Книга Безумно богатая китайская девушка, страница 102 – Кевин Кван

– Я была очень удивлена, когда мы подъехали к этому дому, – призналась Коринна.

– Мы перебрались сюда из нашего особняка в Бель-Эйр, потому что Бернард хочет, чтобы Жизель «подготовилась к реальному миру». Кроме того, он считает: если девочка будет расти в районе, где живут люди с низким доходом, у нее появится больше шансов попасть в Гарвард…

– Бернард когда-нибудь спрашивал вас, чего вы хотите для своей дочери?

– Ничего не могу сказать по этому поводу… Очевидно, я слишком глупа. Знаете, я на самом деле думаю, что Бернарду спокойнее, когда я в Азии. Видно, он боится, что из-за общения с такой матерью девочка отупеет. Да ему все равно, существую ли я вообще! Мир теперь крутится вокруг его драгоценной дочери двадцать четыре часа в сутки.

Коринна сочувственно посмотрела на Китти:

– Слушайте, я сейчас говорю не как ваш социальный консультант, а как мать: если вы действительно хотите, чтобы дочь росла нормально и заняла законное место в азиатском обществе, нужно положить конец этому бреду.

– Знаю. Я даже спланировала, как это сделать, – тихо сказала Китти.

– Рада слышать! Если бы дато увидел, как воспитывают его единственную внучку, он бы в гробу перевернулся! У этой малышки должна быть спальня в жилом комплексе «Куин Астрид парк» или в престижном районе Дип-Уотер-Бей – больше, чем весь этот дом, – и ей ни к чему спать в одной комнате с родителями! – заявила Коринна, и ее голос дрожал от убежденности в собственной правоте.

– Аминь.

– Эту маленькую девочку нужно правильно воспитывать – за дело должна взяться команда мудрых кантонских нянек, не мешающих родителям! – Коринна стукнула кулаком по столу.

– Правильно!

– Ее нужно наряжать в самую красивую одежду от Мари-Шанталь и каждую неделю возить в «Мандарин» на чай с розовыми пироженками!

– Да, черт побери! – взревела Китти.

Пик, Гонконг

Ник и Рейчел сидели рядом в шезлонгах, держась за руки, и любовались великолепным видом, открывающимся с балкона. Квартира в пентхаусе Эдди была похожа на гнездо сокола высоко на Пике, ниже раскинулись колоссальные небоскребы города, а прямо за ними сверкали синие воды гавани Виктория.

– Не так уж и плохо, – прокомментировал Ник, наслаждаясь прохладным ветерком, обдувающим нагретую солнцем кожу.

– Определенно недурно, – согласилась Рейчел. Прошло два дня после выписки из больницы, и она радовалась каждому мгновению, проведенному на воздухе. – Знаешь, когда Эдди впервые настоял, чтобы мы остались здесь, так как Фиона и дети в отъезде, я немного испугалась. Но это просто чудо! Он не шутил, говоря, что остановиться у него – все равно что на вилле д’Эсте.

Как будто по команде, Лаарни, одна из помощниц по дому, вышла на балкон с двумя высокими бокалами коктейля «Арнольд Палмер» в комплекте с огромными кубиками льда и бумажными зонтиками.

– О боже, Лаарни, ну зачем же? – всплеснула руками Рейчел.

– Хозяин сказал, что вам нужно пить больше жидкости и выздоравливать, – с ласковой улыбкой сообщила Лаарни.

– Знаешь, никогда не думала, что скажу такое: ведь я могу и привыкнуть! Лаарни меня поразила! Знаешь, что она попыталась сделать вчера, когда я поехала на обед с Карлтоном? Она настояла на том, чтобы спуститься со мной вниз, где ждал шофер Эдди, открыла передо мной дверцу, а когда я села, внезапно наклонилась и попыталась ЗАСТЕГНУТЬ РЕМЕНЬ БЕЗОПАСНОСТИ!

– А, ремень безопасности! Полагаю, просто никто раньше не застегивал твой ремень! – небрежно сказал Ник.

– Господи, на долю секунды я подумала, что она ко мне подлизывается, настолько я была потрясена! Я сказала: «Лаарни, ты делаешь это для Эдди и Фионы?» Она ответила: «Да, мэм, мы делаем это для всей семьи». Твои двоюродные братья настолько избалованы, что даже не могут сами пристегнуть ремень безопасности! – воскликнула Рейчел в насмешливом негодовании.

– Добро пожаловать в Гонконг! – хмыкнул Ник.

У Рейчел зазвонил телефон.

– Ой! Привет, пап… Да, спасибо… я чувствую себя в миллион раз лучше… Ты сегодня прилетаешь в Гонконг? О, конечно. Около пяти? Да, мы свободны… Тогда ладно. Хорошего полета!

Рейчел положила мобильный и посмотрела на Ника:

– Папа прилетает сегодня в Гонконг, и он спрашивает, сможем ли мы встретиться с ним.

– И что думаешь? – поинтересовался Ник.

Карлтон рассказал им обо всем, что произошло в Шанхае, когда он помчался туда, чтобы встретиться с родителями. И с тех пор Бао хранили молчание.

– Я хотела бы увидеться, но это будет довольно неловко, да? – пробормотала Рейчел, ее лицо слегка помрачнело.

– Ну, я уверен, что он чувствует себя еще более неловко, чем ты. Как-никак его жена – одна из главных подозреваемых в покушении на тебя. Но, по крайней мере, он сделал первый шаг.

Рейчел печально покачала головой:

– Боже, все так запутанно! Почему обстановка накаляется, стоит нам приехать в Азию? Не отвечай.

– Будет ли тебе легче, если он приедет прямо сюда? Я уверен, Эдди рад будет возможности похвастаться мебелью в стиле бидермайер или обувным шкафом с контролируемой влажностью.

– О Иисус, этот шкаф для обуви! Ты заметил, что все ботинки Эдди расставлены в алфавитном порядке в соответствии с маркой?

– А то! А ты еще говорила, что это я одержим своими ботинками.

– Никогда больше не скажу ни слова о твоих странных привычках на грани с навязчивыми состояниями после встречи с Эдисоном Чэном!

В четыре сорок пять Эдди бегал кругами по квартире как сумасшедший, крича на своих горничных.

– Лаарни, это не тот трек! Я же сказал: Бебел Жилберту, а не Аструд Жилберту! – орал Эдди. – Я не хочу, чтобы играла «Девушка из гребаной Ипанемы», когда прибудет Бао Гаолян, он один из моих самых важных клиентов! Второй трек из «Танто Темпо»!

– Извините, сэр, – проблеяла Лаарни из другой комнаты, нервно пытаясь найти нужную песню в музыкальной системе.

Девушка не очень понимала, как работает эта чертова штука, и еще труднее было использовать пульт в хлопковых перчатках, которые господин Чэн заставлял ее надевать всякий раз, когда она приближалась к драгоценной стереосистеме, которая стоила больше, чем вся ее деревня в Минданао с потрохами.

Эдди ворвался в кухню, где две юные китайские горничные сидели у маленького телевизора и смотрели телешоу «Серьезные намерения» ^[140]. При виде хозяина они вскочили с табуреток.