Онлайн книга «Последняя охота»
|
– Несчастном случае? – повторил Вадоче. Он зло хохотнул и встал, коснувшись макушкой навеса. Ньеман получил возможность оценить противника: сто кило, квадратная фигура, руки толстые, как ляжки… Настоящий ярмарочный силач в безупречно чистой борцовке. Щетка волос цвета гравия, к жирному лицу навечно пристал загар. – Гады натравили собак на мою девочку… «Слава богу, ярость Жозефа не постарела! – подумал Ньеман. – Он сядет за стол переговоров добровольно, даже с радостью, чтобы выплеснуть накопившуюся ненависть». – Идемте ко мне, – позвал цыган. – А то ваши рожи вгоняют всех в хандру. 37
Внутри трейлер напоминал каюту корабля. В гостиной было три высоких окна – по одному на каждой стене, в центре стояли полированный стол и белая банкетка в форме подковы. Эта обстановка явно дорого стоила, что не удивило Ньемана: если ениши похожи на цыган, то у них в заводе тратить все деньги на внешние проявления роскоши. О цыганах напоминали и другие детали: аккордеон, платок с вышивкой, изображающей сказочный восточный город, куча дешевых безделушек на полках… Некоторые предметы были ритуальными – от вида черных куколок холодела спина. Они кое-как расселись, Жозеф позвал жену и заговорил с ней на незнакомом языке. Госпожа Вадоче напоминала героиню легенд, гадалку или бродячую колдунью. Изможденное, покрытое темным загаром лицо, глубокие морщины, длинные шелковистые косы, как у вождя племени сиу. Женщина поставила на стол пиво. Ньеман сделал глоток и включил диктофон. – Расскажите нам, Жозеф. Цыган поднес бутылку к губам и со свистом втянул жидкость сквозь сжатые зубы. – Это случилось в двухтысячном году. Вообще-то, нам больше нравится жить во Франции, но эльзасцы уж больно достают, вот и приходится время от времени переходить границу. Мы нашли спокойное место в лесу, недалеко от Фрайбурга. Вот только принадлежало оно Гейерсбергам. – Как вы выживали? – удивился Ньеман. – Там же нет никакой инфраструктуры! Жозеф хитровато улыбнулся: – Ошибаетесь! В лесу полно охотничьих домиков, к ним подведены вода и электричество. Богатые мерзавцы берегут свои леса, но всегда оставляют для себя «капельку цивилизации». – Вы подключались к одному из таких павильонов? – Он находился рядом с дорогой. – Глава семьи кивнул. – У нас было все, что нужно. Свободное пространство, вода, электричество – и ни одного надоедливого гаджо [34] поблизости. Во всяком случае, мы так думали… – А потом на вас напали люди Гейерсбергов? – Сначала появился егерь. Предупредил, что мы влезли на частную территорию и должны немедленно убраться. Мы приняли это к сведению, но с места не сдвинулись: в Европе могут пройти месяцы, прежде чем полицейские явятся вас выдворять. – Но Гейерсберги прислали своих бойцов. Вадоче еще раз глотнул пива и продолжил: – Они напали на рассвете. Одни были в прорезиненных плащах цвета хаки, другие – в черных куртках. Напоминали патрульных из ужастика, нацистских зомби. – Пешие? – Нет, на мотоциклах. – Какой марки? – Не знаю, нам было не до того. – Цвет? – Кажется, черный. У их мотоциклов был такой… хищный вид. Жестокий, как у военных машин. Мы думали, эту жуть уничтожили раз и навсегда. – Они что-нибудь говорили? – Не проронили ни слова. – А лица вы видели? – Нет. Мешали капюшоны, мотоциклетные очки и каски, как у бошей времен последней войны. Жуткое зрелище. Для начала они сломали несколько носов, наставили синяков, а потом подожгли трейлеры и натравили собак. Нам показалось, что вернулись времена, когда депортированные цыгане должны были носить на груди черный треугольник. – Вы защищались? Аспидно-черные глаза Вадоче посмотрели на Ньемана, и тот почувствовал, что ненависть и печаль превратились в два острых кинжала. – Раз вы задаете такой вопрос, значит я плохо объяснил. У них были ружья и огнеметы. – Огнеметы?! – Вот-вот, дружок. – Жозеф хмыкнул. – Мы сделали единственно возможную вещь – разбежались, как кролики. Ньеман представил себе сцену насилия, сравнимую с тем, что творили зондеркоманды в Белоруссии: захлебываются лаем страшные псы, оранжевое пламя пожирает трейлеры, ениши кричат от ужаса… – Они спустили собак? – Странные были собачки, скажу я тебе. Лаяли, лаяли, а потом вдруг умолкли и полетели на нас, как торпеды… Сыщик посмотрел на Ивану, но она не решилась достать фотографии мертвого рёткена. – И тогда псы напали на твою дочь? Жозеф ответил не сразу. Воспоминание кислотой разъедало душу. Все молча ждали. Наконец цыган заговорил: – В лесу трудно было понять, кто где находится. Я держал за руку Марию, и мы бежали. Вперед, вперед… Они загнали нас на поляну. Все как в псовой охоте: зверя загнали, собаки окружили его, опьянев от крови и жестокости. – Они разделили нас. Меня оттащили под деревья. Потом раздели Марию, поставили в центре поляны и спустили чемпиона. – Жозеф с усилием сглотнул. – То есть? – Тот пес был лучше остальных натаскан для такой работы. Все происходило у меня на глазах. Мария кричала, нелюди ржали, а собака кусала мою дочь за лицо, перегрызала кости. Наступила глухая тишина. Время остановилось. Холодный ужас объял души. – Когда они ушли, от моей девочки остались кровавые лохмотья… Вот такой вот «несчастный случай» произошел много лет назад. Ньеман спросил, пытаясь совладать с голосом: – Ты уверен, что их послали Гейерсберги? Это могла быть банда подонков, которые… – Не трать понапрасну слова. – У тебя есть доказательства? – Доказательства – для гаджо… Ньеман взглядом приказал своему лейтенанту подчиниться, она вынула айпад и спросила ломким голосом: – Такие были собаки? Жозеф плюнул на экран. Ивана стерла слюну и прошептала: – Примем это за «да». – Ты видел подобных псов после… того случая? – спросил Ньеман. – Ни разу. Но мы даже близко не подходили к тем лесам. – Мы не нашли во фрайбургских архивах твоей жалобы. Вы что, не пошли в полицию? |