Онлайн книга «По метеоусловиям Таймыра»
|
Солонецкий перелистывал какие-то бумаги. Ладов разделся, энергично потёр руки. – Слушай, неплохая у тебя гостиница. Опустился в кресло. – Позавтракал? – поинтересовался Солонецкий. – Ты можешь на пятнадцать минут оторваться от всего этого? – Ладов вспомнил о цели своей командировки. – Просьба начальника – приказ для подчинённого… – Солонецкий откинулся в кресле. Ладов подошёл к селектору, подождал, пока секретарша ответит и приказал: – Никаких посетителей, никаких звонков. – Поняла, – неуверенно отозвалась та, не узнавая голос своего шефа. Ладов вытащил из «дипломата» прозрачную папку, достал конверт, протянул начальнику строительства. Пока Солонецкий читал, он разглядывал кабинет. В прошлый его приезд этого здания ещё не было и начальник строительства ютился в вагончике. Когда на планёрку набивался народ, ведущие специалисты тесно стояли возле стен, даже в коридорчике. Производственное совещание напоминало революционный митинг. Правда, и время было горячее, самое начало стройки. Теперь кабинет был настоящий: в деревянных панелях, с длинным столом и встроенными шкафами. Пожалуй, даже просторнее и светлее, чем у него в главке. Но если бы хозяином стал он, пришлось бы многое менять… И прежде всего этот вытертый ковёр и допотопную мебель. Солонецкий брезгливо отбросил листок. – Будешь проверять? Ладов аккуратно вложил листок в конверт, положил его в папку, развёл руками. – А вы, Юрий Иванович, поступили бы иначе? – Извини. – Солонецкий резким движением отодвинул документы, и те посыпались на пол. Он нагнулся, неторопливо собрал. Выпрямился: – Вот уж не думал, что цель твоей командировки – проверять сплетни. – Ты невнимательно читал. Там речь идёт и о нарушениях финансовой дисциплины. – Саша, Саша… Солонецкий поднялся, подошёл к окну. От вчерашнего тумана не осталось и следа. На горизонте алела полоска рассвета, и он подумал, что это, может быть, последний солнечный рассвет перед долгой заполярной зимой… Кому это нужно было, кто написал всю эту чепуху?.. Нарушения финансовой дисциплины. Да у кого их не бывает, как им не быть, если всюду жёсткие рамки инструкций и головотяпство. Если обещанного ждут три года, а самое часто употребляемое слово среди строителей – «выколачивать». Если нет такой бригады, где всего было бы в достатке: только вкалывай, как говорят мужики, без остановки… Нет, такого он не помнит и, насколько знает, в других управлениях этого тоже нет. Есть простои, авралы, сверхурочные и перерасход фонда заработной платы. Есть толкачи, умеющие обойти, подкупить, вырвать у другого из глотки… И вот эта неприкрытая клевета… – Не раскисай, – бодренько произнёс Ладов. – Если всё чисто, чего тебе бояться. – А ты допускаешь, что не всё? – Давай закончим этот разговор. – Ладов наклонился к селектору: – Пригласите главного инженера и заместителей. – Повернулся к Солонецкому: – Кузьмин справляется? – Справляется, – неохотно ответил тот. В кабинете повисла напряжённая пауза. Солонецкий сердито барабанил пальцами по столу. Ладов прохаживался, разглядывая развешанные на стенах схемы будущей гидроэлектростанции. Вошёл Кузьмин, поздоровался, присел с торца длинного стола. За ним появился Костюков с неизменной папкой, шумно занял своё место, вздохнул: – Совещание? Не дождавшись ответа, уткнулся в папку. Друг за другом вошли флегматичный Смирнов и белый как мел хронический почечник Шипицын. В который раз Солонецкий подумал, что надо бы подыскать ему место полегче, но не ниже. Понижения Шипицын не заслужил. – Вас пригласил Александр Иванович, – сказал Солонецкий и отошёл к окну, показывая, что то, о чём пойдёт речь, его совершенно не касается. – Я буду краток, – начал Ладов, делая вид, что не замечает поведения начальника строительства. – Вы лучше меня знаете, в каком положении находится стройка. Скоро заканчивается год, в главке серьёзно озабочены положением дел. Квартальный план не выполнен, тематические задачи не решены… В чём причины? Хотелось бы услышать ваше мнение. Завтра в десять я жду вас, Геннадий Макарович, со своими соображениями. Затем остальных… Юрий Иванович, вы ничего не хотите добавить? – У вас всё? – Если вопросов нет… Солонецкий вернулся к столу, оглядел присутствующих. – Ну что ж, давайте работать, товарищи. Подождал, пока закроется дверь за выходящими, с усмешкой произнёс: – Не считай других глупее себя… – Что ты имеешь в виду? Солонецкий промолчал. – Хотел на них посмотреть… – Миролюбиво признался Ладов. – Среди приближённых сто предателей на одного друга – кажется, такую арифметику вывел какой-то из императоров. Конфликтуете с главным инженером? – Он – толковый инженер. Не думаю, что он писал… Ошибусь – в сторожа пойду. Ладов снисходительно улыбнулся, но начальник строительства этого не заметил. Солонецкий вспомнил приезд Кузьмина. Когда тот впервые вошёл в кабинет, он принял его за студента-старшекурсника. Удружили, разочарованно подумал тогда. Хвалили-расхваливали, а на самом деле опять чей-нибудь сыночек или племянничек… За три года от инженера производственного отдела до начальника строительно-монтажного управления взлететь не просто. Тут хоть семи пядей, а без покровителей никак… Но через несколько недель он убедился, что главный инженер далеко не дилетант в своих вопросах. И подумал, что в жизни что-то меняется. Когда Солонецкий начинал, сама идея поставить на такую должность молодого инженера была крамольной. Даже если были очевидны и талант, и хватка. Правилом считалось выдерживать положенный срок на каждой ступеньке служебной лестницы… – Я тебе нужен?.. – повернулся он к Ладову. – Да уж постараюсь не досаждать мелочами. – Тот обвёл взглядом кабинет. – Уступи на время своё рабочее место. Надо же мне где-то беседовать… – А если откажу? – Не нравится мне этот разговор. – А мне цель твоей командировки. – А вот это не в нашей с тобой компетенции, – сухо произнёс Ладов. – Займёмся лучше каждый своим делом. …Неделю заместитель начальника главка изучал документы, беседовал со специалистами, исподволь задавая вопросы, касающиеся личной жизни начальника строительства, и это скоро стало известно всему посёлку. Поползли слухи о том, что Солонецкого будут снимать за большие грехи. Несколько раз Ладову звонили не называвшие себя люди, просили «вывести на чистую воду» всю верхушку. |