Книга Обрученные зверем. Часть 1, страница 54 – Татьяна Серганова

Неловкости нет. Стоять перед ним в джинсах и бюстгальтере было… нормально. Он видел меня вообще без одежды и гораздо в более пикантных позах. И не раз. За те месяцы рабства он выучил моё тело даже лучше своего.

— Не было, — согласился Рейф.

Оборотень действительно изменился. И в свете дня это особенно заметно. Осунулся, и морщинки вокруг глаз. Раньше их не было. Он словно постарел или очень сильно устал.

Следующий вопрос заставил меня удивленно приподнять брови.

— Как ты?

— Хорошо. Разве не заметно?

Он знает про сны. И я знаю, что он знает.

Но мы играем.

Опять.

Каждый раз.

По кругу, как белки в колесе, не в силах вырваться за пределы.

— Заметно.

Я повернулась к нему всем телом, скопировав позу. Если Омару хочет поговорить, то я не против. У меня как раз есть парочка вопросов.

— И как это понимать? — поинтересовалась у него, указав на свои глаза.

Они по цвету были как его. Такие же звериные, янтарные.

— Я же сказал, что не всё так просто.

— А у тебя всегда всё сложно. Хорошая отмазка, лишь бы не говорить правду. И как долго это продлится?

— Немного осталось, — пожал модифицированный плечами. — Давно они поменяли цвет?

— Около месяца назад.

— Неприятно?

Теперь пришла моя очередь пожимать плечами. Рассказывать Омару о том, какой ужас и шок я испытала, проснувшись утром и взглянув на своё отражение, не стала.

— Неудобно. Приходится всё время носить очки или шлем. Твоя семья меня ищет. Очень рьяно.

— Потерпи немного. Это временные неудобства.

— И что изменится? Или ты нашёл себе новую игрушку?

Я специально грубила. Специально злила.

Ещё одна игра — вывести его из равновесия, вытащить из этого ледяного панциря, пробить на эмоции. Я еще очень хорошо помнила, каким Рейф может быть.

Как улыбался мне, и эта улыбка трогала глаза, делая их более человечными. Как целовал до такой степени, что начинала кружиться голова. Мне казалось, что со мной он был настоящим, но я снова ошиблась.

— Ревнуешь?

Представить рядом с ним другую было сложно. Не знаю, откуда эти собственнические мысли, но я хотела, чтобы он принадлежал только мне, чтобы страдал так же, как и я. Ненавидел и не мог забыть. Как я.

— Сочувствую несчастной.

— Может, она, наоборот, счастлива?

Да, большинство отдали бы жизнь за возможность стать парой Рейфа Омару.

— Что ж, значит, кому-то повезло больше, чем мне.

Фраза словно застыла в воздухе между нами, и всё вернулось назад.

Боль, сомнения, ревность, недоверие, ненависть и тоска. По тому, что было или могло быть. По тому, кем мы стали или могли стать.

По тому, что уже не изменить никогда и не исправить.

— Я умею признавать свои ошибки, Кейт. А ты?

— А я предпочитаю их не совершать. Как Мари?

— Жива и здорова.

— В больнице?

— Нет. Мы нашли иной способ выздоровления.

Я сощурилась, внимательно на него взглянув. Помнила я об этих способах и о последствия тоже. На своей шкуре опробовала.

— Привязал-таки.

— Она была очень плоха.

— Или вы просто решили пойти лёгким путём. Как всегда.

— У нас с тобой был лёгкий путь? — усмехнулся Рейф.

— А мы с тобой то самое исключение, которое только подтверждает правило.

Я видела, что он хочет сказать что-то еще, но вместо этого кивает своим мыслям и произносит:

— Начнём.

Тоже кивнула, вновь поворачиваясь к стене и упираясь в неё руками. Глаза закрыты, и я сама превратилась в слух.

Вот оборотень выпрямился, скинул пиджак и подошел ближе. Теперь нас разделяли каких-то двадцать сантиметров.

Тепло.

От него шло тепло, и я невольно подалась назад. Всего на миллиметр, но не смогла устоять. А оборотню только это и надо.

Первое прикосновение к спине. Его два пальца нарисовали непонятный узор на лопатке. Сначала на одной, потом на другой.

Провели прямую по спине, пересчитав все позвонки. Медленно, чуть надавливая, заставляя меня задержать дыхание и выгнуться.

Затем вверх. На этот раз быстро. Задержались на последнем позвонке у основания шеи, чуть массируя его, затем руки нежно коснулись напряжённых плеч.

Близко.

Расстояние между нами уменьшилось вдвое, а мой пульс участился раза в три.

Закусила губу, чтобы сдержаться, заставить себя стоять на месте и молчать. Ни звука.

А дыхание уже сбилось.

Горячее дыхание у шеи, заставившее меня задрожать. Он не касается кожи губами, всего лишь волос, но этого хватает, чтобы тело пронзило словно электрическим разрядом.

Оно уже не слушалось. Оно чуяло хозяина. И внутри меня просыпалось что-то звериное, чужое, неправильное. Ворочалось, стряхивая пепел сгоревшей души и расправляя плечи.

Меня трясло всё более ощутимо.

Проклятье! Такого раньше не было. Наверное, всё дело в том, что мы так долго не встречались. Воздержание плохо повлияло на нас обоих. Мы даже до половины не дошли, а сил держаться уже больше нет.

Еще немного, и зарычу… прогнусь вперёд, прижимаясь бёдрами к его, ощущая его желание.

— Уходи…

Шёпот едва слышен, и в нём столько боли, что я замерла.

— Ч-что?

— Кейт, — Рейф попятился и глухо зарычал. — Если ты… если не хочешь, чтобы… уходи… Беги отсюда… и не… больше не приходи! Это хуже, чем пытка… эта хуже, чем боль… видеть тебя, чувствовать, ощущать желание и держаться, — снова рык, захлебнувшийся на вздохе. — Проклятье…

Я резко поворачиваюсь, обнимая себя за плечи, и смотрю, как его буквально корёжит.

Это страшно.

Да, ненавижу. Его, себя, нашу жизнь, но не так… Так неправильно. И я не понимаю причин или не хочу понимать.

— Рейф?

Он застыл и медленно поднял голову.

Совершенно мёртвые и пустые глаза. Совсем человеческие. Лишь крохи янтаря как жалкое напоминание того, что было когда-то.

— Рейф!

Он неожиданно усмехнулся, и капельки крови окрасили уголок губы. Омару стёр их лёгким движением и усмехнулся еще сильнее.

— Не так… не здесь…

И, пока я хлопала ресницами, пошатнулся и стал оседать на пол, пока не упал на колени.