слева, напротив дверь, справа коридор, уходящий вглубь квартиры. Я разуваюсь, пока Розина прихорашивается возле зеркала, и расстёгиваю куртку. Из кухни выбегает кошка и опасливо шипит в мою сторону — я поджимаю губы.