Книга Однажды ты не ответишь, страница 19. Автор книги Дора Коуст

— Сегодня тебе лучше полежать, — неоспоримо произнес мужчина, а взгляд его задержался на моей груди. На обнаженной груди!

— Я не могу лежать! Он написал вчера… Я забыла… Моя мама… И он ее… А я забыла… Вы должны… — паника захлестнула новой волной, сметая на своем пути все спокойствие. Ни о какой адекватности и речи быть не могло.

— Тише-тише, все хорошо, — насильно уложил он меня обратно в постель, накрывая мягким одеялом чуть ли не с головой.

Особо не напрягаясь, мужчина удерживал брыкающуюся меня одной рукой, тогда как второй брал с прикроватной тумбы шприц, наполненный прозрачной жидкостью.

— Вы что творите? — разозлилась я, но он держал меня крепко, а потому я укусила Антуана.

Вот просто взяла и вцепилась зубами ему в руку, вызвав явное недоумение на его лице. Определенно, он был удивлен и даже поражен, потому как так и завис со шприцом в руках.

— Это успокоительное! — рявкнул он возмущенно.

— А я его не просила! — рявкнула я в ответ, демонстративно отплевываясь. — У меня маму, наверное, уже убили, а вы сидите здесь и меня успокаиваете! — вскочила я на постели, с остервенением заворачиваясь в одеяло.

— Ничего с вашей мамой не случилось! — поднялся Антуан на ноги, тоже повышая голос.

— А вы откуда знаете? — собиралась шагнуть я на пол, но меня схватили и бесцеремонно усадили себе на колени.

Вырывалась, дралась, пытаясь уйти. Мне срочно нужно было лететь обратно. Антуану наплевать на мою семью — это я уже поняла, но мне… Мне никогда не будет наплевать.

— Отпустите меня!

— Отпущу, когда успокоишься! — он причинял мне боль, стискивая в объятиях. — Повторяю, с мадам Громовой все хорошо! Никто не собирался причинять ей вред! Это была проверка! Моя проверка!

Я замерла. Смотрела на него неверяще, а до меня медленно доходил смысл сказанных им слов. Внутри что-то умерло, оборвалось, чтобы уже через секунду сердце мое забилось с утроенной силой.

— Какая проверка? — я едва размыкала похолодевшие губы.

— На преданность, — сухо и как-то безразлично ответил мужчина. — Я не могу доверить самое дорогое тому, в ком не уверен. Вы прошли проверку, и теперь я в вас уверен.

Наверное, он ждал от меня радости. Наверное, ждал улыбки или… Я даже не знаю, чего можно ждать с таким торжествующим взглядом. Должна была, наверное, гордиться собой за то, что прошла его проверку, но…

— Отпустите меня, — произнесла я спокойно.

Хватка ослабла, а я кое-как поднялась на ноги, чтобы отойти от мужчины на два шага. Глубокий вдох, как и долгий выдох, нисколько не поспособствовали моему успокоению, но я все-таки пока держала себя в руках.

— Вы понимаете, что я сегодня пережила? — спросила я излишне размеренно.

— Не сегодня. Вчера, — поправил он меня, но, увидев мой недоуменный взгляд, добавил: — Ты проспала всю ночь и утро. Сейчас уже обед.

— Да какая разница, какой сегодня день?! — взревела я, а ярость поднялась откуда-то из глубин. — Вы понимаете, ЧТО я пережила? Вы понимаете, как сильно я испугалась? Вы решили, что вам позволено все, что угодно?

— Ульяна… — поднялся Антуан, делая шаг ко мне.

— Ульяна Сергеевна! — рявкнула я, не давая схватить себя за руку. — Да я чуть не умерла от страха! Да мы чуть не перевернулись с Кристофом! Да…

Он все-таки схватил меня, прижимая к стене. Одеяло упало на пол, а я дралась изо всех сил, пиналась, била его кулаками по груди. Вот где была настоящая истерика.

— Ненавижу вас! Ненавижу-ненавижу-ненавижу! — кричала, а Антуан прижимал меня спиной к своей груди, сжав настолько, что не могла пошевелиться.

Он молчал, не отвечал, не говорил ничего в свое оправдание. А я просто не могла остановиться. Выплескивала все эмоции, все страхи, что засели в душе за это время. Не верилось, просто не верилось, что ничего на самом деле не было. Что я зря сходила с ума.

Обессиленно сидела на полу, завернувшись в одеяло, а мужчина обнимал меня со спины. Больше не кричала. Теперь отчетливо понимала, что попала отнюдь не в сказку о прекрасном принце. Главный герой оказался жестоким и эгоистичным мерзавцем не моего романа, но…

— Я не хочу у вас работать. Отпустите… — прошептала я, бесцельно глядя в пол.

— Не хочу отпускать. И не отпущу, — ответил он тихо, но твердо.

— Мы с вами не поладим.

— Поладим.

— Вы меня не слышите.

— Буду.

— Даже сейчас не слышите.

— Старость, глухота, маразм… Пожалей бедного дедушку, — попытался отшутиться он, но мне весело не было.

— Вы идиот.

Поднявшись, я, не оборачиваясь, пошла на выход из комнаты, чтобы запереться от него в своей спальне. Просто не могла находиться с этим человеком в одном помещении. Желание придушить его его же галстуком до сих пор не стихло.

— И кстати, — остановилась я в дверях, заметив, как в конце коридора спешно за поворотом скрываются слуги. Черт, а ведь они слышали мою истерику. — Проверка у вас неправильная. Я не предана вам и я не думала ни о вас, ни об Адель, когда сообщала вам о случившемся. Невозможно быть преданной тому, кого не знаешь. Я сообщила вам об этом, потому что искренне верила, что вы сможете мне помочь. Сегодня я эту веру утратила.

Злилась. Неимоверно злилась, но злость моя была тихой, правильной. Больше не выведет на эмоции. Слишком жестоко обманул. Слишком запоминающуюся боль причинил.

Попав в свою комнату, я заперла дверь, взяла телефон и закрылась в ванной. Наверное, больше получаса разговаривала с мамой, наплевав на то, что удовольствие это дорогостоящее. Разбудила ее в выходной, но она нисколько не расстроилась. Словно чувствовала, что нужна мне именно сейчас.

Я рассказывала ей о Франции. Поделилась и тем, что нашла новую, хорошо оплачиваемую работу. Соврала правда, что работаю экономкой в небольшом частном доме, и мама, естественно, мне нисколько не поверила. Но, после того как отсмеялась, все-таки поделилась тонкостями ведения хозяйства. Со штатом слуг они мне были совсем ни к чему, но я слушала. Просто наслаждалась ее голосом, тогда как по щекам тихо соскальзывали слезы.

— Мам, я тебя люблю, — прошептала я на прощанье.

— Я тоже тебя люблю, Улька. Если будет плохо, возвращайся, ладно?

— Ладно, мам.

Включив теплую воду, я легла в ванну, засыпав в нее почти всю пачку морской соли. Лежала, не считая минут, и в какой-то момент просто вырубилась, чтобы в испуге вздрогнуть от грохота. Несчастная дверь свисала с петель, а на пороге ванной комнаты стоял взъерошенный Антуан.

— Вы чего? — удивленно воскликнула я, прикрывая руками все самые важные стратегические места.

— Сссоскучился, — прошипел он, а его веко вдруг нервно дернулось.