Книга Игра Мелины Мерод, страница 23 – Александра Гром

— В среду убили Астора Обели. Не прошло и часа, как об этом печальном событии стало известно его отцу. Без четверти восемь он уже находился в моём кабинете и требовал активных действий, угрожая дойти до короля в случае промедления.

— Активные действия вы предприняли, это видно всем. А результат есть?

— Нет. И вряд ли будет.

— Почему?

— Потому что время упущено, а все по-настоящему стоящие люди сейчас заняты другим делом.

— Другим? — за вопросом следует короткая пауза. — Неужели опять?

— Опять. День в день.

— И как только эта история до сих пор не просочилась в прессу!

— Единственное объяснение — известность ему не нужна, потому он всё делает тихо… и методично. И зачем только Создатель привёл его в этот мир!

— Когда это случилось?

Надо полагать, господин ла Лэкре интересуется не датой рождения злодея, о котором идёт речь!

— В ночь на среду. Когда те, кого я смог подобрать для раскрытия убийства Обели, прибыли на место, они уже были в курсе разноса, устроенного мне его отцом. И о факторе времени им тоже было известно. Всё делалось не на совесть, а на скорую руку. Я могу поручиться лишь за результаты вскрытия и, быть может, за замеры магического фона.

— Понимаю, с архимагом трудно спорить, но ваши действия ничем хорошим не закончатся, и вы это сами прекрасно понимаете. Если не найдёте убийцу профессора Обели, к нашему монарху на поклон пойдёт его отец. Но если вы продолжите в том же духе, его может опередить ректор Академии Правосудия или толпа титулованных родителей, чьи чада по вашей вине лишатся мест, о которых долго хлопотали.

— И что вы мне предлагаете? — хозяин кабинета раздражён и повышает тон. — Пригласить Ирвэна ли Мари и принести извинения за то, что виновный в смерти его сына окажется безнаказанным? А на вопрос «почему?» ответить: мол, все силы были брошены на другое дело, и оно гораздо важнее?!

— Во-первых, вам не стоит срываться на мне, — даёт первый совет гость.

— Прошу меня простить, — сдержанно отзывается мужчина, ещё мгновение назад находившийся в шаге от настоящего бешенства. Голос у него немного хриплый — перестарался с претензиями.

— А во-вторых, начните всё с начала.

— Время упущено, — признаётся с досадой господин Эсти.

Я поднимаю взгляд на Рена. Сейчас самый подходящий момент для нашего появления! Его дядюшка немного спустил пар. Слова господина ла Лэкре должны были оказать отрезвляющее действие.

Уверена, господина Эсти в данный момент терзают два прямо противоположных чувства: апатия и желании предпринять хоть какие-нибудь шаги, отличные от проделанных.

Рен кивает, правильно поняв мой молчаливый призыв.

Мы поднимается с кресел и подходим к дверям. Разговор за ними до сих пор не возобновился. Моя юбка производит достаточно много шума, чтобы и хозяин кабинета и его посетитель узнали о нарушении приватности их беседы.

Вежливый стук в данной ситуации я нахожу лишним, но Рену виднее, как себя вести с собственным дядей.

— Рен? — интонация господина Эсти напоминает его секретаря.

— Здравствуй дядя! Извини за ранний визит. Я бы хотел тебя кое с кем познакомить. — Молодой человек отходит в сторону, позволяя мне выйти вперёд. — Знакомься, это госпожа Мелина Мерод.

Увидев меня, мужчина поднимается с места.

— Мерод? — переспрашивает он. — Не за вас ли так настойчиво просили три профессора из Академии? Жак Лори, бедняга, весь извёлся после того, как подписал ваш договор!

О, не зря, выходит, я переживала за судьбу своего договора! Но сейчас это не существенно. Мне не нравится улыбка господина Эсти. Такая понимающая, будто ему известен некий мой секрет. Очень-очень грязный секрет. В моей коллекции много тайн, но неприличных пока нет.

— Многие профессора в Академии заботятся о будущем своих воспитанников, — невозмутимым тоном указываю на общеизвестный факт.

— И с какой же целью нас с вами познакомил мой племянник? — вкрадчиво интересуется дядюшка Рена.

Вот странно! Разговор вроде бы начинает течь в нужное мне русло, но я чувствую, будто это неправильно. Рано!

В поисках причины для отсрочки обращаю свой взор на мужчину, облокотившегося на спинку кресла и с интересом наблюдающего за моим знакомством с господином Эсти. Честно признаться, даже не заметила, когда он встал!

— Не хочу показаться грубой, но, по-моему, невежливо исключать из беседы вашего гостя.

Незнакомец реагирует мгновенно:

— Госпожа Мерод, Сильвен ла Лэкре к вашим услугам.

Я немного склоняю голову и протягиваю руку с тонким расчётом на то, что мужчина сам выберет, как меня приветствовать.

Папенька бы мной гордился, а матушка пришла бы в ужас. Но поведение господина ла Лэкре её бы несказанно порадовало, поскольку он не ограничивается сдержанным пожатием, а целует мою руку со всей учтивостью, предписанной этикетом.

— И всё же, какое дело подвигло вас прибыть ко мне в столь ранний час, госпожа Мерод? — слова господина Эсти заставляют переключить внимание на него.

— Смерть профессора Обели.

Брови мужчины поднимаются, демонстрируя удивление.

— Вы располагаете сведениями, способными помочь следствию?

— Если вы посчитаете версию убийства профессора сведениями, то да, я ими располагаю.

— Должно быть, вы хорошо знали профессора.

Это предположение вызывает у меня желание защищаться, причём в довольно резкой форме, но я удерживаю себя от этого неумного порыва:

— За шесть лет обучения я видела профессора Обели от силы три раза.

Господин Эсти в замешательстве.

— Так на чём же вы строите свою версию?

Вот теперь удивлена я.

— А разве ваши подчинённые лично знакомы со всеми жертвами, дела которых им приходилось раскрывать?

— Эсти, давайте вы успокоитесь и выслушаете барышню, — неожиданно встаёт на мою защиту господин ла Лэкре. — Вы ведь ничего не теряете.

— Кроме времени, — ворчит хозяин кабинета.

— Простите, но я слышала, что его вы упустили достаточно. Пятнадцать минут роли не сыграют.

По лицу господина Эсти я понимаю, сейчас он мне скажет что-нибудь резкое и малоприятное, но нет. Глянув на племянника, он указывает на второе свободное кресло подле его стола.

— Присаживайтесь.

— Благодарю.

Мужчины дожидаются, пока я не сяду в кресло. На ногах остаётся лишь Рен. Ему в кабинете дядюшки места не находится, поэтому он нависает надо мной. Как ни странно, это не раздражает, а как раз наоборот. Я чувствую его поддержку.