Книга Колыбельная, страница 49 – Елена Ахметова

Особистов, что характерно, — нет.

— Если бы не ты, ни за что бы не поверила, что Хотен станет таскать кого-то на руках, — хмыкнула Беляна, заметив, что я пришла в себя.

И никаких «как ты?», «что с тобой случилось?», «ну ты нас и перепугала»… все приходится делать самой.

— Что со мной случилось?

Беляна потеснила Тайку и уселась на постель, вытянув одну ногу и согнув в колене другую. Задумчиво повертела в пальцах незажженную сигарету.

— Психолог сказал, что это похоже на сенсорную перегрузку. Такое иногда бывает, люди вместо срыва просто отключаются… но у тебя в личном деле нет ни слова об этом синдроме, как его там…

Я понятия не имела, как его там. Хотя бы потому, что у меня действительно его не было.

Но, похоже, моя психика действительно оказалась не готова к эмпатическому взаимодействию с тремя чрезвычайно эмоциональными остолопами одновременно.

— Все носятся, как ужаленные, и фонтанируют идиотскими идеями про колыбельные, — Беляна смяла сигарету и метнула ее в урну для бумаг. Попала. — Дельную мысль высказал только Лют. Предложил использовать наркоз.

— И как прикажете общаться с драконом, будучи под наркозом? — не сообразила я.

— Гарем твой под наркоз, — любезно пояснила особистка. — Если теория о подобии верна, то общаться с Третьей все равно сможешь только ты. Самцов она попросту не станет слушать. А под наркозом эта троица хотя бы не передерется и никого до истерики не доведет.

Хотела бы я быть в этом уверенной.

— Как бы то ни было, — вздохнула Беляна, принявшись машинально поглаживать Тайку по округлому рыжему боку, — пока Сам играет в перетягивание одеяла и занимается прочей фаллометрией, идее Люта он хода не даст. А жаль. Она все-таки куда адекватнее, чем предложение надеть на тебя наушники с шумоподавлением или укутать в куртку с глубоким и темным капюшоном.

Я невольно представила себе ту же эмоциональную бурю, помноженную на абсолютную тишину и темноту, и содрогнулась. Лют, как обычно, ухватил суть раньше своих коллег и, по крайней мере, предлагал способ справиться с первопричиной, а не приглушить последствия.

— А он?..

— Вернули в камеру, — пожала плечами особистка и злорадно добавила: — Соседнюю с Найденом. Охрана уже принимает ставки, на какой минуте они перейдут на базарную ругань.

— Держу пари, они уже, — мрачно напророчила я. — А охране вообще чертовски повезет, если в своем желании навалять друг дружке эти двое не снесут смежную стену.

Беляна коротко фыркнула.

— Роковая ты женщина, Тиш! Хоть и бледная, как моль. Ужинать будешь?

Я поспешно покачала головой, пережидая приступ внезапной тошноты. О еде даже думать не хотелось.

— Прекрасно, — улыбнулась особистка и утащила с оставленного в комнате подноса знатную куриную ножку в каком-то красновато-коричневом соусе. Повеяло томатной пастой и сыром, отчего тошнота всколыхнулась с новой силой, а Тайка резко пробудилась и чертовски убедительно изобразила самую несчастную и голодную собаку на свете. — В общем, операция «Колыбельная» откладывается, Сам в растерянности, штатный психолог подумывает перевестись в исследовательский центр и заняться изучением реакции крыс на образование эмпатических связок, Лют изобретает сотый способ перегрызть глотку человеку, сидящему в другой камере, а Хотена вызвали на ковер. С тобой положительно не соскучишься, — одобрила она и пульнула кусочек мяса точно Тайке в пасть.

Собака по-крокодильи клацнула челюстями и сделала нестерпимо жалобные глаза.

— Не давай ей сыр, — попросила я. — Хотена-то за что на ковер?

Беляна пожала плечами.

— Он оттуда еще не вышел. Подозреваю, Сам расстроен сложившейся ситуацией, а единственный из вашей четверки, с кем можно было спокойно обсудить дело, — это Хотен. Люту Сам не доверяет, Найдену — и подавно, а ты валялась в отключке.

— Ни на кого нельзя положиться, — мрачно поддакнула я. Что-то подсказывало, что надежды Самого обрести союзника в лице Хотена наивнее даже одной проектировщицы, рассчитывавшей отделаться от дракона одной вдумчивой беседой. Нет, помочь-то Хотен вполне мог — но с таким прицелом, чтобы это позволило и ему самому подняться выше. Он не привык довольствоваться вторыми ролями.

— Хорошо, что есть Верещагин, — хмыкнула особистка.

Я собралась было поспорить, но ограничилась тем, что задрала левую бровь и насмешливо сощурилась.

А Беляна — вот уж не думала, что когда-нибудь увижу такое! — вдруг неподдельно смутилась. На ее счастье, у меня пропал дар речи, и, когда Хотен без стука заглянул в мою комнату, мы обе молчали, а вовсе не перемывали ему косточки.

— Ты нас здорово перепугала, — сказал мне бывший ревизор, закрыв за собой дверь.

Ну, конечно. Если кто-то и должен был говорить правильные и ожидаемые вещи, так это Хотен. Его, как обычно, мало волновало, как прошедшая встреча перепугала меня саму. Но вот попенять тем, что я посмела нарушить его душевное равновесие — святое, как же без этого…

Но я все равно невольно скосила взгляд на Беляну. Особистка старательно удерживала на лице профессионально-нейтральное выражение, но вспыхнувшие нежным румянцем щеки и горящие глаза говорили сами за себя.

Хотен действительно ей нравился.

— Я уже в полном порядке, — все-таки сообщила я, отвлекаясь от своих наблюдений.

В конце концов, мне-то какое дело? Беляна отлично знала, из-за чего мы с Хотеном расстались. Если она готова терпеть его недостатки, то кто я такая, чтобы стоять у нее на пути?

— Ты все еще бледная, — заметил Хотен и подтащил единственный стул к кровати, усевшись, будто в больнице на посещении. — Психолог велел не беспокоить тебя в ближайшие часы, но я подумал, что ты-то как раз начнешь нервничать и накручивать себя, если не узнаешь, что решило начальство.

Чтобы казаться бледной на фоне Беляны, особых усилий не требовалось, но по поводу моего неуемного любопытства Хотен был прав, и я выдавила из себя виноватую улыбку.

— Ты относительно спокойно воспринимала меня и Люта рядом, — продолжил бывший ревизор, откинувшись на спинку стула и скрестив руки на груди. — Поэтому неясно, в чем дело: в количестве человек в связке или в твоей реакции на Найдена. Сам хочет проверить, а при необходимости — вкатить всем лошадиную дозу транквилизатора. Альтернативы операции «Колыбельная» у нас нет и не предвидится, так что я дал согласие, а Люта и Найдена никто и спрашивать не будет. Решение за тобой.

Я хмыкнула. За мной, как же. Так какому-то консультанту и доверили планирование государственно важной операции!

— Я просто передаю слова Самого, — дернул плечом Хотен. — Как по мне, он просто не знает, как выслужиться и удрать отсюда, вот и надеется на чудо.

— С чудесами у меня в жизни туго, — пробормотала я, откинув голову на подушку. — Что ж, давайте попробуем транквилизаторы. Но, если честно, мне кажется, что идея Люта куда безопаснее в плане моей эмоциональной стабильности.