Онлайн книга «Я спас СССР! Том I»
Из скулы течет кровь, рубашка вся в красных пятнах. Нас прислоняют к милицейской машине, начинают обыскивать. Оперативники притаскивают все новых стиляг. Некоторых — долговязого и толстяка — несут на руках. Подъезжает еще несколько служебных автомобилей, в том числе две скорые. От обилия милицейской формы начинается рябить в глазах. * * * Сижу в пятидесятом отделении милиции. Местные оперативники называют его ласково «полтинник». Весь обезьянник забит стилягами, мне выделили отдельный кабинет. Судя по плакатам и стенгазете, тут проводят лекции о политической обстановке. Рядом Вика, которая прижимает платок к моей скуле. Кровь уже остановилась, но я выгляжу все-равно как объевшийся вампир. — А ты, Русин, оказывается хулиган — Вика уже успокоилась и даже начала подтрунивать надо мной. — У чемпиона по боксу берут интервью — отвечаю я девушке анекдотом — Он говорит, как и положено, медленно, над каждым ответом подолгу думает: — Вот, если вы заходите вечером в свои подъезд — спрашивает журналист — А там темно и вас ждет хулиган. Что вы будете делать? — Ну… Я хук справа в голову — он падает. — А если 2 хулигана? — Ну… Я первого хук справа в голову — первый падает. Второго снизу в корпус — второй падает. — А если 3 хулигана? — Ну… Я первого хук справа в голову — первый падает. Второго снизу в корпус — второй падает. — А третьего? — Третьего? Ну… третьего у меня День Рождения. Сзади раздается громкий смех. В дверях стоит Литвинов. Его смеху вторит Вика. Один я криво улыбаюсь. Скула болит, как бы не пришлось зашивать. — Просто красавец! — гэбэшник входит и усаживается напротив меня — Я был уверен, что мы увидимся, но чтобы так скоро?! — Что с ним будет? — обеспокоенно спрашивает Вика. — С ним? Ничего. Даже благодарность объявим. Свидетелей уже опросили, наш поэт пресек хулиганский поступок. Хотя методы у тебя, конечно, Русин… Мы молчим. — Не думал пойти к нам, в контору? — внезапно спрашивает Андрей — Парень ты боевой, имеешь награды. Я уже навел справки. Служил на турецкой границе, метким огнем из автомата сбил шпиона, который пытался ночью перелететь контрольную полосу на легком планере. Как ты кстати, его в темноте заметил? — Случайно. Это событие я успел мельком рассмотреть в памяти Русина. — Он все верно рассчитал. Перелетал темной облачной ночью. Но тут выглянула Луна, ну и я стрельнул на всякий случай. Попал. — Как же он садиться собирался? — удивилась Вика. — У него мощный фонарь на поясе был, а в тылу нашей заставы длинное колхозное поле начиналось… Я пожал плечами. — Так что? Сделать мне звоночек? Оно мне надо работать в КГБ? Сначала училище, потом карьера службиста… — Нет, спасибо — я покачал головой — Буду полезен Родине в другом качестве. — Это в каком же? — Скоро узнаете. — Почему то я даже не сомневаюсь — Литвинов тяжело вздыхает — Ну что ж… Тогда вы свободны, твой протокол допроса я из отделения изыму, для суда над стилягами будет достаточно показаний свидетелей. Вот, держи мой телефон. Андрей нацарапал на бумажке номер. Протянул ее мне: — Будет что-нибудь интересное, звони. — А что именно считать интересным? — удивился я, пряча бумажку в изгвазданный карман рубашки — «Кортик» Рыбакова освежи на досуге — Андрей встал, подмигнул Вике. Мы вышли из отделения милиции, медленно, держась за руки, побрели в сторону метро Площадь Свердлова. — Успеваем? — Вика задумчиво глядела вдаль. Я посмотрел на часы. — Успеваем. Еще сорок минут до закрытия. * * * — Не дергайся! Я сказала, не дергайся! Вика все-таки решила зашить мне порез на скуле. После того, как мы вернулись в МГУ, потащила в медицинский кабинет. Открыла его своим ключом, достала шовный материал. — Нет, ты точно пограничником был? Не дергайся! — Ты бы хоть обезболила — я скрипнул зубами. Зашивала Вика меня «по-живому». Единственное, что меня отвлекало от боли — красивые ножки девушки под коротким белым халатом. И когда успела переодеться? Я только снял заляпанную и порванную рубашку, а она уже начала надо мной «колдовать» в халатике. — Нету сейчас новокаина. Потерпишь. Вика склонилась надо мной и ее грудь оказалась в паре сантиметров от моего лица. От девушки приятно пахло какими-то цветочными духами. Красная Москва? Я не выдержал и запустил одну руку путешествовать по ее правой ноге, задирая халат вверх. И тут же получил по здоровой щеке пощечину. — Русин! — Вика отстранилась и гневно на меня посмотрела — Я не какая-то тебе там… — Извини, не выдержал — я убрал руку, вздохнул — Стресс после схватки. А еще гормоны молодого тела. Как далеко они заведут меня? Вика внимательно посмотрела на меня. Я тут же изобразил на лице, хоть и с трудом из-за пореза, но раскаяние. — Ладно, прощаю тебя — девушка вновь склонилась надо мной и принялась заканчивать шить. Локоны ее волос приятно щекотали шею. Внутри меня нарождался прямо какой-то вулкан! — На сестринских курсах преподаватель рассказывала — Вика хихикнула — Что во время Войны, после боя у раненых часто было возбуждение. Ну половое… Его без руки несут, а он второй, здоровой, за попу медсестру хватает. Все, я закончила. Вика бросила в кюветку специальный медицинский пинцет, остатки шовного материала. — Некоторое время будет небольшой шрам. Я поднялся, подошел к зеркалу. Красавец! Морда лица в крови, на теле появляются первые синяки. — Ничего, шрамы украшают мужчин — Вика зашла за ширму и начала переодеваться. Только большим усилием воли я заставил себя не шмыгнуть следом. Включил воду, начал аккуратно умываться. Раковина тут же стала красного цвета. — Русин, ты же понимаешь, что Андрей тебя вербовал? — из-за ширмы раздался голос Вики. Вот уж не думал, что девушка окажется настолько сообразительной. — Один раз сообщишь органам, второй… Коготок увяз, птичке конец. Станешь осведомителем. Мнда… Сталинские репрессии еще не забыты, к органам отношение… неоднозначное. Не было ли в викином роду репрессированных? И ведь не задашь такой неделикатный вопрос. — Понимаю. Но давай взглянем на это «parte aeternitatis». — Что?? Моя латынь привела к тому, что полураздетая девушка выглянула из-за ширмы. На лице застыло удивление. Я же тем временем разглядывал ее грудь в бежевом бюстгальтере. Точно трешка! — Это по-латыни. «С точки зрения вечности». — Я то знаю латынь, а ты откуда ее знаешь?? |