Онлайн книга «Роман с вампиром»
|
Попросив себе чаю, она судорожно выпила все залпом и повернулась к Ворону: – Мы все посчитали. Я пойду? Вадим, довольный тем, что они просидели с ее напарником несколько часов бок о бок, махнул в рукой и начал собираться, даже не взглянув на расчеты. «Собирается уезжать! Ни сказав ничего! Это вот это „интересное на завтра“, что он мне пообещал? Правильно, какая разница, в какое время меня иметь? Утром или вечером? Постарался, молодец!» Как сильно пульсирует кровь в висках! «Не могу оставаться здесь больше ни секунды». Виктория выползла из кабинета учредителя словно из пыточной камеры, и, набрав воздуха в грудь, отправилась к Мухину – сама не зная зачем. Войдя в кабинет директора, с шумом грохнулась на стул и низко склонила голову. Взглянув на нее, Михаил Федотович, не говоря ни слова, достал из шкафа бутылку коньяка. Послышались булькающие звуки. – Пятьдесят грамм. Лимона, к сожалению, нет, – произнес он и пододвинул бокал ближе. Вика мужским жестом отправила алкоголь в рот. – Еще? Она лишь кивнула. Ирина, наблюдавшая за мертвенно бледной, осунувшейся девушкой, получив знак от директора, вышла. – Еще? – Да. Выпив третью порцию коньяка, она почувствовала, как напряжение начинает отпускать. К ней возвращался дар речи. Тиски, нещадно сжимавшие горло, ослабили свою бульдожью хватку. Слезы потекли горными ручьями. Она отвернулась и, всхлипнув, достала из кармана платок. – Плачь, не стесняйся. Все бывает, – по-доброму сказал ей Мухин. Горе, накрывшее с головой, волнами стало выходить наружу, сопровождаясь горькими солеными слезами. Услышав, что в комнату постучали, в доли секунды Вика исчезла на балконе. Спряталась за угол. Еще не хватало, чтобы ее увидели в таком состоянии! Через некоторое время ее одиночество разбавила Ирина, появившаяся со стаканом воды и сигаретой. – Хочешь покурить? – Нет. – А я закурю. На, выпей. Господи, ты всю косметику размазала! И глаза, как у кролика красные. – Ирина принялась вытирать платком ее лицо. – Не трогай меня пока, еще не успокоилась. – Ты чего так расстроилась? Он тебе что-нибудь обидное сказал? Вика молча присела на корточки. Ирина продолжала: – Так он всех ведь так – не тебя одну. Знаешь, как он сегодня Мухина выгнал? Ни за что, ни про что. Тот пришел – валерьянку попросил. – Видела. – Ну и чего ты тогда? Я сама у Ворона в кабинете больше часа находиться не могу – выползаю, как выжитый лимон. – Мне от этого не легче. – Воспоминания о пережитом, о нанесенной обиде, жалость к себе – все вперемешку вызвало новый всхлип. – Фу, ты, Господи! Что мне с тобой делать? – Я успокоюсь – сама выйду. Когда все разойдутся. – Как скажешь. Оставшись одна, Колесникова наклонилась вниз, глядя на проезжающие внизу машины. Комок в горле, в низу живота начал понемногу рассасываться. Прошло еще полчаса. Ей уже самой надоело плакать, но слезы течь не переставали. Сколько можно? – Еще ревет, – раздалось негромко за ее спиной. Она обернулась и увидела охрану Вадима. А этот хмырь что здесь делает?! Девушка быстро закрыла лицо платком и случайно взглянула на стену – прямо перед ней висит камера видеонаблюдения. Черт! Какой идиот ее сюда повесил? Понятно, с пульта позвонили, сказали, что какая– то ненормальная на крыше уже час воет. Господи, почему ей даже здесь покоя нет? Она присела на корточки, стараясь скрыться из поля видимости и закрыла лицо руками. Мужчина скрылся. Через минуту вместо него возник другой. Вадим. – Ну, ты чего? – он мягко обнял ее и привлек к себе. Вика отстранилась. – Дай я на тебя посмотрю. Она, опустив руки, жестко уперлась в него, с трудом разлепив опухшие веки, потом резко отвернулась. – Ну, чем я тебя так обидел? – Ничем! – Я тебе что-то неприятное сказал? – Нет! Все супер! – Чего ты упрямишься? Скажи мне. «Чтобы получить очередную порцию адреналина?» Раздавались невнятные всхлипывания. Он присел рядом и уткнулся лбом ей в коленки: – Ну, чего ты? Успокойся. На балкон вышел Мухин и облокотился о косяк, попыхивая трубкой. – Ну вот, вы уже вместе ревете? – пошутил он. «Как бы мне хотелось увидеть его плачущим или раненым, – вдруг злая мысль пронеслась в голове со скоростью света, – сделать ему также больно, как и он мне!» – Ну, ладно, мне ехать нужно, – заметил Вадим, взглянув на часы. – Я с ней Ирину оставлю! Колесникова выдохнула. Боль внутри из острой превратилась в тупую, но не исчезала. И слезы текли не переставая. Она немало удивилась – когда с ней такое было? Ни разу не было. Нужно выходить из этого состояния. И побыстрее. – Ир, – позвала она, вытирая мокрые руки о платок. Из-за двери выглянула ее сотрудница: – Чего? Успокоилась? – Налей мне, пожалуйста, чаю. – Сейчас. Ирина скрылась за дверью и вскоре вернулась с позвякивающей чашкой и таблетками в руках. – Цитрамон. Чтобы голова не болела. Сначала горечь лекарства, затем сладкий вкус чая. Стало легче. – Спасибо. Я смогу незаметно сходить в туалет? Там кто-нибудь есть? – Вряд ли получится. Тут Нина Константиновна, как всегда. Да и охранники кругом. – Лена ушла? – Да, я попросила ее выключить твой компьютер. Сказала, что ты задерживаешься у Вадима Сергеевича. – У тебя машина внизу? – Да. – Зеркало есть? – Да. Да я твою сумку уже сюда принесла. Девушка пристально взглянула на себя, оценивая масштабы разрушений. Веки опухшие, щеки все в серых разводах от туши, нос красный, сопливый. На глаза продолжают наворачиваться слезы. Видок еще тот! – Это истерика? – с долей сомнения в голосе уточнила она у Ирины, как у врача. – Не знаю. Скорее всего. Ты как себя чувствуешь? – Не скажу, что прекрасно. – Поехали домой, пока тебя опять не развезло. Не надо было коньяка давать. – Меня тогда бы разорвало, как гранату. Лучше так. – Возможно, ты права. Собирайся, давай. Они прошмыгнули сначала в лифт. Все время в дороге Ирина беспокойно поглядывала на бледную, обессиленную, но при этом жестко поглядывающую в окно на проезжающие мимо машины Вику. – Ты в порядке? Может, тебе на завтра отгул взять? |