Книга Приглашение на казнь, страница 39 – Жанна Штиль

— Не скули, — тихо промямлила она, сжимая голову руками. — Что ему нужно? — Она кивнула на мужчину. — Пусть уходит.

Кэйти всхлипнула.

Сапожник придвинулся ближе, одновременно садясь на стул у кровати.

Наташа вздрогнула, вглядываясь. Господин? Он хмуро смотрел на неё. В её животе неприятно похолодело. Машинально поднесла руку к голове, ощупывая, коснулась распухших сухих губ.

— Что, плохо? — его сиятельство ухмылялся, прищурив глаза. — Сушит?

Девушка нерешительно пожала плечами, подсматривая за ним сквозь прикрытые веки.

— Что же здесь произошло вчера? — продолжал граф. — Ша́баш или ещё что… поинтереснее? Юбку зачем задирала? Сына моего совращала?

Кэйти, показавшись в дверях умывальни, пискнула, снова скрывшись там.

— Что? — Наташа притронулась к голове, пытаясь в ней утихомирить вибрирующий колокол.

— Кэйти! — рыкнул мужчина. — Дай кувшин!

— Ой, я больше не буду! — госпожа рванулась с кровати, ожидая потока ледяной воды на больную голову. Но была прижата за плечо к спинке ложа у изголовья.

— Пей! — Герард толкнул кувшин в руки.

— Травить будете? — русинка обречённо приняла сосуд, робко поднося к лицу, намереваясь, как бы случайно, выронить. Оттуда вырвался хмельной сладковатый запах эля. — Пиво… — Она жадно приникла к горлышку.

Прохладные его струйки побежали по подбородку, шее, прячась за вырезом сорочки.

Граф проводил их мрачным взором.

Наташа, блаженно улыбаясь, вытерла губы тыльной стороной ладони:

— Спасибо.

— Сколько времени тебе нужно, чтобы облачиться и привести себя в порядок? — он не спускал глаз с её лица.

Девушка, надув губы, молчала. Пора завтракать? Или обедать?

— Я не хочу есть.

— У тебя никто не спрашивает, чего ты хочешь. Граф фон Фальгахен привёз человека. Он хочет поговорить с тобой.

— Кого? — говорить ни с кем не хотелось. Подташнивало.

— Узнаешь. Жду тебя в кабинете.

Она откинулась на подушку, поворачиваясь к окну. Пасмурно. От этого спать хотелось ещё сильнее. В глазах закипали слёзы. Что она натворила? Лучше бы закрылась и напилась одна. Сама виновата.

Комната была прибрана. На столике лежали украшения с изумрудами. Иноземка вздохнула. Надо вернуть их Юфрозине. Её краб не стоит даже самого маленького камня в диадеме. И какого чёрта она надумала меняться с Фросей? Нет, спиртное до добра не доведёт. Вспомнив всё, что произошло вечером, закрыла лицо ладонями. Ей срочно нужно попасть к ведунье и попросить трав для успокоительного отвара. Только так.

— Госпожа, — Кэйти выглянула из умывальни, — вам лучше послушаться хозяина и поторопиться. Он сегодня злой.

— Вижу, — Наташа осторожно приподнялась, усаживаясь в постели. Резко вставать нельзя. Кружилась голова.

Служанка вынесла почищенное платье, развешивая его на спинке стула, вздохнула:

— Вот не знаю, куда сначала пойти… Как вы думаете?

— Что? — девушка не улавливала сути вопроса.

— Священник скоро прибудет. Надо идти в церковь. А потом на круг. Там до вечера будет выставлена на шесте голова фрейлейн Клары. Надо посмотреть. Вот куда сначала идти: на круг или в церковь? Вы куда сначала пойдёте?

— Я? — до Наташи дошёл смысл сказанного…

Она, зажав ладонями рот, сорвалась с места, хлопая дверью в умывальню…

Кэйти пожала плечами. Почему она вчера ушла домой и не осталась прислуживать госпоже до ночи? Судя по всему, здесь было очень интересно. Ах, какие украшения на столике лежат! Она всё примерила, пока госпожа спала. Красота!

— Кэйти, а где моё бельё?

— Не видела, госпожа, — она передёрнула плечами.

Наташа застыла в дверном проёме. Впервые в жизни она не помнила, как легла спать. Кто её раздевал? Она бросилась к кровати, встряхивая одеяло. Бельё нашлось в изголовье у спинки… Требовалось срочно идти к ведунье за травами. И это было важнее посещения церкви. Заставят идти на круг? Только через её труп!

* * *

Девушка, предварительно постучав, вошла в кабинет.

Сидящий у стола человек, поспешно вскочил, жадно всматриваясь в её лицо. По мере приближения к нему, мужчина бледнел.

Она посмотрела на графа. Застывший на своём месте, он не спускал глаз с гостя.

Граф фон Фальгахен торопливо подошёл к вошедшей деве, приветствуя её, принюхиваясь. Густой аромат мяты, исходящий от неё, показался слишком навязчивым:

— Рад встрече с вами, госпожа Наталья, — поцелуй ручки показался ей бесконечно долгим.

Незнакомец, неловко взмахнув руками, словно отмахиваясь от наваждения, возбуждённо отстранил Карла в сторону, опускаясь перед ней на одно колено, хватая её руку, прикладывая к своему лбу:

— Госпожа Вэлэри, — от его прикосновения и громкого шёпота Наташа вздрогнула, уставившись в седую макушку. — Моя госпожа… — Мужчина всхлипнул.

Она пыталась выдернуть ладонь из его рук, растерянно оглядываясь на его сиятельство, ища поддержки.

— Герр Штольц, — Герард обошёл стол, поднимая гостя под руку и усаживая на стул, — Теперь, когда дева перед вами, хотелось бы узнать, как вы намерены доказать, что она и есть пропавшая дочь пфальцграфа фон Россена?

Карл усадил недоумевающую девицу на стул.

Она устало переводила взгляд с одного мужчины на другого. Задержав его на лице Фальгахена, подумала, что он здесь делает? Выполнил своё обещание и привёз человека от графа фон Россена? Оперативно, ничего не скажешь. Напрасно старался! Только вместо уверенности появилось холодящее чувство страха.

— Господин граф, — герр Штольц не спускал повлажневших глаз с госпожи, — сходство налицо. Госпожа — дочь своего отца. Глаза она унаследовала от матери — графини Стефании фон Россен. Я знаю эту семью с молодости. Я держал маленькую госпожу на руках. — Обратился к Наташе: — Вы не помните меня, госпожа Вэлэри? Я — Хинрич Штольц. Вы должны помнить меня. Вам исполнилось четыре года, и я подарил вам живую белку в клетке.

— Вот, я же говорил, — Карл победно улыбался. Его грудь вздымалась, как кузнечные меха.

Девушка широко открытыми глазами смотрела на незнакомца. Белка… Она помнила белку. Живую. В клетке. Но теперь затруднялась сказать, где могла её видеть. Возможно, в детстве в зоомагазине.

— Герр Штольц, не давите на госпожу. У каждой маленькой девочки в детстве были живые белки, ежи, зайцы.

— Вы говорите — четыре года? — Наташа кашлянула, проталкивая образовавшийся горький ком в горле. Мята… Сглотнула. — Меня удочерили в три года.

— Нет, вам было четыре года, госпожа Вэлэри, — мужчина грустно качнул головой, с обожанием пожирая девицу глазами. — Ваша мать, госпожа Стефания, была невысокой изящной и хрупкой женщиной, редкой красавицей. Вы унаследовали её стать и глаза. Вы были Ангелом во плоти, выглядели меньше своих лет. Вы и сейчас такая же. Он подался к ней, завладевая её рукой, целуя. — Мой господин сойдёт с ума от счастья. — Всхлипнул, промокая пальцем уголки глаз.