Онлайн книга «Бегство от одиночества»
«Буду в городе завтра. Жди дома примерно в 2. Л.» Повертев записку в руках, Ханна возмутилась: «Лидия не изменяет привычкам, продолжая излишне душить письма и доставлять людям неприятности. Снова ее глупые затеи. Не хочу ее ни видеть, ни слышать!». В раздражении сунув записку в сумочку, поднялась по скрипящему крыльцу и вошла в дом. — Если мальчишка Доусонов еще будет к тебе приставать, я пожалуюсь его родителям! — раздалось из кухни, окна которой выходили как раз на улицу. — Он всего лишь хотел передать записку, — пояснила Ханна миссис Грапл, которая все видела. Скрывать записку было бестолку, а так хоть сорванца не выпорют. — От джентльмена? — поинтересовалась хозяйка. — Если бы. — Жаль. Барни пытался оставить ее мне, но я-то думала, что там что-то интересное и велела ему отдать тебе в руки. — Завтра желает нанести визит миссис Уилсон, — рассказала Ханна, понимая, что хозяйка Лидию обязательно увидит и, может, даже расскажет мистеру Вуду. Старушка испытывающе смотрела на нее. — Думаете, стоит рассказать Саймону? — растерянно, с сомнением спросила мисс Норт. — Не думаю. Уверена, — пожилая женщина была серьезной. Цепкие, наблюдательные глаза тонко всматривались в постоялицу. — И лучше тебе самой сообщить ему об этом. — Думаете, это так важно? — Хочешь испытать неприязнь Уилсона? — Он так опасен? Женщина задумалась, а потом нехотя ответила: — Непредсказуем. Это как сидеть на пороховой бочке. Не знаешь, когда рванет, — потом помолчала и добавила: — Может быть бесчувственным и жестоким. Вечер прошел в домашних хлопотах. Ханна помогала по дому миссис Грапл. Запекала клубни батата, месила песочное тесто. Для начинки хозяйка не жалела пряностей и темного сахара, поэтому сладкий картофельный пирог получился душевный, пахнущий корицей, ванилью, ромом. Саймон, соблазненный запахом выпечки, с удовольствием остался на чай. Поглощая с аппетитом угощение, он выглядел довольным. — Сама решила рассказать или тетушка подсказала? — спросил сытый и расслабленный мистер Вуд, развалившись в кресле. — Сама, Саймон, сама, — вместо Ханны ответила миссис Грапл, доливая чай. — А вы, тетушка, совершенно ни при чём и знать не знали о записке? — скептично просил родственник. — Откуда мне немощной, глухой и слепой старухе, знать-то? — прошамкала хозяйка, изображая старческую немощь. — Если бы я вас не знал, обязательно поверил. А так выходит, как у Марка Твена, который в пивной писал знакомой леди письмо. За столиком сидел любопытный сосед и бесцеремонно подглядывал. Тогда Твен написал: «Дорогая, я заканчиваю письмо, потому что какая-то свинья все время подглядывает». Сосед обиделся: «Сам ты свинья! Очень мне интересно, что ты там пишешь». — Бесстыдник! — воскликнула женщина, пытаясь сдержать смех. — Старой тетке намекать. Еще обезьяной назвал бы, ссылаясь на утверждение богохульников, что все люди произошли от них. — Ну, что вы, тетушка! — совершенно искренними глазами смотрел Саймон. — Хотя если так, уверен, вы точно произошли от самой милой, доброй, заботливой, которая в молодости была страсть какая прехорошенькая… Слушая их препирательство, Ханна смеялась от души. Давно уже она не ощущала себя такой счастливой, а всего-то для счастья потребовался скромный пирог и хорошее общество. Миссис Грапл утверждала, что тепло в тёплой компании поддерживается либо увлекательными беседами, либо алкоголем, и чтобы закрепить успех, решила соединить эти два условия. Поэтому «чаепитие» началось около пяти, а закончилось глубоким вечером, когда щеки болели от смеха. Утром, едва закончили завтракать, раздался нетерпеливый стук. Переглянувшись от удивления, кого могло принести во время дождя, хозяйка поспешила открыть дверь, в то время как Ханна убирала со стола и готовилась мыть посуду. Ей было несложно помочь пожилой хозяйке, чем та великодушно пользовалась, но в то же время, женщина хорошо отзывалась о ней и всем своим знакомым рассказывала, что мисс Норт трудолюбивая, добрая постоялица. Закатав рукава, Ханна начала споласкивать в жестяном тазу посуду, когда послышался окрик миссис Грапл: — Мисс Норт, к вам пожаловала миссис Уилсон! Ханна выругалась: "Ч..рт, дернуло явиться зазнайку раньше на несколько часов. Даже накрапывающий дождь не остановил! Точно от меня что-то надо. Катилась бы со своими проблемами". — Я освобожусь чуть позже, — ответила Ханна, не собираясь поторапливаться. «Если Лидии надо, пусть ждет, иначе пусть уходит. Тем более на улице дождь…» — злилась она, намывая посуду и чашки. — Ханна, — тихо шептала хозяйка. — Лидия сильно не в духе. Считает, что оказала честь, явившись к нам в дом. Какая заносчивая молодая леди! — Поверьте, миссис Грапл, если бы была не молодая, заносчивости было гораздо больше. — А ей пока чаю предложу, но если не будет вежливой, вспомню молодость и заварю с листьями ревеня и сенной. — Вы такая выдумщица, миссис Грапл! — не сдержалась от улыбки Ханна. — Э-э, ты меня еще в молодости не знала, — развеселилась женщина, поставив чайник на плиту. Когда Ханна вошла в гостиную, Лидия, недовольная ожиданием, пила чай со вчерашним пирогом, оранжевые куски которого в пасмурное утро походили на ломтики солнца. — Чем обязана вашему визиту, миссис Уилсон? — сходу поинтересовалась Ханна. — Мы давно не виделись. Почти две недели. — Не думаю, что вы по мне скучали. — Можем поговорить наедине? — Мне нечего утаивать от миссис Грапл, кроме того, это невежливо, — заметила Ханна. — Ничего, ничего. Я как раз собралась искать Бандита, — хозяйка встала из-за стола и, выражая полное безразличие к гостье, покинула комнату. Но Ханна могла поклясться, что она стоит за стеной. — Непривычно видеть тебя столь рано. В родительском доме ты могла потратить больше часа на приведение себя в порядок. — Теперь я в другом доме, где мне плохо. Я хочу домой! — с жаром произнесла миссис Уилсон. Когда Ханна увидела ее, настроение от злорадного переменилось к опустошенному, потому что за две недели беззаботная, порхающая Лидия исчезла, и теперь перед ее взором стояла понурая молодая женщина, которая перед ней еще пыталась держаться и показывать гонор. — Отправь письмо родителям! — попросила Лидия, и появившаяся в душе Ханны жалость тут же растворилась в море раздражения. — Ты можешь отправить сама. — Ален не позволяет. Он, его мать и злющая Мэгги постоянно следят за мной. Не дают шагу ступить. |