Книга Любимая для колдуна. Огонь, страница 50 – Елена Болотонь

— Выйдешь за меня? — вдруг спросил де Лавье, закончив пламенную тираду.

— Хм... — Я попыталась отойти от бывшего. — Прости. Не могу ответить тебе сейчас.

— Не отвечай. Подумай. Прими решение. Правильное решение, Ева.

На слове «правильное» Эрик сделал акцент.

***

Лопаточкин смотрел на присмиревшую Еву и едва не лопался от злости. Если бы не шантаж Мельской и напоминание, заставившее позвонить, с каким удовольствием он выплеснул бы в лицо этой шлюхе обиду и боль! Ева унизила его и оскорбила в самых лучших чувствах. Он к ней со всем теплом, соскучился, а она променяла его на другого! Обожглась, но гордость не растеряла. И этим до сих пор волновала, пробуждая желание.

Ничего. Он потерпит. Пусть выйдет за него замуж. Уж он её крови попьёт! Так, что мало не покажется, Ева! Он ведь её любил. А теперь она как брошенная и побитая сучка стоит перед ним с виноватым видом, и — подумать только! — снова ломается! Никуда не денется, согласится. Он её хорошо изучил.

— Ну же, Ева, — произнёс де Лавье, наслаждаясь горечью на её лице. — Правильное решение.

— Эрик...

— Давай лучше поедим. Что ты там наготовила?

Бывшая улыбнулась и засуетилась на кухне, как в старые добрые времена. Поди оценила, кого чуть не потеряла. Вон как от счастья-то расцвела.

***

Радости я не скрывала. Эрик де Лавье, сам того не зная, развил мою идею, превратив её в отличный план. Осталось только доиграть роль гостеприимной раскаявшейся хозяйки, выпроводить гостя вон и встретиться с Ридериком.

Что я и сделала часом позже. Излишне откровенные намёки Эрика закончить вечер в постели я «не поняла», а после прямого предложения и вовсе отказалась.

— Видишь ли... Между нами столько всего произошло. Мне до сих пор не по себе... Так глупо всё вышло.

Я жалась, как девка на выданье, и смущалась, пока Эрик не сдался.

— Ну хорошо, котёночек, — тяжело вздохнул де Лавье. Ещё потоптался. — Позвоню завтра.

— Буду ждать.

Одна из моих самых тёплых улыбок должна была сгладить его уход.

Через несколько минут машина де Лавье покинула двор. Провожали мы её взглядом вместе с Альросским. Рид обнимал меня со спины, крепко прижимая к себе.

— Теперь я по-онял... — загадочно протянул он.

— М-м-м?

— Так вот для кого ты научилась готовить столь отвратительный глинтвейн, — подколол меня дракон. — Прекрасно помню, как отравился.

— О да! — парировала с улыбкой (отравился он, как же!). — Всегда знала, что этот навык мне пригодится.

— Знаешь, — уже мрачнее произнёс Рид, — мне совсем не нравится поведение этой со... мнительной личности. Он будет руки распускать.

— Мне тоже не нравится перспектива, — согласилась с драконом.

Одна только мысль о приставаниях Эрика вызывала стойкое отвращение. Но ради дела, конечно, я была готова вытерпеть и некое подобие отношений. Например, поцелуи, объятья. Не больше.

— Пожалуй, я знаю, чем можно помочь...

Альросский медленно убрал волосы, открыв шею, а затем поцеловал её. Тёплая дрожь растеклась по телу, откликнувшись на случайную ласку.

— И чем же?

Оказалось весьма любопытно. Средством защиты от приставаний Эрика де Лавье стала «Настойка покладистости» в небольшом флаконе. Её дал мне Арден Лидосский. Лично. Белокурый красавец-дракон с синими глазами и лисьими повадками. Обаятельный и хитрый льстец сам принёс колдовское зелье. Это было его условием. Сторговался с Альросским, и это в такой ситуации!

— Здравствуйте, Ева, — наклонился к руке неожиданный гость, аккуратно поцеловав кончики пальцев. — Давно мечтал познакомиться с девушкой, укравшей сердце Ледяного дракона.

Я улыбнулась в ответ.

— Не знаю, не знаю. Разве можно выжить без сердца?

Лидосский шутку не поддержал.

— Жить нельзя. Выживать — можно.

Дракон выпрямился, и наши взгляды встретились. Тёмно-синий цвет с чёрной каймой по радужке переливался, завораживал, заставляя всматриваться в глаза Ардена всё внимательнее. Казалось, я проваливаюсь в тёмную бездну. Бездна знала всё. В том числе и обо мне. Никаких тайн и секретов. Наоборот, всё сильнее хотелось поделиться с ней чувствами, знаниями, эмоциями. Ровно до тех пор, пока перед моим носом не замаячила мужская рука, мешая минутному помешательству.

— Арден! Напрашиваешься! — рявкнул Рид.

— Прости, Ридерик. Не удержался. Она такая... м-м-м...

— Оставь определения при себе.

— Да-да, конечно. — Лидосский тепло мне улыбнулся. — Я хотел сказать, что, глядя на вас, и сам испытал надежду.

— Для начала попробуй не распыляться на всех своих женщин. — Рид приобнял меня. — Ну же, Арден. Ты сюда зачем пришёл?

— Познакомиться с Евой.

— Арден!

— Посмотреть на новый мир хоть одним глазком. Так устал сидеть взаперти! Душа требует свободы. Ева, покажете мне город, как всё закончится?

— Арден!

Нетерпение в интонации Рида заметила не только я.

— Альросский! Сегодня ты зануден, как никогда.

Водный поморщился, а затем протянул мне флакон.

Небольшая голубая капля переливалась на свету мелкими гранями и притягивала взгляд тонкостью работы. Изящность формы, безупречность линий показывали мастерство ремесленника. Стекло или камень? Непонятно. А сколько внутри жидкости? Пять-семь миллилитров, не больше.

— Добавь пару капель в напиток. Эта настойка сделает твоего будущего «мужа» очень покладистым. Успевай только желания загадывать.

— Сам пользуешься? — прищурился Ледяной.

— Бывает.

— Ха! — воскликнул Ридерик. — С её помощью обходишь женскую ревность? Неужто своего обаяния недостаточно, чтобы удержать гарем в рамках?

— Лень.

Лидосский небрежно пожал плечами. Ничего себе! Подпаивает девушек, и те спокойно мирятся со своей участью, наверняка радуясь дружбе и всеобщему пониманию?

— А как же внушение? — не останавливался Рид. — Магический резерв жалко?

— Ну... — замялся Водный. — Влиять на неокрепшие умы не так интересно, как следить за метаморфозами личности в процессе действия любовных напитков.

— Сво-олочь! — ласково произнёс Ридерик. — Экспериментируешь, значит.

— От сволочи слышу, — взаимно оскалился Арден. — На себя посмотри. Твой кукольный театр всегда меня восхищал. — Он перевёл взгляд на меня. — Но Ева, похоже, раскусила тебя?

Ледяной начал сердиться.

— Ар-рден. Прекращай.