Книга Безумно богатая китайская девушка, страница 97 – Кевин Кван

Колетт ударила Карлтона по руке.

– Когда ты пропала, мы решили, что вы с подружкой просто слишком хорошо проводите время в Ханчжоу без нас.

– Да уж, прекрасно, как вы можете заметить, – улыбнулась Рейчел и вытянула руки, чтобы продемонстрировать трубки, через которые внутривенно поступало лекарство.

– До сих пор не могу поверить, что у молодой женщины может случиться приступ желчнокаменной болезни, – я считала, что это удел стариков, – сказала Колетт.

– На самом деле это может случиться с кем угодно, – заметил Ник.

Колетт уселась на край больничной кровати и вздохнула:

– Я так рада, что ты идешь на поправку!

– Вы прилетели на вашем самолете поменьше… «Гранде»? – спросила Рейчел у Колетт.

– Ты про «Венти»? Не-а… – Колетт закатила глаза. – Отец перекрыл мне возможность летать на частных самолетах. После того как я отвергла Ричи Яна, родители дико злятся и таким образом типа хотят преподать мне урок. Ты можешь поверить? Мой банковский счет заморожен, и мою карточку «Титаниум» перестали принимать. Угадайте, что в итоге случилось? Очень смешно, но теперь я выживу и без их помощи. Позвольте представиться: перед вами посол бренда «Прет-а-кутюр»!

– Колетт только что подписала многомиллионный контракт, – похвастался Карлтон.

– Поздравляю! Фантастика! – воскликнула Рейчел.

– Да, я уладила дело с Вирджинией де Бассине, и теперь она устраивает в мою честь вечеринку на следующей неделе в «„Джонни Уокер“ хаус», чтобы сделать громкое объявление. Я буду участвовать в их рекламной кампании в следующем сезоне, а снимать будет сам Тим Уокер. Я надеюсь, ты поправишься и попадешь на вечеринку!

Ник и Рейчел промолчали.

– Ой, эта сумасшедшая девчонка настаивала на том, чтобы припереть сюда гору еды из «Дейлсфорд органик», но охранник не позволил бы нам поднять тележки на этот этаж, – посетовал Карлтон.

– Ну, я уверена, что больничная еда совершенно безвкусная, – заметила Колетт.

– На самом деле вы будете удивлены. Вчера в кафетерии я заказал пирог с мясом, который был довольно приличным, – ответил Ник.

– Большое спасибо, Колетт. Мне только утром разрешили снова есть твердую пищу. Дико хочется чего-нибудь сладкого! – воскликнула Рейчел.

– Боже, так давай накормим тебя лимонным печеньем с белым шоколадом! Хоть пару кусочков попробуешь! – взвизгнула Колетт.

– Может, если я пойду с тобой вниз, нам позволят что-нибудь пронести, – предложил Ник Карлтону.

Они направились в вестибюль. В лифте Карлтон сказал:

– Я так рад видеть, что опасность миновала. Но почему повсюду полиция?

Ник посмотрел Карлтону в глаза:

– Я кое-что тебе расскажу, но ты должен пообещать, что это строго между нами, хорошо?

– Конечно.

Ник глубоко вздохнул:

– У Рейчел нет никаких камней в желчном пузыре, это отравление.

– Пищевое? – не понял Карлтон.

– Нет, кто-то умышленно отравил ее токсином.

Карлтон в ужасе уставился на Ника:

– Ты, должно быть, шутишь!

– Увы! Рейчел не хотела раздувать эту историю, но, знаешь, она вполне могла умереть. Ее органы отказывали один из другим, и доктора безуспешно пытались выяснить, что происходит, пока мы не узнали, чем она отравлена.

– Черт побери! А как узнали?

– Получили анонимную записку.

Карлтон ахнул:

– Что? Но кто мог отравить Рейчел?

– Вот это мы и пытаемся понять. Спасибо моей тете Алекс, она хорошо знает главу Гонконга. Власти инициировали официальное расследование, в котором принимает участие гонконгская и китайская полиция. – Лифт доехал до лобби, и Ник отвел Карлтона в тихий уголок. – Хочу спросить… Как ты считаешь, Ричи Ян на такое способен? Только честно.

Карлтон помолчал немного.

– Ричи? С чего бы?

– Ты его унизил перед всеми друзьями в Париже. Колетт четко дала понять, что предпочитает тебя… – начал было Ник.

– Ты думаешь, он отравил Рейчел, чтобы отомстить мне? Черт побери, он еще больший псих, чем я думал! Никогда не прощу себя, если это правда.

– Это лишь версия. Мы пытаемся найти человека, у которого имелся бы хоть какой-то намек на мотив. Думаю, полиция в определенный момент захочет поговорить с тобой и Колетт.

– Конечно-конечно, – пробормотал Карлтон, наморщив лоб. – Полицейские знают, какой токсин использовали?

– Таркиномид. Этот препарат очень сложно достать, обычно он применяется для лечения людей с рассеянным склерозом, производят его только в Израиле. По слухам, его иногда используют агенты Моссада для убийств.

Карлтон внезапно побледнел.

Резиденция Бао, Шанхай

В тот же вечер

Бао Гаолян и его жена прощались с гостями под портиком своего элегантного особняка во Французской концессии, когда подъехал Карлтон. Он вышел из машины и поднялся по каменным ступеням.

– Боже мой, сам император решил порадовать нас своим присутствием! Чему мы обязаны такой честью? – саркастически процедила Шаоянь.

– Мне нужно поговорить с вами обоими в библиотеке. Немедленно! – буркнул он сквозь стиснутые зубы.

– Не говори с матерью таким тоном! – отчитал сына Гаолян.

– Ну что, поцеловались и помирились? – спросил Карлтон, ворвавшись в дом.

– Мы устраивали ужин для монгольского посла. В отличие от тебя, сынок, мы с отцом умеем быть вежливыми друг с другом, когда этого требуют обстоятельства, – проворчала Шаоянь, опускаясь на кожаный диван и со вздохом облегчения скидывая туфли на высоком каблуке.

Карлтон с отвращением покачал головой:

– Я не знаю, как ты могла сидеть за столом в вечернем туалете и притворяться, будто все хорошо, после того, что сделала!

– Это еще что такое? – устало спросил Гаолян.

Карлтон бросил на свою мать злобный взгляд:

– Сама скажешь или мне сказать?

– Я понятия не имею, о чем ты, – холодно произнесла Шаоянь.

Карлтон повернулся к отцу, его глаза были черны от злости:

– Ты с женой ужинаешь с послом, а твоя дочь – твоя плоть и кровь – лежит в больнице в Гонконге…

– Рейчел в больнице? – перебил Гаолян.

– А ты не слышал? Ее пришлось перевезти из Ханчжоу в Гонконг.

– Что случилось? – Гаолян с тревогой уставился на Карлтона.

– Ее отравили. Она провела в отделении интенсивной терапии три дня и чуть не умерла.

У Гаоляна отвисла челюсть.

– Но кто мог отравить ее?