Онлайн книга «Комбат»
|
В большом операционном зале уже суетились мелкие служащие, которые никогда не задерживаются после звонка. Гасли экраны компьютеров, включалась сигнализация. Александр Чесноков, один из самых предприимчивых и удачливых сотрудников банка, ранее отвечавший за рекламу и связь со средствами массовой информации, а теперь уже год, как курировавший инкассаторскую службу, уже прохаживался вдоль письменного стола. Он был собран, и его плащ свисал с согнутой в локте руки. Дипломат, защелкнутый на кодовые замки, лежал на столе. На столе же лежал и зонтик. Сам стол выглядел девственно чисто. Ни соринки, ни бумажки, ни справочника, даже перекидной календарь куда-то убран, а трубка сотового телефона спрятана в ящик письменного стола. Только экран компьютера продолжал светиться и по нему бежали бесконечные колонки цифр. – Ну что, ты уже готов, Саша? – спросил Андрей Рублев у своего приятеля. – В общем-то готов. Вот только кое-что хочу глянуть, да эта чертова машина пока доберется до нужного файла, так с ума можно сойти. – А что ты хочешь посмотреть? – Хочу уточнить цену на билеты. – Похвальное занятие. – Да-а, – многозначительно улыбнулся Чесноков, показывая крепкие белые зубы, изготовленные за границей у классного стоматолога. – Ты их еще не брал, хоть и летишь завтра? – Конечно, билеты я уже взял, они в кармане. – Так билеты или билет? – Не придирайся к словам, билеты туда и назад. – А я-то уже подумал, что ты не один. – Конечно не один. Рублев оглянулся. Рядом никого не было. – Так с кем же ты, Сашка, отдыхать собираешься? Если надо, могу подсказать. – А тебе дело? Не с твоей подержанной любовницей, не беспокойся. – Откуда знаешь? – Узок их круг, тех, кто отдыхает на дорогих курортах, и очень далеки они от народа – рассказали. – А мог бы и с ней поехать, я бы тебе еще и ее дочку доверил. Пусть бы за твой счет отдохнули. – А ты в это время развлекался бы с другой, старый бабник, да? – Ладно, ладно, – Рублев напустил на себя важный вид, словно бы бабником он не был. – Бабник-то я, может, и бабник, но никак уж не старый. – Для сорокалетней потаскушки ты, конечно же, молодой, но для девочки восемнадцати лет… – Да старый, старый, – рассмеялся Андрей. – Кстати, сколько тебе? – Мне на пять лет больше, чем моему старшему брату, – сложно пошутил Рублев. Чесноков шутки не понял: – Вот уж не думал. Кстати, как твой брат? – Не знаю. Не видел его, наверное, целый год и не звонил он мне в последнее время. – Ясно. Значит, скоро жди его в гости. Опять будет страшная пьянка. – А что, можно подумать, тебе тогда не понравилось пить вместе с нами? – Понравилось. Но я назавтра столько алкозельцера сожрал, что у меня, наверное, вся печень развалилась. – Но на работу-то мы с тобой все равно вовремя приходили? – А куда денешься? А толку-то? В те дни с таким же успехом моя восковая фигура могла сидеть в кресле и тупо смотреть на векселя и акции. – А Борис как огурчик назавтра поднялся, гантели мои старые вытащил и – вперед. – Надеюсь, я успею улететь до его появления. Уж очень странно он пьет. – Да, пьет он что надо, мужик крепкий. Не нам с тобой ровня. Кстати, а что ты думаешь насчет отходной? – подмигнул Чеснокову Андрей Рублев. – Лететь-то тебе завтра и самое главное, не с утра? – Это точно. Самолет в шестнадцать тридцать. – А чья компания? – Ты же знаешь, на наших я не летаю. – Так на каком ты теперь летишь – на финском или на немецком? – На этот раз на швейцарском. – В Цюрихе, что ли, посадка будет? – Да, целую ночь в Цюрихе. – Классно! – Чего же хорошего? – По Цюриху погуляешь… – Да в гробу я его видел! Бабы повсюду одинаковые, особенно, если их раздеть. – А вот не скажи… Ладно, пошли. Вон твои цифры горят, – Чесноков ткнул пальцем в мерцающий экран компьютера. – Точно, они, – подойдя чуть ближе, принялся всматриваться в экран Александр Чесноков. – Я так и знал! – он потер ладонь о ладонь. – Что ты так и знал? – Пятьдесят баксов выиграл, вот что я узнал! – Так пойдем пропьем их. Ты же, небось, получил денежки на отпуск? – Получил конверт, как положено, и даже не один конверт получил. – А ты смотрел сколько там внутри? – Да не было времени, дома посмотрю. Но конверт толстый. – Опять, наверное, двадцатками выдали? – Не знаю, не знаю, не проверял. Бросил в дипломат, пусть себе там и лежат. – Так идем или нет? – Идем, – решился Чесноков. – Не нравится мне твой блеск в глазах. Чесноков еще раз оглядел свой стол, затем смахнул с уголка невидимую пыль, погасил компьютер. – Ну, наконец-то три недели всех вас не увижу. И мужчины покинули банк, у двери которого уже суетились несколько человек охраны в пятнистой камуфляжной форме с маленькими рациями в нагрудных карманах. – Привет, ребята! – Добрый вечер, – чувствуя дистанцию между собой и двумя банкирами, ответил бригадир охраны. – Проще надо быть, Паша, проще. Сотрудники покидали банк. Повсюду гас свет и становилось тихо. На улице, как и водится в середине октября, тем более, в Санкт-Петербурге, шел надоедливый мелкий холодный дождь, который, как казалось, никогда не начинался и никогда не кончится – шел и будет идти вечно – от Сотворения мира до Страшного Суда. – Такая погода здесь будет стоять до самого снега, – мрачно сказал Рублев, щелкая зонтиком. – Именно что здесь, но не на Средиземном море. – Сволочь ты, в доме повешенного не говорят о веревке или я не прав. – Ты свое отгулял. Над Андреем тут же раскрылся черный купол, по которому зашуршали водяные капли. Щелкнул своим зонтиком и Александр Чесноков. – Ну, куда пойдем? – Пока не знаю, – признался Чесноков. – Куда ты хочешь? |