Книга Темный эфир, страница 57 – Анна Терешкова

— Бачь? Приглянулась ему твоя душа, — улыбнулся домовой.

Я с опаской повернула голову, чтобы тут же уткнуться взглядом в мордочку дракона с невероятно яркими голубыми глазами, сидящего на моем плече.

— Ря-я-я, — грозно выдало чудо и перемахнуло на руку, которую я машинально выставила.

— Не думаю, что дело во мне, дедушка Белотур.

Тогда на аттестации я оказалась ближе всех к духам, и вырвавшийся дракон спрятался в гранях моей магии. На моем месте мог оказаться любой в ком есть светлый эфир.

— Об этом може поведать дух дракона, — не согласился представитель маленького народа.

А я напомнила немаловажную деталь:

— Они не говорят.

— Слова зачастую бывают лишними и не всегда нужны, ведьмочка. Действия говорят куда громче и понятнее, — со знанием дела произнес домовой, после повернулся к Эйну и ехидным голосом добавил: — Шо? Впечатлен? Я можу излагать и на твом чистейшем ирийськом.

Ведьмак фыркнул, сложил руки на груди и вовсе отвернулся от Белотура. Я же во все глаза рассматривала духа.

— Малыш, тебя все ищут.

— Ты бачь, малыш, — хмыкнул домовой. — Это проводник богов, темненькая. Прародитель силы императорской семьи Митиан. Он видел, как рождаются эпохи, видел их закат. И будет существовать до скончания времен. А она его малышем клыче!

Белотур спустился с колонны, подошел ко мне, поманив пальцем. Я склонилась, домовой протянул руку с намерением прикоснуться к духу, но дракончик обдал того кольцами призрачного дыма, вскарабкался на мое плечо и ткнулся мордочкой мне в щеку.

— Ишь, какой привереда, — обиделся представитель маленького народа.

Я невольно улыбнулась, погладила дракончика, и чувство такое, словно пальцев касался теплый пар.

— Шожь, делу время, потехе час, — и домовой взглянул на Эйна.

— Информацию я предоставлю позже, — мгновенно отреагировал ведьмак.

И Белотур на прощание улыбнувшись мне, снова растворился в воздухе.

«Грани, — подумала я. — Он перемещается в гранях!».

Ничем иным его исчезновения не объяснить.

Достав из сумки конспект, я вырвала из него небольшой кусочек бумаги, взяла перо и быстро написала послание Элаю. Сложила и зашептала заклинание. Бумага, приняв форму маленькой птицы, вспорхнула с моих ладоней подсвеченная темно-синим светом и быстро скрылась из виду.

— Ты кому послание отправила? — насторожился ведьмак, но уж как-то слишком расслабленно в сравнении с интонацией голоса, умостился все на той же заваленной колонне.

— Хочу кое-кому кое-чем помочь, — туманно ответила и улыбнулась, заметив недоуменное лицо Эйна.

Время конечно позднее и Элай должно быть сейчас пребывает в светлом царстве снов. Но магию от послания он должен ощутить сразу.

— С тобой более подробно мы дела обсудим завтра, согласен?

— Между нами, конечно, есть солидарность и все такое, но ведьмы оставались и остаются настоящей занозой в заднице, — кисло выдал Эйн.

— Это ты к чему?

— Это я к тому, что с той сделкой, которую ты мне предложила, у меня выбора особого нет.

— Почему же? У тебя был выбор, и ты его сделал, — не поняла я претензий. — И мое предложение, между прочим, куда как лучше того, что сделала тебе Малика.

— Она меня прокляла, а не сделки предлагала.

— Вот и я о том же, — лаконично ему ответила.

— А могла бы для приличия сперва поугрожать, что ли, — негодовал Эйн.

— Мали считает, что тратить время на угрозы глупо, так что сразу переходит к действиям.

— Это я заметил, — сухо произнес он, убито выдохнул, помолчал некоторое время, пока я возвращала конспект в сумку, а после уставшим голосом сообщил: — Арэя, от дракона нужно избавиться.

Я резко зажмурилась, когда от духа вспыхнуло ярко-белое зарево, ослепившее глаза. А на магический всплеск откликнулась моя собственная магия и я во второй раз ощутила ее так явственно, что на доли секунд смогла взять контроль, и с моих пальцев сорвался ослепительный светлячок, но померк, как и свет, исходивший от дракона.

— Эйн, подбирай выражения, если не хочешь, чтобы нас поджарили, — предупредила я ведьмака тихим голосом, все еще прокручивая в памяти момент контроля светлого эфира.

— Да я же не в том смысле избавиться, — прохрипел парень, сидя на корточках и усиленно моргая. — Я к тому, что у тебя проблем хватает и без духа. Из-за него вся академия на ушах стоит.

— По-моему на уши всех поднял куратор Гольман, эксплуатируя выпускников, — фыркнула я.

Впрочем, это была идея Элая.

— Но ты прав.

Может мое послание не дошло до светлого или он так крепко спит, что магию не почувствовал?

— Ничего не поделаешь. Нужно сообщить о дракоше ректору Имирою, — расстроилась я самую малость, прекрасно помня слова главы академии о минимизации моих походов в его кабинет.

— Отрадно слышать такое решение из ваших уст, адептка Вилиас.

От голоса темного мага Эйн поморщился, резко повернул голову в мою сторону, сверля недовольством.

— Помянула демона, — еле слышно забормотал он.

— Но я все же вынужден отметить один нюанс, — пауза и с откровенно недоброй усмешкой: — Снова ты, Вилиас?

— Какие проблемы устроила на этот раз? — голос куратора вышедшего из тени коридора-туннеля.

— Позвольте, разве я не решение этой проблемы? — возмутилась я до глубины души.

«Да и вообще, когда это я проблемы создавала?», — хотелось спросить, но решила благоразумно промолчать.

— Вы разыскивали дракошу, я нашла.

— Дракошу? — в изнеможении переспросил ректор, массируя переносицу. — Побойся богов Арэя, называть великого проводника дракошей.

Я взглянула на духа, тот захлопал крыльями, удобнее устраиваясь на моем плече.

— Он…

— Он не возражает, — перебил меня Элай и закончил реплику, которую я сама собиралась сказать. — Отличная работа, Ари. Ты превзошла все мои ожидания, — улыбнулся светлый, совершенно наглейшим образом приобняв меня за талию.

— Ты поручил Арэи разыскать духа? — старший братец Эларониса вопросительно вскинул бровь, смотря на нас с явным недоверием.

— Нет. Это было желание Арэи. Моя ведьмочка, очень, — подчеркнуто произнес он, — хотела меня порадовать.

Мне потребовались титанические усилия, чтобы сохранить крайнюю степень невозмутимости, но изумление так и норовило обрисоваться на моем лице.

— Я прав? — веселый взгляд в мою сторону, удивленный со стороны ректора, подозрительный от куратора Митиана, «Ну и что это все значит?» — говорило выражение Эйна.