Книга Бывшие, или У любви другие планы, страница 54 – Татьяна Серганова

Тогда меня и отправили в Академию, к самым сильным искрящим. Надежд почти не осталось.

Говорят, меня осматривал сам ректор. Одного взгляда на моё иссушенное, измученное тело хватило, чтобы вынести вердикт.

— Она убивает себя. Сама себя прокляла. Поэтому и излечить не получается. Не даёт. Сильная.

— И что теперь делать? — Лео почти рычал от бессилия.

Говорят, он тоже сильно исхудал за эти дни, словно винил себя в произошедшем.

— Перегореть. Сгореть и выжить. А мы проследим, чтобы очнулась. Она сильная и выстоит. Сильнее, чем принято считать.

Когда я говорила, что любовь Дерека — огонь, который выжег меня изнутри, я не лгала. Так и было.

Пришла в себя через две недели, находясь в отдельной палате госпиталя при Академии. Уставшая, разбитая, но живая.

Именно страх перед повторением, заставил родителей позволить мне отучиться еще год, потом еще, потом помог Эйдан.

К началу второго курса я уже пришла в себя и могла улыбаться.

Над пеплом сгоревшей души билось новое сердце, я научилась жить дальше. Без Дерека Корвила.

А теперь всё заново…

Я снова чувствовала знакомую тупую боль в груди. Снова полыхала огнём душа.

— Не надо. Не хочу. Не могу…

А сама готова была рыдать в голос.

Как же так? Ведь всё прошло. Я выжгла чувства из своего сердца! Выжгла, уничтожила, переродилась. Но тогда почему опять так больно? Почему от слёз я едва дышу?

— Селина? — я почти не слышала этот смутно знакомый голос, но почувствовала прикосновения, осторожные и нежные. — Селина? О, Великие! Девочка, да что с тобой? Тебе плохо?

Повернув голову и позволяя себя поднять, я смотрела в полные сочувствия голубые глаза.

— На тебе лица нет. Что случилось? Позвать Дерека?

— Н-нет.

«Только не его!»

Леди Энния всё понимает. Не знаю как, но понимает. Зрачки расширяются, и она неожиданно кивает.

— Эльза, помоги мне отвести герцогиню в мои покои.

— Да, миледи, — раздаётся рядом голос моей новой горничной.

— Принеси молока с мёдом и ни слова герцогу. Ты поняла меня?

— Да.

Вдвоём они провели меня в покои леди Эннии и помогли сесть в кресло. Только там я дала выход боли и позволила себе расплакаться.

Истерика погасла, так и не успев начаться.

Допив до дна молоко с мёдом, я еще некоторое время сжимала в руках пустой стакан, невидяще глядя перед собой. Искра затихла и больше не подавляла сознание. Можно было обдумать всё сказанное Жули, но желания почему-то не было. Мне совершенно не хотелось вновь погружаться в эту грязь и боль.

А ещё меня смущала свекровь. Я не привыкла, чтобы кто-то становился свидетелем моей слабости, тем более мать моего бывшего-настоящего мужа.

Женщина практически всё это время простояла у окна, касаясь тонкими пальчиками невесомого тюля и не пытаясь заговорить, спросить о чём-то, хотя ей не могло быть не любопытно. Но она давала мне прийти в себя.

— Спасибо за помощь, — наконец, произнесла я, когда молчать не было сил.

— Не переживай, Дереку никто не сообщит. Если он сам не спросит, конечно, — произнесла она, поворачиваясь. — Лгать герцогу точно не станут.

— Спасибо.

Поставив стакан на журнальный столик, я уже собралась вставать, как меня остановил неожиданный вопрос свекрови.

— Ты ведь не хочешь ему рассказать, что произошло в библиотеке? И о чём ты разговаривала с Жули?

— Пока нет.

Леди Энния понимающе хмыкнула и подошла ближе, присаживаясь на одно из кресел.

— Я ведь давно хотела с тобой познакомиться, — тихо произнесла женщина и я смутилась под пристальным взглядом светлых глаз. — Дерек ведь рассказал тебе о том, как мы жили эти годы? Об отношениях со своим отцом?

— Да, — скрывать я не стала, но чувство неловкости усилилось.

— Сын всегда был моей поддержкой и плечом, на которое я могла опереться. Даже будучи совсем маленьким, он помогал мне выжить и выстоять. Но из-за этого лишился детства, слишком рано став взрослым. Всегда собранный, уверенный, сильный. А четыре года назад всё изменилось.

Нет, я не могла с ней об этом говорить.

— Я…

Женщина не дала закончить фразу, мягко перебив:

— Ты просто выслушай меня, пожалуйста. Я не собираюсь винить тебя и защищать его. Я просто хочу понять, что произошло тогда и почему всё рухнуло. Если бы ты знала, как он говорил о тебе, как горели от счастья его глаза. Я сразу поняла, что мой мальчик влюблён, — грустная улыбка осветила нежные черты лица. — Когда Дерек сказал, что вы собираетесь сбежать, я его поддержала, хотя и понимала, что это не выход. Но он был так счастлив. Каждая мать желает счастья своему ребёнку.

Леди Энния молчала, и я не знала, что сказать. И уйти не хотелось. Ведь знала, что меня силой удерживать никто не будет. Но почему-то продолжала сидеть, смотря на свекровь и вслушиваясь в каждое слово.

— Я ведь тоже видела копии допросов и заявлений, слепок твоей ауры, — вдруг произнесла она.

— Я этого не делала. Не сдавала Дерека, — спокойно ответила ей.

Скрывать мне было нечего и оправдываться не имело смысла.

— Да, я знаю. Искрящие могут многое, особенно обладая силой и нужными связями. Знаешь, я хотела тебе кое-что показать, — женщина вдруг поднялась и подошла к столику, вытаскивая из ящика пожелтевший листок бумаги, который протянула мне.

Ванагорийский «Сплетник» пятимесячной давности. Пожелтевший, измятый и потом тщательно разглаженный. Я помнила этот выпуск. В нём было объявление о нашей свадьбе с Эйданом. Перевернув листок, взглянула на наш портрет и только потом посмотрела на свекровь.

— Откуда у вас это?

— Ты знала, что Дерек тоже собирался жениться?

— Да.

Я совсем запуталась в этих скачках информации и непонятных вопросах.

— Леди Альвира является родственницей герцога Марлоу. Это очень выгодный союз для обоих семейств. И девушка давно влюблена в моего сына. Вот только он не спешил делать предложения, откладывал, тянул время, пока всё не изменилось. В один день. Утром пришла почта из Ванагории, Дерек был у себя в кабинете, когда случился выброс.

— Выброс? — тихо переспросила я.

— Да. Магический выброс. Ему с трудом удалось выстоять и успокоиться. Я видела, как ему больно, но помочь ничем не могла. Это страшнее всего, видеть и не иметь возможность помочь, облегчить страдания, — в её голосе была самая настоящая боль. — Придя в себя, Дерек велел оседлать коня и уехал. А в разрушенном кабинете среди осколков я нашла вот эту заметку из газеты. Именно в этот день мой сын попросил руки леди Альвиры, настаивая, чтобы свадьбу сыграли как можно скорее.