Книга Дай мне руку, страница 15 – Остин Марс

— Всё? Всем приятного аппетита!

Все согласились и застучали ложками, Барт справился первым, блаженно оперся плечом о стену и расслаблено улыбался, созерцая стол, вздохнул и протянул:

— Вера, я тебя обожаю… Я уже говорил тебе, что я тебя обожаю?

— Сегодня — точно нет, — после паузы ответила Вера.

— Обожаю, — выдохнул маг. — А если ты завтра сделаешь мне бутеров на обед, я вообще буду самым счастливым бытовиком на свете.

— В холодильнике стоят, заберёшь, когда будешь уходить. — Она рассмеялась, увидев блаженство на его лице, маг театральным жестом протянул к ней руку и с придыханием простонал:

— Свет моего желудка! Богиня!

— Хватит, я сейчас краснеть начну, — рассмеялась Вера, он хитро улыбнулся и выровнялся, взгляд стал самодовольным:

— Красней, я уже привык. — Вера с недоумением приподняла брови, он усмехнулся: — Я же в девчачьем классе учусь, я там один среди девок. А на безрыбье и я им очень ничего показался. К тому же, в форме.

— В смысле? — не поняла Вера.

— А, я же тебе не рассказывал! — маг хлопнул себя по лбу и довольно засиял: — Короче, когда я пришёл записываться на курс, мне разрешили не покупать форму Академии Прикладных Искусств, курс короткий, поэтому смысла нет. И я ходил туда в старой форме, с нашивками Высшей Школы Спецкорпуса.

Он выглядел таким самодовольным, что она посчитала нужным уточнить:

— Это круто? Ты говорил, что туда сложно попасть…

— О, это не просто круто! — Барт самодовольно сложил руки на груди и со значением приподнял брови: — Чтобы туда попасть, мало быть сильным магом, нужно ещё набрать определённый — очень высокий! — балл по основным предметам и немагической боевой подготовке. А в самой школе учёба такая, что выпускная группа выглядит как толпа Артуров. Человек в этой форме в любой толпе будет выделяться, а уж на бытовом факультете! — Он запрокинул голову и широко улыбнулся в потолок, — когда я вошёл в класс в этой форме, на меня смотрели так, как будто я туда сквозь стену проломился, в боевой раскраске спецуры и со сверкающими щитами. А потом, — он хитро улыбнулся Двейну, — ты говорил мне, помнишь, чтобы я никому не говорил, что участвовал в боевых операциях? Я понял, зачем. Это гениально. — Двейн опустил глаза, пряча улыбку, Барт стал качаться на стуле от избытка эмоций. — Я сказал соседке по парте, что на практике просто заполняю бумажки и заряжаю артефакты. И в первый же день спалился, когда учительница попросила поставить на себя щит перед практическим заданием, а я поставил универсальный боевой, у всех глаза чуть не выпали!

Министр хитро переглянулся с Двейном, Барт не заметил, продолжил качаться на стуле и рассуждать:

— Я потом ещё не раз выпадал из легенды по мелочам, так что все стали подозревать, что я не просто бумажки заполняю. Зато потом однажды ко мне подошла наша староста, там, по делу, — он отмахнулся, — и как бы между прочим спросила, что я, такой крутой, делаю на бытовом факультете. — Он попытался сделать серьёзную мину и даже сел ровно, но надолго его не хватило и улыбка опять прорвалась. — И я сказал ей: «Прости, я не могу тебе сказать». — Министр и Двейн переглянулись и расхохотались, Барт поднял ладони: — Тихо, ещё не всё! Она сделала такое понимающее лицо, что я не сдержался и добавил, — он понизил голос и пафосно мурлыкнул: — «Моя работа не состоит из одних тренировок и бумажек. Иногда жизнь забрасывает в такое дерьмо, что нужно уметь выводить пятна». — Все опять рассмеялись, Барт взялся за лоб, покачал головой: — Я такого серьёзного лица, как у неё, никогда в жизни не видел.

Министр отсмеялся и протянул Вере пустую тарелку:

— Ещё.

— Вы уверены? Там ещё второе и десерт.

Он задумался, она взяла у него тарелку и стала убирать со стола. Тут же вскочил Двейн, стал помогать, они вместе подали вторую смену блюд. Барт засиял, а министр помрачнел, Вера заметила:

— Что? — Он сделал вид, что всё нормально, она изобразила лицом: «не верю» и он неохотно признался:

— Зубы. Я ещё не могу есть мясо.

— Я в курсе, — иронично улыбнулась Вера, — и именно поэтому я приготовила из него тефтельки, они мягкие.

Он недоверчиво придавил маленький шарик вилкой и тот распался, Барт рассмеялся, Двейн хлопнул себя по лбу, министр чуть виновато посмотрел на Веру и с досадой на Барта, маг сиял:

— Я говорил? Говорил! Она богиня, она вообще всё может!

— Мне кто-нибудь объяснит, в чём дело? — сложила руки на груди Вера, Барт кивнул:

— Конечно. Я только что выиграл кучу денег, потому что я в тебя верю. А они мне теперь все должны, ещё док, Эйнис и Булат. Они все поставили на то, что ты будешь кормить господина Шена бульонами и пюре, а мясо не приготовишь, потому что Булат купил тебе только свинину, а приготовить её так, чтобы её не надо было жевать, невозможно. Они все так думали, а я знал! — Он рассмеялся и пропел: — Я теперь богат! Что тебе купить?

— Чай, — с улыбкой вздохнула Вера, Барт достал блокнот:

— Какой?

— Твой любимый.

— Хорошо, — он записал, убрал блокнот и взял вилку, — а теперь я планирую обожрякаться! И вам рекомендую, — сунул в рот половину тефтели и блаженно застонал, Вера тоже взяла вилку, министр вздохнул и тоже попробовал, уважительно кивнул и взял ещё:

— Вы научите Булата это готовить?

— Конечно. Когда?

— Можно завтра, раз уж сегодня вы уже телепортировались.

— Отлично. — Она тоже взяла вилку, но не успела съесть и половины, как министр протянул ей тарелку:

— Ещё.

— Вы уверены? — улыбнулась Вера.

— Я уверен.

— Вам потом будет плохо.

— Мне будет отлично, — решительно кивнул министр, — мне уже сейчас хорошо, а будет ещё лучше. У вас ещё много этих тефтелей?

— Кастрюля.

— Можете считать, что я её опечатал, никому больше.

— Так может, вам только тефтелек положить? — рассмеялась Вера, беря у него тарелку, он качнул головой:

— Мясо не подают без гарнира.

Вера рассмеялась, сделала загадочную физиономию и томно мурлыкнула:

— Господин министр, оглянитесь вокруг. Что вы видите?

— Кухню, — понимающе фыркнул он, поднял руки, — на которой командуете вы, я помню. Пять тефтелек и обойдёмся без картошки. Нет, десять.

— Семь, — кивнула Вера, накладывая и подавая ему тарелку, он смиренно кивнул и вонзил вилку в самую большую, полюбовался и довольным голосом шепнул:

— Кощунство, — положил её в рот целиком и блаженно зажмурился. Двейн шутливо пробурчал:

— Кощунство — это то, что вы с борщом сделали. Я после этого уже ничему не удивляюсь, — увидел недоумение на лице Барта и объяснил: — Госпожа приготовила борщ, а господину нельзя было жевать, и он взял только бульон. Весь.